Сделано в Италии? Темная сторона моды - Джузеппе Иорио

года закрылись все швейные мастерские. Она продолжает работать, сопротивляясь непрерывному давлению наемных менеджеров производства, которые периодически звонят ей и просят скидок и снижения издержек на их продукцию.

Ваниа отвечает, что не может этого сделать. Что если она их не устраивает, то они могут заказать свои лимитированные серии курток, пальто и платьев стоимостью 3000 евро за изделие в другом месте. Что она платит своим работникам, зафиксированную в договоре с профсоюзами зарплату с учетом сверхурочных и праздников. Что она полжизни боролась за то, чтобы добиться этого. Она и ее девочки!

Ваниа предлагает мне кофе, который она готовит сама в уголке маленькой кухоньки своего офиса. Аромат наполняет комнату, и я думаю, что мы, итальянцы, хорошо умеем делать и это. Умеем найти время для паузы в работе. Пусть это всего пять минут в самом хаотичном и беспорядочном дне, чтобы выпить чашечку кофе.

Это способность воспринимать себя как личность, а не только как функцию того, что мы делаем. Мы – это не только наша работа. Даже в море обязательств и самых срочных встреч мы с Ванией на пять минут становимся просто людьми, которые умеют смотреть друг другу в глаза.

В случае с инженером Йочевым или Владиславом Дзерновичем подобное трудно себе представить.

– Теперь ты появляешься здесь все реже, – говорит она.

– Я больше не отвечаю за производство в Апулии.

– Конечно. Теперь ты разъезжаешь по заграницам! – смеется она. – Куда интереснее, чем наше захолустье!

Она прекрасно знает, что если бы это зависело от меня, то те заказы, которые меня, буквально выкрутив руки, заставили везти в Болгарию, я бы разместил именно здесь. Я уже рассказывал ей о своих интересных поездках в восточноевропейскую глушь. Я улыбаюсь, разглядывая кофейную гущу на дне чашки, будто там находится решение всех проблем.

– Я видел вечерние платья, над которыми вы сейчас работаете. Это просто чудо! – говорю я.

– Если я назову тебе цену, которую они предложили мне за их пошив, ты будешь долго смеяться. Но в конце переговоров им пришлось уступить.

– Куда им было деться! Обойди они хоть всю землю, вряд ли им удалось бы найти кого-то, кто мог бы сшить для них ограниченную серию платьев так качественно, как вы. Вы молодцы. Вы все тут хороши.

Тень грусти мелькает в ее глазах.

– Рано или поздно они найдут хорошего мастера из китайцев, который за несколько евро сделает то, что они хотят, – говорит она.

Когда я ухожу и на лестничной площадке пожимаю ей руку чуть дольше, чем принято, она смотрит мне прямо в глаза, не произнося ни слова.

И меня вдруг охватывает страх от мысли, что в следующий раз, поднимаясь по лестнице этого здания, я окажусь перед его запертой дверью с наклеенным на ней постановлением о наложении ареста на имущество банкрота. Это было бы позором, позором для хорошо сделанной работы, для преданности делу, для страсти.

В расстроенных чувствах я спускаюсь по лестнице. На завтра у меня заказан билет в Софию, и мне хочется разорвать его.

Да. Рано или поздно даже Ваниа с ее маленькой жемчужиной-мастерской будет вынуждена иметь дело с рынком. С рынком, на котором хозяйничает саранча итальянской системы моды.

Рано или поздно они найдут профессионального китайца. Не важно, что китаец будет работать в каком-то грязном подвале. Не важно, что китайским рабочим в этом подвале ничего не платят за два года работы, – время, необходимое для выплаты выкупа тем, кто привез их в Италию.

Разве все это не мафия?

Давайте, наконец, называть настоящим именем эту систему, которая в одно и то же время выпускает на телевидение очередного дизайнера, рассказывающего о новых коллекциях одежды, о показах мод и благотворительных инициативах, и готова эксплуатировать черный труд и морить голодом бедное население восточноевропейских стран. Я знаю более подходящее для нее название: мафиозная система итальянской моды.

Giorgio Armani! Prada! Scervino! Заглядываете ли вы когда-нибудь в итальянские швейные мастерские и фабрики, которые находятся в состоянии золотых рыбок, лишенных воздуха? Остается только бросить их в унитаз и спустить воду. При всем уважении к бедным маленьким золотым рыбкам, которые, к сожалению, чаще всего обречены на такой жалкий конец.

Глава 15. Moncler

Качество… Какое красивое слово!

У всех домов моды есть отдел сбыта, который не только должен обеспечивать продажи продукции, но и заниматься возвратом ее от клиентов, будь то магазины или конечные потребители. В офис этого отдела приходят все письма и электронные письма с претензиями, когда что-то не так.

Мне часто доводилось читать такие письма, ежедневно получаемые отделом продаж компании Moncler, на которую я четыре года работал в качестве технического менеджера.

Один пуховик теряет цвет, из другого лезут перья, у третьего расходятся швы, у четвертого отлетают пуговицы…

С конца 1990-х годов Moncler – уже не французская, а итальянская марка, и ее новый владелец Ремо Руффини очень этим гордится. И я говорю: синьор Руффини, ты считаешь себя королем пуха, в таком случае, черт побери, создай тренд – делай качественные пуховики!

Но нет, через пару месяцев носки может случиться так, что из куртки Moncler полезут перья. А все потому, что в компании методично экономят даже на пухе (в конце концов, это всего несколько евро).

Сегодня мягкий пух французского производства считается слишком дорогим, и для набивки курток используется пух сомнительного качества, который к тому же очень часто хранится на складах в нелучших для этого продукта условиях. В результате, будучи продуктом животного происхождения, он портится и теряет мягкость.

Руффини! Ради экономии ты платишь за метр ткани три евро. За метр подкладки, чтобы сэкономить, ты платишь один или полтора евро. За пуговицы, которые для тебя из экономии делают малокомпетентные люди, ты платишь гроши. Как и за купленные в Китае молнии, которые не застегиваются.

11 евро! Именно во столько обходится тебе одна из твоих самых продаваемых моделей, произведенная согласно усредненному стандарту качества.

Но уж, по крайней мере, пух-то купи во Франции, где выращивают лучших в мире гусей, и этот пух – самый лучший. Это говорю я, твой бывший технический директор, через руки которого прошли тонны пуха, идущего на твои куртки, и который с самого начала был не согласен с твоей коммерческой стратегией.

Дорогой король пуха, используй хотя бы качественный пух, раз уж продаешь одно свое изделие за 600 евро! Я говорю о самом дешевом, потому что другие модели стоят до 1500–2000 евро.