Нежеланная дочь (СИ) - Фомина Татьяна

— Не исключено. Смещения я не вижу, но снимки покажут это точнее. Если нет повреждения синовиальной оболочки и лишней жидкости в коленном суставе, то возможно отпустят домой. Но некоторое время бегать не получится.

Хмурюсь от непонятного названия, которое раньше не слышала.

— А почему такая боль?

— Даже если ударить пальчик, то больно, а это колено! — получаю ответ.

Но он меня не устраивает. Дарина в детстве много раз падала, но такого никогда не было! От невеселых мыслей меня отрывает телефон. Звонит муж, и я принимаю вызов.

— Полина, вы где?

— В скорой.

— Куда вас повезли? — спрашивает Сергей, но вместо меня отвечает ему фельдшер. — Я понял. Сейчас приеду.

— Сережа, может, не надо?

— Полина, я сейчас приеду, — отвечает муж и отключает вызов.

— Дарина, как ты упала? — спрашивает фельдшер, а я смотрю на дочь в ожидании ответа.

— Мы бегали, и я запнулась.

— Вокруг школы?

— Нет, на площадке.

Смотрю на Дару. Спортивная площадка у нас новая. На ней специальное резиновое покрытие как раз во избежание лишних травм. Я придирчиво смотрю на дочь. Раньше она никогда не лгала. От размышлений меня отрывает звонок классного руководителя.

— Полина Аркадьевна, что с Дариной?

— Пока не знаю. Мы еще едем.

— Я должна написать объяснительную…

Да, к сожалению, это так. И даже если ребенок виноват сам, то учителя физкультуры, на уроке которого получена травма, и классного руководителя все равно по головке не погладят.

— Я приеду и напишу сама.

— Дело не в этом. Дети почему-то молчат…

Бросаю взгляд на дочь.

— Я поговорю с Дариной и вам перезвоню. — Отключаю вызов. — Дарина, ты сама упала?

Глава 19

— Мам, — взглядом просит Дарина не приставать к ней с расспросами и кривит лицо от боли.

Возможно, если бы мы были одни, дочь сказала мне правду. Но в «скорой», к сожалению, мы не одни.

Мне приходится самой спускать дочь из машины. Дара повисает на моем плече и я, приподняв ее с одной стороны, а фельдшер скорой помощи с другой, помогаем зайти в детский травмпункт. Усаживаю дочь возле кабинета, пока сотрудники скорой помощи оформляют документы. В коридоре народа немного, но мне хочется, чтобы мою дочь осмотрели быстрее. Снова звонит телефон, и на экране высвечивается номер бывшего мужа. Хмурюсь и сбрасываю звонок. Не до него сейчас. Совсем.

— Папа! — восклицание Дарины заставляет меня обернуться.

Поворачиваюсь в сторону входа и облегченно выдыхаю, увидев Сергея. Муж в рабочем костюме. Он так торопился, что даже не стал переодеваться.

— Привет, — шепчу, облизывая пересохшие губы. — Тебе попадет, что ушел?

— Полина, я сам сейчас за начальство. Не переживай. Доча, ты как так умудрилась? Шнурки что ли не зашнуровала? Или на мальчишек заглядывалась?

— Пап, я не специально! — Дарина пытается улыбнуться, но предательские слезинки скользят по лицу.

— Не плачь, доча! До свадьбы точно заживет! — успокаивает ее Сережа, стирая мокрые дорожки с щек.

— Смехова кто? Заходите! — приглашает нас дородная медсестра, выглянувшая в коридор.

— Пап, — пищит Дарина.

— Сережа, она наступать не может, — вздыхаю я, и муж легко поднимает дочь на руки.

— Ого! В детстве ты весила немного меньше! — Сережа пытается отвлечь дочь.

— Ну, папа! — Даринка утыкается ему в шею.

Пропускаю их и захожу следом.

— Вы решили всем семейством войти? — кривит губы в недовольной усмешке медсестра. — Одного родителя достаточно! Здесь врачебный кабинет, а не место для столпотворения!

Мне не хочется оставлять дочь рядом с этой хамкой!

— Полина, — просит Сережа, чтобы я вышла.

Я точно знаю, что он не даст никому обидеть Дарину, но все равно нехотя оставляю их одних. Ждать в коридоре становится невыносимо. Заметно нервничаю, тереблю ледяные пальцы, но успокоиться не получается. Через несколько минут выходит муж с Дариной на руках.

— Что? — подскакиваю к ним.

