Генетический взрыв - Вадим Денисов

Далеко не вся община живет в «Цитрусе». Двенадцать человек поселились в отеле «Альмира», на той стороне реки, рядом со сквером Бестужева и армянской церковью с большим и удобным подворьем. Забор, разделяющий эти объекты, снесен. Там командует Алик Гумиров.

Остатки личного состава служивых – а это четыре семьи во главе с лейтенантом Валерой Мокшанцевым – заняли так называемый «Домик Барби», приметное строение розоватого цвета, по соседству с дичающим парком «Южные культуры». Не подвел меня мужик, молодец, его группа – единственные вояки, не поддавшиеся на призывы к экстренному обретению самостийности и не последовавшие вслед за коллегами в сторону Абхазии, где их и след простыл. Ходили слухи, что армейцы собрались в каком-то новом военном городке на границе с Грузией, организовав там что-то типа коммуны. Как складываются у них отношения с грузинами, не знаю. Да и знать не хочу.

Вот эти три точки расселения и составляют Анклав Устья, самую большую общину в округе и, пожалуй, во всем Сочи. Более сотни человек. Соседи есть, и они подчиняются мне.

С серьезным вооружением в моей общине плоховато.

Имеются двенадцать штук одноразовых гранатометов и три гранатомета «РПГ‑7», гранат достаточно. Есть три пулемета «ПКМ» и один старичок «ДПМ», плюс мой «Печенег». Вторую «зушку» я в личное пользование так и не смог добыть… Обещали мне армейцы много, и спасатели из центра на Красной Поляне тоже не скупились на словеса, но из деклараций о намерениях оборону не выстроишь. Не отломилось нам ничего толкового. Пустышка.

И это при том, что оружия на Кавказе припрятано с избытком. Особенно диковинного.

Чего тут только нет… Заклятые друзья из НАТО чаще всего снабжали наших террористов оружием под патроны российского стандарта. Однако финны, например, еще во время первой чеченской войны вместе с оружием советских номенклатур умудрились продать через Прибалтику, братскую Украину и Грузию практически все трофейные марки ВОВ. Особенно ценились финские снайперские трехлинейки, в комплекте с финскими же целевыми патронами. Когда Грузия обратилась к НАТО за военно-технической помощью, естественно, безвозмездной, ее оказали моментально. В частности, было поставлено много оружия из Чехии, Румынии, Польши, Венгрии и Болгарии. Эти страны и сами были рады избавиться от копий советского оружия времен ВОВ и первого послевоенного периода, и от залежавшихся боеприпасов ушедшей эпохи, которые по линии помощи Варшавского Договора не успели передать странам Африки или фронтам освобождения, расплодившимся по всему миру. Такое вооружение нужно было уничтожать, переделывать или же самим искать покупателя, согласовывая сделку с новыми хозяевами. А тут покровители и деньги сателлитам дали, пусть небольшие, и возможность освободить склады от старья. Новое оружие полагалось покупать по настоятельной рекомендации новых же друзей.

Так в южном регионе страны появились снайперские винтовки – копии советской трехлинейки образца 1936 года, изделия на базе автомата Калашникова и «СВД», пистолеты и пистолеты-пулеметы, автоматы и пулеметы производства бывших стран народной демократии… По мере развития региональных конфликтов и проведения властями бесчисленных антитеррористических операций диковинное это оружие всплывало и расползалось по схронам и хозяйствам. В частности, наши захватили в Грузии, когда туда зашли, много устаревшей стрелковки, но поскольку она государевым людям и на фиг не нужна была – разве что в качестве сувениров или в подарок нужным людям, – то большая ее часть осталась в Абхазии и Южной Осетии. Такие стволы мы не раз находили после уничтожения бандгрупп. Чаще всего это было изношенное барахло. За исключением, пожалуй, как-то раз попавшегося мне «АКМ» производства ГДР. После перестройки эти стволы, по линии помощи НАТО, были оптом проданы Турции, так мне рассказывали. По дешевке. Тогда и пистолет «ПМ» стоил всего две дойчмарки…

Эпизодически в районах появлялось и оружие времен Великой Отечественной, примером тому являются «максимы» Доценко и пара «ППШ» у нас. Целенаправленно я с таким вооружением не связывался, хотя некоторые местные фраера предлагали достать. Тем более что и такое оружие даром никто тебе не даст, за все положена своя цена.

При таком бешеном ассортименте всякого полуживого старья отпала необходимость в кустарщине типа чеченских разработок пистолета-пулемета «Борз».

