Нежная и очень грешная, или Сколько волка ни люби - Ксения Зацепина

всем необходимым на ближайшее время, а потом что-нибудь придумаю, где деньги доставать.

– Зачем же доставать? Попросишь у тети Риты, она тебе даст, – сказала я, думая, что затея с карманными деньгами не такая уж и плохая. Пятьсот рублей, разумеется, для Лисы не деньги, а так, мелочь на проезд, зато девочка узнает цену копейке. Давно пора.

– Поживем – увидим, даст или не даст, – скептически ответила Лиса, передавая мне пакеты с покупками. – Так, теперь или в «Санта-Лючию», или в «Анжелику».

Я, стараясь удержать все сумки с обновками, хотела направиться только в одно место – в уже ставшую мне родной машину.

– Лиса, – устало произнесла я, уронив пакеты на пол в очередном бутике, – а ты никогда не задумывалась, что тетя Рита такая строгая, потому что хочет стать тебе… – Я задумалась, какой синоним можно подобрать к слову «мама».

– Мама у меня уже есть, и только одна, – хмуро ответила девочка, шерстя стенд с джинсовыми куртками, – ее не сможет заменить ни тетя Рита, ни папины девки. Никто на свете.

Я с грустью посмотрела на нее.

– Папины девки? – ненавязчиво переспросила я, выдержав паузу для приличия.

Я заметила, как Лиса постаралась незаметно для меня вытереть слезинку.

– В конце июля папа привез к нам… – Лиса явно не знала, как назвать (читай: обозвать) мою соседку. Уверена, девочка пыталась выбрать что-то среднее между «лживой гадиной» и «алчной стервой», – свою подругу, – с трудом выговорила она, – она мне хотела руку пожать! Мне! – изумленно воскликнула Лиса, как будто рукопожатие было преступлением.

– Ну, привез, познакомил, увез – ничего страшного. – Я простодушно пожала плечами.

Лиса замерла на месте, отвернувшись от меня. Ее плечи подрагивали, я и поняла, что девочка плачет. Я подскочила к Лисе и обняла ее. Какая же я сволочь, довела ребенка до слез!

– Он женился на ней, – еле слышно произнесла Лиса, – женился на этой девице. Мне потом сказали, когда папа… – Моя подопечная не могла произнести слово «умер». Я решила переменить тему беседы.

– Так, ну что тут у нас? – наигранно весело спросила я, оглядывая полки с теплыми кофтами. – Слушай, ты что, собралась в клуб свитер надевать? Пойдем поищем что-нибудь посимпатичнее.

Мы побывали еще в паре бутиков, где Лиса купила кучу ненужных ей вещей. Которые, прошу заметить, в большинстве своем пришлось тащить мне. Мы затолкали все сумки в машину, и я уже начала грезить о чашечке кофе на кухне у телевизора в компании Жанны и Светы, но все мои надежды рассыпались в один миг.

– В «Дежавю» забыли сходить! – вспомнила Лиса, когда я уже уселась за руль.

– Какой ужас! – трагически произнесла я, покорно вылезла из машины и поплелась за неугомонной девчонкой.

– Вот они! – радостно закричала девочка, как только мы переступили порог бутика.

– Кто? – устало пробормотала я.

– Джинсы! Вот они! – крикнула Лиса и подбежала к жутким штанам, сшитым из черной парусины, с ярко-синими заплатами на коленях, десятисантиметровой бахромой на больших карманах и шнуровкой на левом бедре.

– Могу я чем-нибудь помочь? – подскочила к нам продавщица, улыбаясь так, будто мы звезды Голливуда.

– Да! Можете! – возбужденно заговорила Лиса. – 29-й размер есть?

– Конечно, прошу. – Девушка торжественно вручила Лисе джинсы, и девочка скрылась в примерочной.

Я устало плюхнулась в кресло, заботливо поставленное для тех, кому шопинг перестал быть в радость, и закрыла глаза. Часы показывали полтретьего, и у меня в глазах уже рябило от разнообразия одежды и обуви. Господи, никогда не думала, что хождение за покупками может быть таким утомительным.

Открыв глаза, я увидела светло-розовую футболку, надетую на манекен. Я приподнялась с кресла и подошла к объекту моего интереса. Очень неплохая вещица. Вроде натуральный хлопок. Цвет приятный…

– Не хотите померить? – Неизвестно откуда около меня возникла та же девушка-продавец. Бейджик на ее белой блузе гласил: «Элла».

– Не, спасибо, – замялась я. Думается мне, эта вещь стоит как моя стипендия за год. С собой таких денег у меня нет. А если бы и были, то мне на них нужно еще прожить до конца лета.

– Отчего же нет? – удивилась Элла. – Просто померьте. Возьмите. – Девушка всучила мне такую же футболку, только запакованную.

– Да нет, вы знаете, – я замотала головой, – что-то не хочется…

– Ксюха, ты где лазаешь? – услышала я Лисин голос. – Иди сюда, зацени прикид!

– Извините, – натянуто улыбнулась я и, радуясь, что надевать футболку не пришлось, пошла к примерочным.

– Ну и что мне заценять? – Я встала напротив двух кабинок с задернутыми шторами.

– Открой сама, я шнуровку завязываю, – послышалось мне.

– А ты в какой?

– В правой, – ответила Лиса.

Я пожала плечами, на всякий случай еще раз определила, какой рукой я ем, и резким движением открыла правую примерочную.

Передо мной предстало незабываемое зрелище, которое наверняка будет преследовать меня до смертного одра. В правой кабинке находилась женщина лет шестидесяти, весом около ста тридцати килограммов, изо всех сил пытающаяся застегнуть короткую юбчонку, которая могла бы сойти за широкий пояс. Еще на даме красовался лифчик фиолетового цвета, рыжий парик с длинными локонами висел на крючке, а на голове, там, где, собственно, и должны были произрастать эти самые локоны, был заметен коротко стриженый ежик.

Дама была так увлечена свои занятием, что не заметила, как в бутике воцарилась гробовая тишина. Все покупатели и продавцы, находившиеся за моей спиной, с открытыми ртами уставились на женщину в кричащем лифчике и мини-юбке. Видимо, сообразив, что так тихо бывает только после ядерной войны, женщина медленно подняла голову и увидела меня.

– Ёпэрэсэтэ… – из дамы посыпались нецензурные выражения, когда она, увидев, что я держусь за шторку, сделала правильные выводы, – ты что творишь? Полиция! Администрация! Кто-нибудь – закройте же эту гребаную штору!

На кодовом слове «администрация» продавцы тут же оттаяли и кинулись успокаивать даму, которая колотилась в примерочной, словно взбесившаяся касатка в маленьком аквариуме.

– Ни фига себе, – восхищенно сказала Лиса, высунувшись из левой кабинки.

Я по-прежнему стояла как столб, таращась на небритые целлюлитные ноги дамы, обтянутые цветастыми капроновыми колготками.

– Я тут вас всех засужу! – орала та, хотя девушки-продавцы уже выдернули штору из моих рук и закрыли примерочную. – Я на вас диких собак напущу! Дуры! Идиотки!

Наконец вышла Лиса, на ней были новые джинсы, старые она держала в руках. Шторка соседней кабинки тоже открылась, и мы снова узрели любительницу белья ядовитых оттенков, на этот раз в парике и ее старой одежде – длинной черной юбке и серой кофте.

– Ах ты, титька тараканья! – заголосила тетка и кинулась на нас. Мы чудом успели увернуться, и дама влетела прямиком в щит с рекламой очередной