Заблудшая душа. Диверсант - Григорий Шаргородский

Бой разгорелся с новой силой, на телеги по-прежнему лезли горцы в своих знаменитых папахах и овечьих безрукавках. В руках они сжимали не менее известные клинки, похожие на турецкие ятаганы. К счастью, наемники были плохо бронированы, и половину горцев с телег сняли стрелами, но далеко не всех.

Волна наемников вот-вот должна была захлестнуть наши ряды, но тут в бой вмешался еще один «помощничек». Я заметил, как одного из горцев проткнули сразу две стрелы – и сзади и спереди. Натиск наемников моментально ослаб. Быстро добравшись до телег, я увидел, как горцы отхлынули назад и ринулись на атаковавших их в спину лесовиков, впереди которых красовался в легкой броне сам маркиз.

– Вот баран, они же порвут их как тряпку, – ругнулся я себе под нос, а затем, перебираясь через телегу, добавил уже для остальных: – В атаку!

Отвлечь наемников мы сумели с небольшим опозданием – несколько десятков лесовиков погибли в считаные секунды, хорошо хоть Сават остался жив.

Не желающих сдаваться в плен горцев добивали еще минут двадцать, а затем лесовики ринулись в лес, вслед за разбежавшимися наемниками из других королевств. С ними по моему приказу ушли некоторые драгуны в сопровождении Охто и Хана. Хтар и волк до этого момента отсиживались в тылу, а когда настала пора вылавливать беглецов, пришел их звездный час.

Поле было покрыто неподвижными телами и стонущими людьми. Для того чтобы разобраться, кто здесь свой, а кто чужой, понадобится немало времени. Уже сейчас везде ходили команды из моих драгун и пограничников. Они переворачивали тела, всматривались в лица и эмблемы на броне, а затем либо поднимали раненых, либо добивали. Но чаще всего они просто шли дальше, оставляя тех, кому уже не помочь, дожидаться похоронных команд.

Я же, с трудом передвигая ноги, добрался до окруженного «свитой» маркиза.

– Ну что, ваша милость, это победа.

Маркиз устало улыбнулся, а его окружение разразилось восторженным воплем. Что примечательно, на «приближенных» не было ни единой царапины. Я же одобряюще кивнул маркизу, а затем перевел взгляд на «друзей» и еле сдержал нехорошую улыбку.

Что ж, теперь есть время заняться этими клоунами.

Глава 4

Партизан

Кроны северных великанов вновь накрыли меня своим великолепным куполом. Прошлый раз я был здесь осенью, и лес казался печальным стариком, а теперь весна омолодила зеленого исполина и вдохнула в него жизнь. Где-то вверху все шелестело, щебетало и потрескивало, а прошлогодняя листва уже не шуршала под ногами и обреченно улеглась в плотный пласт в ожидании долгого процесса тления.

Обстановка в лагере повстанцев почти не изменилась – все те же невидимые глазу чужака дома-схроны и еле заметные тропинки, которые можно легко принять за звериные тропы. А вот поведение людей стало другим. Они больше не таились, а многие даже позволяли себе говорить в полный голос.

Сразу по приезде я даже стал свидетелем настоящего митинга. В мозгу неприятно кольнуло дежавю из земной жизни.

Так, похоже, маркиза Кардея нужно срочно спасать.

Главный лагерь лесовиков я посетил в сопровождении небольшого отряда, который состоял из трех казаков, профессора, Морофа и четырех драгун. Остальные отправились обратно вместе с пограничными баронами. Из семидесяти человек, покинувших поместье Маран, назад вернутся только сорок. Хотя, судя по напутствию сотника, которое он дал своему заместителю, отряду драгун недолго быть в неполном составе. Гражданская война и рассказы о вольной жизни на границе наверняка соблазнят многих лесовиков на переселение – ведь им уже нет необходимости идти в неизвестность.

За баронство я не опасался – Курат на пару с Никорой справятся с хозяйством, опираясь на мои разработки. В изобретении нового местные жители не блистали, а вот в сохранении имеющегося и его развитии они были большими мастерами.

Прогулка по лесу радовала не меньше скачки по степи. Не скажу, что на Земле нет подобной красоты, просто я никогда не отдалялся от бетонного «леса» унылых и пыльных коробок, а пригородные рощи уже давно не вызывают восторга даже у закоренелых романтиков.

Целью моей лесной прогулки в тот день являлась резиденция маркиза. За последние дни я порешал все свои дела и был готов приступить к выполнению дальнейшего плана действий.

