Хранитель проклятых домов - Лок Август

Наша семья богатой не была, а упрямая изоляция от общества не позволяла отцу завести полезных для успешной торговли знакомств, поэтому наш маленький прилавок, наспех сколоченный из обструганных досок ютился на самой окраине площади, в двух шагах от заведения с интригующим названием "Все твои шалости". Впервые заприметив вывеску, я по наивности решил, что это магазин игрушек и, улучив момент, скользнул за приоткрытую дверь. Там было темно и жутко, тяжелый запах мускуса и незнакомых благовоний висел в воздухе густым облаком. Казалось, его можно нарезать ломтиками и есть, макая в сироп из горных ягод. Отовсюду лилась музыка, тихая и ненавязчивая, но дурманящая голову. Мне было страшно и интересно одновременно, в равной степени, как бывает только с десятилетними мальчиками и девочками.

Не зная, на что решиться, бежать или остаться, я робко сделал еще пару шагов вперед и зажмурился от внезапно вспыхнувшего яркого света. Проморгавшись, я увидел женщину, чьи светло-русые локоны, такие длинные, что прикрывая обнаженную грудь, спускались почти до колен, пленили мое сердце. Несомненно, это и есть настоящая принцесса из сказок, решил я. Только принцессы могут быть настолько волшебно прекрасны. Округлые бедра принцессы скрывал шелковый платок, с узлом на левом боку.

— Ты слишком юн, мальчик, — Голос был хрипловатым и томным, а улыбка мягкой и теплой, — Приходи лет через пять.

Я попытался что-то ответить. Сам не знаю, что именно. То, что я здорово ошибся, приняв это место за магазин игрушек, было очевидно, но как ретироваться, не потеряв достоинства в глазах волшебной леди, я не представлял. Когда в третий раз мое горло издало жалкий хрип вместо хоть сколько-нибудь вразумительных слов, за моей спиной распахнулась входная дверь и ворвался отец.

Он был зол и взволнован как никогда на моей памяти, схватил меня за руку и утащил "из этого притона". Принцесса не произнесла ни слова, но я чувствовал между лопаток ее задумчивый взгляд. Следующие полчаса я допытывался, что это было, а отец, пытаясь совладать с собой, только сердито пыхтел. Только когда небо окончательно посветлело и потянулись первые еще сонные покупатели, мне наконец удалось добиться ответа.

— Это логово суккубов, сынок.

— Прямо в городе?! — поразился я.

О суккубах я читал, но представлял их совсем иначе. У меня под подушкой (у многих детей это склад самых дорогих сердцу вещей) жил толстенный том мифов и легенд. Большинство из них оказались чистой правдой, некоторые — сомнительными догадками, а остальные — откровенной чушью. Демонессы, ориентированные на удовлетворение плотских потребностей, представали на иллюстрирующих книгу гравюрах такими отвратительными монстрами, что оторопь брала.

Впервые увидев эти картинки, я мысленно проклял и извращенное воображение художника, и бедолаг, изголодавшихся настолько, чтобы клюнуть на такое уродство. Но та небесная нимфа, что встретила меня во "Всех твоих шалостях", совсем не походила на мифического суккуба. Кроме того, разве могли позволить Хранители путей, чтобы прямо у них под носом несчастные люди продавали бессмертные души кому ни попадя? Отец молчал и я повторил свой вопрос.

— Прямо здесь, в городе, возле главной площади логово демонов?!

— Суккубов, — он сплюнул себе под ноги, — Как видишь, да. Прямо здесь.

— Но почему их не гонят?

Отец скривился.

— Хранители считают, что такие места как это, — он махнул рукой в сторону вывески, — несут пользу обществу. Там же души не целиком продают, а по кусочку. Вроде как встреча с суккубом накладывает на душу определенный отпечаток, ну да я не ученый, всего не знаю…

— Ну расскажи!

— Мал ты еще, — уперся отец и повернулся к пожилому господину, которому приглянулась маленькая булавочная подушечка с вышитым цветком, — Нравится? А вот посмотрите еще…

Разговор явно был окончен. Свое любопытство я смог удовлетворить лишь пятью годами позже, когда явился в "шалости" уже в качестве клиента. Но это совсем другая история.

