Хранитель проклятых домов - Лок Август

— Почти полдень, — она будто не слышала вопроса, голос звучал печально, — Бедный мальчик.

— Вы и есть моя галлюцинация? — решил я идти напролом.

— А что вам даст мой ответ? Ну допустим, я скажу "нет", вы мне поверите?

— И все же?

— Я посижу с вами. Реальная или нет, какая разница? Сейчас вам очень пригодится друг.

— А вы мне друг?! — искренне изумился я.

— Враждовать нам не за что, нечего делить. Мои печали о прошлом, ваши, — она все-таки улыбнулась, самыми краешками губ, — о будущем.

— И что, вы пришли охранять мой сон?

— Мистер Лок в особняке, а значит, там мне нельзя было оставаться. А вот спать я вам не советую, — Лора наконец посмотрела мне в глаза, — Время пришло.

— Вы решили меня убить?

— Напротив, я попробую вас спасти. Если потребуется.

От чего именно меня собралась спасать прекрасная колдунья, я уточнить не успел. Все стало ясно без всяких лишних слов. Спасать следует меня от меня. Рассудок от игр разума. Последние остатки здравого смысла разлетелись при виде бесчисленных пауков, выползающих из каждой щели, из каждого угла. Я подскочил и вжался в спинку кровати, подобрав под себя ноги, черное копошащееся море уже затапливало кровать, подползая все ближе. Я едва мог дышать от ужаса и совершенно забыл о присутствии леди Эйк, настолько точно в цель попало безумное видение. Поэтому когда на мой лоб легла прохладная ладонь, я завизжал, громко и по-девчачьи тонко. Какой позор! Перезвон хрустальных колокольчиков, прятавшийся в смехе моей добровольной няньки, стал моим спасательным кругом. Я почувствовал жгучий стыд за свою детскую реакцию на банальную в сущности страшилку, и уцепился за свою неловкость, как за соломинку. Как только рациональное (скорее, мужское эгоцентрическое) мышление начало восстанавливаться, паучья армия изрядно поредела. Оставшиеся насекомые стали полупрозрачными и тоже потихоньку исчезли. Я судорожно выдохнул, убрал ладонь Лоры со своего лба и вцепился в спасительную конечность обеими руками.

— Пока это все не кончится — не отпущу! — хриплым голосом честно предупредил я.

— Не отпускай, — легко согласилась прекраснейшая из ведьм.

Кто бы ни был автором кошмаров, злобный телепат или мой собственный разум, сдаваться он не собирался. Едва последние паучки растворились в воздухе, дверь приоткрылась, впуская маленького ребенка в фиолетовом балахоне с капюшоном. Лицо крохи закрывала белая бумажная маска с прорезями для глаз и рта. Разумеется, человечек от силы трех лет от роду не вызывал ничего кроме умиления. Тяжелая ткань волочилась по земле, рукава полностью скрывали руки, словно он надел одеяние старшего брата, а то и отца. Малыш смешно спотыкался, перебирал крошечными ножками и подходил все ближе. Когда до крохи оставалось лишь пара локтей, я отпустил ладонь девушки и попытался потрепать по голове маленького гостя. Гость открыл невероятных размеров зубастую пасть и впился клыками в мою руку. Я взвыл. Больно отчего-то не было совершенно, а вот страшно — очень. Я тряс конечностью, пытаясь сбросить неведомую тварь, но существо оказалось на удивление легким и болталось в воздухе, как взбесившийся краб.

— Да отстань от меня, сволочь плотоядная!

От моего крика лопнули оконные стекла и в комнату вместе с ветром ворвался вихрь мелких осколков. Кровожадный малыш разлетелся на сотню маленьких вонючих ошметков, то ли от звука, то ли от порезов, а я закрыл голову руками, боясь остаться без глаз в этом колюще-режущем безумии.

Над самым ухом раздался шепот, слов было не разобрать, но мягкие сочувственные нотки успокаивали, давали призрачное ощущение защищенности. Точно так же в далеком детстве мама утешала меня после знакомства с дикой собакой. Меня тогда не покусали, но здорово облаяли, и я сжался в комок, пытаясь закрыться от неминуемой, как мне казалось, гибели. Когда сердце перестало стучать в ушах, а ветер начал утихать, в мое воспаленное сознание наконец проникли слова Лоры.