Дом предводителя лесных стрелков был чуть больше остальных, но не настолько, чтобы нарушать маскировку. В довольно обширной комнате с бревенчатыми стенами и низким потолком стоял приземистый стол, за которым маркиз Кардей терзал кипу бумаг. В комнате находилась еще пара субъектов, перед которыми Савату в очередной раз пришлось извиняться, дабы иметь возможность поговорить со мной наедине. И это уже начинало раздражать.

– Маркиз, вам не кажется, что ваши «друзья» слегка обнаглели?

– Кажется, – Кардей устало растер лицо ладонями, – но боюсь, ставить их на место уже поздно. Сначала они казались мне очень полезными. Сам я красиво говорить не умею, поэтому искал более речистых. Теперь же эти говоруны задают неудобные вопросы. И задают они их при всем народе. А что ответить, я не знаю.

– И о чем спрашивают? – поинтересовался я, развалившись в плетеном кресле.

– Да в том-то и дело, что мне и самому непонятно. Куда мы идем? Что ждет народ в будущем? А я-то откуда знаю? – Внезапно маркиз ударил кулаком по кипе бумаг, едва не уронив ее на пол.

– Так, стоп, – хлопнул я в ладоши, и резкий звук привел маркиза в себя. – Как говорил один умный человек: «Чтобы решить проблему, ее нужно разделить на составные части». И есть еще одна неплохая мысль: «Человек может приносить пользу, только находясь на своем месте».

За последние дни я немного обдумал сложившуюся в лесу ситуацию, поэтому мог позволить себе тон мудреца.

– И как все это можно применить к нашим делам? – Маркиз оживился, моментально создав инициативную группу под названием «Мы».

– Я думаю, проблема свободных лучников в том, что вы расслабились. Скажите, зачем нужно агитировать на борьбу людей, которые уже и так борются?

– Незачем.

– Тогда что делают агитаторы в лагере повстанцев?

– Не знаю.

– Вот, нужно вовремя задавать себе правильные вопросы. А теперь мы пойдем по другому пути, не разделяя проблемы, а объединяя их. У меня есть проблема, которая состоит в том, что наместник может направиться на границу мстить за разбитый отряд, а у вас, маркиз, имеются застоявшиеся и оттого мающиеся дурью активисты. Что, если мы устроим в герцогстве маленькую революцию, от которой выиграют все стороны? И больше всего вы лично.

– Я? – удивленно поднял брови маркиз. – Каким образом?

– Вам не кажется, что пришло время вернуть себе герцогскую корону?

– Что?! – выдохнул Сават и побледнел. – Но ведь имперский совет утвердил Чаако, а меня по высочайшему указу уже давно ждет виселица.

– Ну, если герцог Увиер мог стать мятежником, то почему разбойнику Кардею не стать вернейшим подданным императрицы? – Судя по метаморфозам, которым в течение нескольких следующих минут подверглось лицо Савата, вопрос был задан правильно.

Всю ночь мы с маркизом занимались написанием пламенной речи лидера вольных людей и ее нудному заучиванию. Затем составляли письмо к императрице. Честно говоря, это обращение было выстрелом наугад, но ни маркизу, ни мне было терять уже нечего. Для гарантии мы отправили трех гонцов через дебри северных лесов напрямую в Золотой Город, который нежданно-негаданно превратился во временную столицу огромной империи.

А пока мы марали бумагу, Мороф с двумя драгунами наносил ночные визиты самым активным агитаторам. Бывший разбойник и убийца внятно и доходчиво объяснял «друзьям», что на завтрашнем митинге нужно вести себя правильно, а затем, следуя приказу маркиза, пойти именно туда, куда он их пошлет.

В результатах этой акции я был уверен – обрубать молодую и слабую поросль революционных демагогов пока легко. Увы, только пока.

Утром все пошло без сучка и задоринки – маркиз выдал свою речь, а под конец даже разошелся и стал очень убедительным. Толпа завелась с полоборота, хотя поначалу многие оглядывались на «активистов», но те были на удивление робкими – в умении Морофа запугивать людей у меня не было ни тени сомнения.

Уже на следующий день по герцогству начал расползаться пожар революции. Получалась такая матрешка – восстание внутри восстания. Как выяснилось в дальнейшем, мы успели очень вовремя. Наместник уже начал формировать карательный отряд, но вынужден был отложить поход на границу – силы понадобились в другом месте.

Революция революцией, но волнения в деревнях, во время которых народ забивал палками сборщиков налогов и баронских управляющих, не могли надолго отвлечь наместника от мести пограничным баронам. Так что его нужно было «развлечь» еще чем-то интересным, поэтому я в срочном порядке начал организовывать отряд по захвату военных обозов, идущих на поддержку основной армии претендовавшего на императорский трон герцога. Конечно, лесовики и сами были мастаками грабить путников, но купеческие караваны и кортежи небогатых дворян – это не военный обоз под основательной охраной.