Торговля шла не очень бойко, но и откровенного затишья не наблюдалось. Возле прилавка почти все время кто-то топтался и только к закату поток покупателей наконец пошел на спад. Мы выждали еще с полчаса в надежде на богатых храмовников (многие из них только в сумерках выбирались в город), но так никого и не появилось. Тогда отец стал складывать оставшиеся товары обратно в мешки, а меня отправил прикупить на вырученные монеты специй и муки для матери. Бакалея находилась как раз напротив нас и суккубьего притона и только поэтому меня отпустили одного. И все равно, беспокойный взгляд родителя сверлил мне затылок до самого входа в лавку.

За прилавком стояла девчонка, старше меня максимум на пару лет, рыжая и веснушчатая настолько, что, казалось, это лесная лилия собственной персоной отрастила ноги и прибежала торговать. Бледно-зеленый комбинезон как у шахтеров и встопоршенные косички лишь подчеркивали необычное сходство с цветком. Из взрослых в лавке был только человек в черном балахоне с капюшоном, стоящий ко мне спиной и разглядывающий что-то на верхних полках. Я прищурился и тоже посмотрел наверх. Крашеная в красный дощечка с неровными черными буквами гласила: "Яды". Я содрогнулся и даже захотел уйти, настолько мне не понравился незнакомец, но девчонка уже заметила меня и сделала приглашающий жест.

— Заходите-заходите, не стесняйтесь, — голос у нее оказался хриплым и очень низким, совсем не девчачьим, — Что вам угодно, молодой человек?

На город уже опустились сумерки, но лампы в бакалее пока не зажгли, и по-настоящему я смог разглядеть торговку, только подойдя к прилавку почти вплотную. Каково же было мое изумление, когда я понял, что передо мной вовсе не девчонка! Я стоял, забыв за чем пришел, и оторопело глядя круглыми глазами на жесткую щетину, покрывающую нижнюю часть милого детского личика.

— Ну так и будешь глазенками любопытными зыркать, али дела начнем обсуждать? — голос стал сердитым.

— А мммуки ммможно? — пролепетал я, теряясь в попытках определить расу, пол или хотя бы возраст стоящего передо мной существа.

— Это полугном, — услужливо прошептали мне над самым ухом.

— А почему на девочку похож? — не оборачиваясь, так же шепотом спросил я.

— А он еще и полуэльф, — над ухом хихикнули.

Тут я не выдержал и наконец обернулся, рядом со мной стоял тот самый незнакомец в балахоне. Только теперь я смог разглядеть его маску, но сколько ни вглядывался, не мог понять, из чего она сделана. Тончайшие золотые нити переплетались снова и снова без всякой логики и геометрии, неплотно, многослойно, и полностью закрывая лицо храмовника. Точно храмовника. Но с какого он Пути?

— Разреши представиться, Старший Пастырь Пути Безликих, — снова будто прочитав мои мысли, произнес незнакомец. На этот раз уже не стараясь говорить тихо.

Я ожидал продолжения, по наивности предполагая, что при знакомстве называют имя, но, разумеется, ничего не дождался.

— Кронвальд Тир.

— Хорошее имя, — кивнул он, пристально вглядываясь в мое лицо, разумеется, судить об этом я мог только ориентируясь на собственные ощущения, — Но не родное.

Я смутился, мое происхождение оставалось тайной для меня самого, и когда кто-то напоминал об этом, я отчего-то чувствовал жгучий стыд. Будто натворил что-то нехорошее, но сам не знаю, что именно.

— Расслабься, мальчик, это не так важно, как тебе кажется, — голос стал мягким, гипнотическим, — Дай мне свою ладошку, я хочу взглянуть на твой потенциал. Аура у тебя… интересная.

Я как завороженный протянул руку и замер, боясь пошевелиться. Старший Пастырь взглянул на мою ладонь, дернулся как от удара, схватил ее жесткими холодными пальцами и почему-то и впился взглядом в мои глаза. Я чувствовал его нездоровое внимание как раскаленные спицы, пронзающие мозг до самого затылка. Все это странное действо длилось лишь несколько секунд, но ощущалось как вечность. Холодная, жадная, полная боли вечность. Где там эта девочка-мальчик с моей мукой?! Наконец незнакомец (или уже знакомый?) отпустил мою несчастную конечность и пытка кончилась.