— Надо сделать фото на память, — шутит Сережа. Бросаю взгляд на дочкино припухшее колено, где ручкой нарисован крестик. — Это место для фокуса!

— Сережа! — не могу сдержать грустной улыбки. — Я серьезно.

— На снимок нас отправили, — получаю ответ и иду вслед за мужем.

Сергей заносит дочь в рентгеновский кабинет, а я опять остаюсь в коридоре. Немного отхожу в сторону и отворачиваюсь к окну, не зная, что делать. Осень уже не радует глаз. Даже яркие краски потеряли свою прелесть.

— Полина… — слышу со спины и невольно вздрагиваю. Медленно поворачиваюсь и натыкаюсь на встревоженный взгляд Лебедева.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю бывшего мужа.

— Филипп сказал, что Дарина получила серьезную травму, и вас увезли в больницу, — объясняет он.

Не хочу думать, как он нас нашел. Хотя детский травмпункт в нашем районе только один.

— Костя, зачем ты приехал?

Он изменился. Не могу уловить, что изменилось в его внешнем виде, но Лебедев выглядит иначе.

— Хотел узнать, что с дочерью.

От его слов становится не по себе. Невольно отступаю на шаг, так как Костя подошел слишком близко, и натыкаюсь спиной на грудь мужа.

— С нашей дочерью все будет хорошо, — отвечает вместо меня Сергей. — Константин, вы зря сюда приехали.

— Филипп попросил узнать, что с Дариной, — невозмутимо парирует Лебедев.

— Против вашего сына и их общения с Дарой я ничего не имею против, тогда как ваше присутствие сейчас не совсем уместно.

В голосе Сергея слышатся совершенно незнакомые мне нотки. Муж обнимает меня за плечи, и я чувствую тепло и защиту. Тогда как между мужчинами повисает напряженная пауза. Я очень надеюсь, что Лебедев не станет устраивать сцены. Он молчит, но не двигается с места.

— Костя, тебе лучше уйти, — встреваю я.

Молчаливая пауза затягивается, а выяснение отношений сейчас совершенно ни к чему. Я полностью согласна с мужем, что Лебедев приехал зря, хотя и вижу беспокойство на лице Кости.

— Папаша, забирай свою красотку! — Из рентгеновского кабинета выглядывает немолодая уже медсестра.

Спиной ощущаю, как напрягается муж.

— Полина, я сейчас вернусь, — говорит он мне и нехотя отходит.

Смотрю ему вслед, пока Сережа не скрывается в кабинете. Оставшись одна, чувствую свою уязвимость, обнимаю себя руками и поворачиваюсь к Лебедеву:

— Костя, пожалуйста, уходи, — прошу его. — Мне не нужны проблемы.

— Я же сказал, что у тебя их не будет, — бросает Лебедев. — Или это не так?

— Все так, — соглашаюсь с ним. Ведь проблем и правда не стало. Словно он их стер, как неверное решение, написанное мелом на доске. — Но все равно, пожалуйста, уходи.

— Я уйду. Только пообещай: если будет нужна помощь, неважно какая, ты позвонишь мне, — просит он.

— Хорошо, — соглашаюсь, лишь бы он только ушел.

Лебедев бесконечно долго, как мне кажется, смотрит в глаза. Наконец, к моему огромному облегчению, он разворачивается и уходит. И я заметно выдыхаю.

— Мам, — слышу голос дочери.

— Да, моя хорошая? — поворачиваюсь к своей семье, но муж и дочь смотрят за меня. Туда, где еще не скрылся Лебедев. А я отчетливо слышу каждый его шаг. — Куда теперь? — спрашиваю у мужа.

Сережа придерживает дочь, которая стоит на здоровой ноге.

— Ждем снимок, а потом к врачу, — отвечает он и наконец обращает свой взгляд на меня.

— Здесь будем ждать? — спрашиваю его.

— Можно и здесь, — отвечает муж и показывает Дарине на стул.

Мы молчим. Говорить при дочери я не хочу. Держу ее руку в своих ледяных ладонях. Спина ноет от напряжения, и я подскакиваю с места, стоит только открыться двери рентген-кабинета.

— Что там? — спрашиваю у медсестры. Забираю у нее еще мокрый снимок и осторожно держу его за металлические распорки.

— Я ничего не увидела, — получаю ответ. — Но точнее вам скажет доктор. — Женщина касается моей руки, словно хочет приободрить. — До свадьбы заживет! — Уже в третий раз за сегодня слышу эти слова.