— Милый, бедный мой Эрвин, вспомни, ничего этого нет, — леди убедилась, что я ее слышу и зашептала увереннее и быстрее, будто произносила заклинание, — Ничего этого нет, совсем ничего. Все хорошо, я рядом. Не сдавайся, слышишь? Не смей сдаваться! Осталось совсем немного, честное слово, потерпи еще чуть-чуть, мой хороший. Ты справишься, а я буду рядом.

Страх постепенно отступал, а вместе с ним исчезали и последние следы недавнего нападения. В голове прояснилось и на смену ужасу пришло удивление. Так Лора все-таки здесь? Почему она со мной так возится? Да кто я ей, в конце концов? Не друг, не любовник, даже не враг. Я повернул голову, чтобы посмотреть в глаза своей спасительнице, и встретился лицом к "лицу" с давним знакомцем-незнакомцем в маске Безликих. Теперь на месте удивительной ведьмы был он. Или не теперь, а все это время? Проклятый спрут!

Несмотря на форменное одеяние, одинаковое для всего Пути, не узнать его я не мог. Волна страха накатила снова и унесла меня с собой. Я отодвинулся, насколько позволяла цепь, и внезапно почувствовал жгучую ненависть. Такую сильную, что даже ужас перед немедленной неминуемой смертью не мог ей противостоять. Мне было уже не важно, очередное ли это испытание или мой настоящий враг, все, чего я хотел, это уничтожить сидящего передо мной Хозяина. Хотел, но не мог. Как не мог остаться в стороне при гибели Безликих. Не мог на животном, инстинктивном уровне.

— Что тебе надо от меня?!

Он молча пожал плечами и продолжил пристально меня разглядывать, словно русалку на рыбном прилавке.

— Что ты молчишь, жрлбдык?!

Опять молчание. С каждой секундой гнев все больше брал верх над беспомощностью и на миг мне показалось, что если достаточно разозлиться, то удастся преодолеть колдовство, связавшее меня с Путем в целом и этой сволочью в частности. Призрачный, очень призрачный шанс, но терять мне было нечего.

— Ты поймал меня как муху на испражнения! Меня, стихийника высшей пробы! Да попади я к хорошему Учителю, горы бы мог свернуть! Буквально, раздери тебя нирзля! А свернул вместо этого шеи родителям! Тоже твоя работа?!

Хозяин продолжал хранить молчание и это только подливало масла в огонь.

— Скридус стер в порошок твоих паршивых шавок, а как только я отсюда выберусь, раскатаю по камешку и сам Храм Пути Безликих! И никаким Хранителям меня не остановить! Я найду под этой проклятой маской глаза, повыколупываю чайной ложечкой и сожру на завтрак! Я выпью твою кровь и силу, жалкая ты тварь! Я…

Внутри что-то лопнуло и пьянящее чувство свободы на миг лишило меня рассудка окончательно. Цепь, не та, которой я был прикован к кровати, а та, что заставляла меня быть послушной псиной Верховного Пастыря, наконец исчезла. Я вытянул левую, свободную, руку и начал нараспев произносить слова неведомого мне прежде заклинания. Оно всплывало в голове без всякой телепатии, будто всегда таилось в самой моей крови. Вокруг БЫВШЕГО Хозяина закружился ветер, сплетаясь в кокон, не давая шанса на спасение. Вот только… Он оставался все так же невозмутим и молчалив, впрочем, это меня уже не слишком волновало.

— Эрвин, стоп! — голос Лока, донесшийся от двери, нарушил концентрацию внимания и обрывки колдовских слов разлетелись в пыль.

— Я достал его! Я свободен, Август! Я убью эту сволочь и все закончится!

— Убьешь, обязательно убьешь, — голосом профессионального лекаря воспаленных душ произнес он, — А пока отпусти девушку, она тебе тут жизнь спасала, между прочим.

Я перевел взгляд на свою жертву и резко опустил руку, ветер мгновенно стих, открывая взору перепуганное, но упрямое личико Лоры Эйк. Я судорожно вздохнул и ничком рухнул на подушки.

— Простите, леди, я буду ноги вам целовать, как только меня отцепят от этой проклятой кровати.

— Не стоит, милый, мы пока не настолько близки, — в дрожащем голосе колдуньи слышалась усталая улыбка.

— И вообще, у нас в контракте написано, что личная жизнь для моих сотрудников — вещь недопустимая, — хмыкнул Лок, — тем более между двумя подчиненными.