Отравленный трон - Селин Кирнан

Кристофер протер руки жидкостью из бутылки — запах спирта и лимонов наполнил комнату. Он достал из кипятка маленькие медные ножницы и со щелканьем прошелся через ряд стежков, перерезая нитки у самых узлов. Его руки выглядели неуклюжими, но двигались проворно и уверенно. Он не обратил внимания ни на ускорившееся дыхание Рази, ни на его высокий болезненный вскрик, когда он взялся пинцетом за первую торчащую нитку и резким движением выдернул ее из кожи.

— Сядь, Винтер, — прошипел Рази, свирепо покосившись на нее из-под падающих на лоб кудрей. Он схватился, как утопающий, за край стола, и лицо его из серого сделалось алым в разгоревшемся свете свечей.

Винтер опустилась на табурет перед камином.

— Кто это был? — спросила она.

— Никто не знает. — Рази сделал гримасу и подпрыгнул — Кристофер вынул второй стежок. — Черт! — И снова, когда Кристофер быстро вытащил третий стежок, а затем сразу четвертый: — Кристофер! Черт тебя дери!

Кристофер опустился на пятки и поднял на друга взгляд без следов волнения.

— Осталось еще четыре, — сказал он. — Хочешь передохнуть?

Рази сжал губы и засопел носом. Он бросил угрожающий взгляд на Кристофера:

— Давай не тяни, будь ты проклят!

— А ты заткнись, — сказал его друг, снова берясь за пинцет и внимательно разглядывая оставшиеся стежки. — А то стража услышит.

Винтер попыталась его отвлечь:

— Но как убийца проник в замок? На такое пиршество просто так, играючи, не войдешь.

Рази покачал головой и сразу снова взвизгнул от боли, когда Кристофер быстро вытащил последние четыре стежка из его плеча. Винтер протянула руку и крепко ухватилась за жилистое предплечье Рази, неловко, успокаивающе растирая ему шею и здоровое плечо другой рукой.

— Теперь все позади. Он закончил, — сказала она, и Рази засмеялся сквозь слезы, которые вдруг потекли по его лицу.

Кристофер бросил пинцет и ножницы на ткань рядом с медной миской. На мягком хлопке пятна крови Рази расцвели изысканными цветочными прожилками.

— Мне еще осталось зашить его снова, — сухо сказал он, и у Винтер все сжалось внутри от одной мысли об этом.

— Пусть сначала кровь вытечет, — пробормотал Рази с закрытыми глазами.

Кристофер кивнул и мягко толкнул Рази, чтобы тот откинулся на спинку кресла.

— Подержи, — велел он Винтер, и она взяла толстый ватный тампон, который он поднес к ране.

Свежая кровь впитывалась в него, пока не потекла по животу Рази, пачкая брюки.

— Не закрывай рану, — предупредил Кристофер, наводя порядок. — Пусть сама очистится.

— Ладно. — Она не могла отвести взгляд от лица Рази, которое снова стало бледным, как тесто. Его зазнобило, но не успела Винтер сказать об этом, как Кристофер снял со спинки стула плащ и укутал другу плечи.

Некоторое время стоны помимо воли вырывались у Рази с каждым выдохом, углы его рта опустились вниз, лицо постарело от боли. Затем он снова открыл глаза и взглянул на Винтер.

— Ну вот, — проговорила она, стараясь, чтобы голос не дрожал, и все еще растирая свободной рукой его напрягшиеся, твердые, как дерево, плечо и шею. — Неизвестный человек как по волшебству появляется в святыне святых, в королевском пиршественном зале, так что ни одна живая душа его не заметила, и беспрепятственно наносит рану только что объявленному претенденту на трон?

Рази поморщился, услышав этот титул, но кивнул.

— Это невозможно, брат мой.

Рази снова кивнул.

— Нутром чую заговор, — сказал Кристофер, возясь с вещами на столе. — И чем скорее мы поднимем этого парня на ноги и вытянем из него правду, тем скорее получим хоть какие-нибудь ответы.

При этих словах глаза Рази сощурились в улыбке, и он насмешливо покосился на Кристофера:

— Если бы кто-то не избил его до полусмерти, мы бы могли уже сейчас их получить.

В ответ Кристофер вытащил из миски с водой устрашающего вида кривую иглу и вдел в нее прокипяченную шелковинку.

Рази отвернулся и застонал.

Винтер похлопала его по руке:

— Но где же Альберон, Рази? Он мертв? — Вот она и сказала это, и при этих словах сердце ее переполнилось смертью и горем. — Он наверняка мертв, Рази. Иначе зачем Джонатону было так поступать? И почему он не хочет сказать, что с ним случилось? Ведь Джонатон обожает Альби, просто обожает?

Рази поглядел на нее, все еще отворачиваясь от иглы, и взял ее за руку. При этом освещении его глаза казались совсем черными — колодцы жидкой тьмы.

— Отец говорит о mortuus in vita. Он уже обо всем распорядился.

Глаза Винтер расширились. Неужели это никогда не кончится? Разве этот кошмар не может просто кончиться прямо сейчас, чтобы она проснулась утром теплого летнего дня, у ручейка, с полной корзиной форели, с удочкой, и чтобы Рази с Альби снова шли к ней по лужайке? Неужели это не может случиться?

Дрогнувшим голосом она повторила страшные слова: mortuus in vita — неужели король объявил Альберона мертвым при жизни? Тогда все будет так, как будто его никогда и на свете не было. Даже если ее дорогой друг все же был жив, он с таким же успехом мог стать призраком, потому что, будучи объявлен mortuus, Альберон уже не был принцем, он не был даже человеком. Его просто не существовало.

— Рази. Он не мог… что могло его заставить?.. Он не может!

— Может, и собирается, — отрывисто сказал Кристофер, сжимая в руках иглу. — А Рази собирается его остановить. Теперь отпусти ее руку, Рази, а то ты ее сломаешь, когда я начну шить.

Когда Кристофер закончил, Рази дрожал, весь в поту, а Винтер бесшумно плакала, держа его сзади за плечи.

— Теперь все. Он закончил… — шептала она ему на ухо, а влажные от пота кудри касались ее щеки.

Кристофер заглянул другу в глаза, нагнув бутылку над страшной воспаленной раной. Он ждал, чтобы Рази восстановил самообладание. Наконец Рази поднял на него взгляд, еще крепче ухватился за ручку кресла, сдвинул колени и коротко кивнул. Винтер тяжело навалилась на плечи Рази, а Кристофер вылил оставшуюся жидкость на рану, дезинфицируя ее и растворяя запекшуюся кровь в шипучей, острю пахнущей жидкости.

Рази заглушил свои крик, уткнувшись в плечо Винтер, стуча каблуками по полу и вонзив ногти в дерево. Кристофер спокойно положил на рану слой чистых бинтов и начал накладывать на плечо друга чистую перевязку.

Когда все было закончено, Винтер закутала Рази в плащ, опустилась на колени у его кресла и обняла его, уткнувшись головой ему в шею, а он положил подбородок ей на руку. Он был весь в поту и дрожал. Оба они молчали.

Кристофер поднялся на ноги, аккуратно собрав в охапку все свои инструменты и многочисленные кровавые бинты.