События на Донбассе и в целом на Украине заставляли власти крепко волноваться, все ожидали, что в предгорья хлынут партии незаконно переправленного стрелкового – и не только – вооружения. Однако этого не произошло. Бешеные усилия спецслужб по предотвращению подобной контрабанды не прошли даром, большую часть стволов и боеприпасов государевы люди перехватывали. Я как человек, отчасти представляющий себе, как функционируют подобные схемы, вполне допускал, что сказался еще один фактор: пришлые безбашенные торгаши, расслабившиеся и потерявшие чутье на украинской вольнице, были просто не нужны местным паханам на этом сложном, опасном, но зато богатом потенциальными потребителями рынке. У них были свои схемы.

Так что современную армейскую стрелковку добыть сложно, она в цене. Но можно. А вот с крупным калибром дело обстоит совсем плохо. Валера Мокшанцев, отказавшийся выполнять преступный приказ своего драпающего командира, в последний момент все-таки сумел кое-что отжать в нашу пользу. Рядом с «Домиком Барби» стоят две единицы крутяка: старый добрый БТР‑80 и бортовой «КамАЗ» с «зушкой» в кузове.

Были мыслишки разжиться крупняком у авиаторов.

Подобного оружия и боеприпасов у военных вертолетчиков было много, избыток им вроде бы не нужен, а мне оно очень пригодилось бы для оснащения судов – самое то! На вертолет «Ми‑8» ставят турели с «ПКМ» и «ДШКМ», «Утесом» и «Кордом», которые имеют в комплекте сошки или пехотные станки, а это настоящее богатство! Но добровольно летуны расстаться с ними не захотели, а нажать на них посильней я не мог.

Слетел и вариант с четырехствольным револьверным пулеметом «9-А‑622», он слишком прожорлив, боекомплекта не напасешься. Да и ресурс маловат. С обжорами я вообще связываться не хотел, дурная погоня за скорострельностью до добра не доводит. Летуны хвастливо рассказывали мне про авиационные пушки, калибров 23 и 30 мм, но и здесь встала проблема с избыточной скорострельностью и, следовательно, малым ресурсом системы, да и лафеты надо было изобретать.

Авиационные блоки НУРС «С‑8» могли пригодиться, если конструировать однозарядную пусковую установку под авиационные реактивные снаряды, в мятежных районах Кавказа такое практиковалось. Орудийные блоки «Б‑8М» устанавливали на грузовые автомобили или на гусеничные транспортеры. Простейшие одноствольные пусковые установки изготавливали даже в мастерских средней степени оснащенности, а перевозили в легковых машинах. В СССР компетентных артиллерийских офицеров подготовили много, они и приспособили прицелы, уж какие нашлись, разработали таблицы стрельб.

То ли я слишком вяло вел переговоры – особой надобности ввиду малой активности тарелок еще не было, да и армия выручала, – то ли авиаторы просто водили меня за нос, но тема не выгорела.

Спасатели тоже обещали помочь с артиллерией. Услышав такое предложение, я загорелся, поверил сразу, как фраер… Как же, Центр управления кризисными ситуациями МЧС на Красной Поляне – орган серьезный, он искренне хочет помочь новому мэру Сочи! В горном кластере региона применялись градобойные и противолавинные зенитные пушки калибров 85, 100 и 130 мм. На мой взгляд, общине подошла бы более легкая арта, например, горная пушка калибра 76,2 мм, безоткатные орудия «Б‑10» и «Б‑11» либо же станковый противотанковый гранатомет «СПГ‑9» – «Копье». Да и знаменитый миномет «Поднос» специальные горные службы используют на горных склонах.

Честно говоря, я рассчитывал получить требуемое и от тех, и от других еще два месяца назад. А вот месяц назад уже ни на что не рассчитывал… И командировка в Крым стала тому подтверждением. Устав ожидать, когда меня в очередной раз кинут, решил действовать сам. Согласно мандату.

Куда ни глянь – весьма тоскливо. Эта проклятая тоска сочилась отовсюду. Она шла от пустых глазниц заброшенных и частично разрушенных высотных домов на другом берегу реки, заборов закрытых мини-отелей и воды угрюмой Мзымты. Она сваливалась с неба, где тучи висели, как бескрайняя свинцовая пластина, покоробленная, чуть пузырящаяся. Постоянно казалось, что эти металлические тучи вдавливают тебя в безнадежный осенний туман, наползающий с моря, запечатывают в жидкую и липкую, как пластилин, среду, не отмоешься от нее… Надо срочно что-то делать. Если уж у меня такое настроение, то что же чувствуют остальные?

Линны все еще не было, мы пока так и не встретились, извелся уже. Ситуация штатная, но я волновался до тех пор, пока не появился шкипер, сообщивший, что девчата скоро приедут. Паровозик перестал дымить, на остывающих углях поспел плов, время настало, все причастные собрались для разговора о делах наших скорбных.