Дочь для олигарха (СИ) - Дали Мила

— Да! — он отвечает строго. Слышать добрые речи олигарха позволено лишь мне. — Нашли Ледянского? Везите этого гада ко мне в офис!

Глава 9

Демид

— Тот самый врач, что делал мне процедуру ЭКО? — растерянно шепчет Юля.

— Сволочь в белом халате! Хотя нет. Покойник в перспективе! Это название ему больше подходит!

Замечаю, как девушка побледнела от моего ора, а ей нельзя видеть меня таким.

Но, черт… контролировать эмоции очень сложно. Так долго ждал встречи с Ледянским и руку ему жать после всего, что он навертел, уж точно не буду.

Дышу глубоко и ровно.

— Ты что, — оборачивается ко мне и холодными ладошками цепляется в плечо, — убьешь его?

Вряд ли получается правдоподобно, но я улыбаюсь.

— Конечно, нет, милая. Неудачный юмор.

— Не шути так больше… Вижу, что тебе не терпится поговорить с Ледянским, — как орешек, щелкает главное намерение проницательная Юля. — Если нужно — поезжай. Я сама справлюсь.

Руки так чешутся свернуть горе-доктору шею. Много проблем он доставил. А сколько я потратил денег, пока велись его поиски за границей? Чуть ли не годовой бюджет Ватикана!

— Ты и дочь гораздо важнее.

Хорошо, что неожиданный звонок пришелся на час, когда запланирована запись Полонской. Ее я точно не брошу в угоду собственной злости. У меня будет время остыть и поприветствовать бесценного персонажа в ясном рассудке.

До места мы прибываем без задержек. Беру Юлю за руку и веду на территорию коммерческой клиники.

Она волнуется. Вроде глубоко беременна, а каждый прием дрожит, как в первый раз.

В кабинет к нормальному специалисту, лишенному идиотизма, не в пример Ледянскому, проходим вместе. Держусь потрясающе, вежливо здороваюсь с женщиной у аппарата, сажусь на диван. Юленька, птичка моя синеглазая, даже забывает о внезапной новости из-за сияющей добром гримасы у меня лице. Улыбается в ответ, ложится на кушетку, приподнимает подол хлопкового сарафана.

Когда на экране появляется изображение моей дочери, маленькой, настоящей, правильно сформированной девочки, месть или жажда расправы для меня тоже теряют всякий смысл.

Не выдерживаю и встаю с дивана, подхожу ближе к экрану.

Радость, граничащая с ликованием, переполняет меня. В кабинете тепло, но у меня мороз ползет по позвоночнику, когда дочка в животе Юли открывает рот.

— Что с ней? — уточняю у женщины. — Раньше подобного не было.

— Просто зевает, — добродушно отвечает. — Все в порядке, не волнуйтесь, Демид Леонидович, девочка здорова.

— Почему зевает?

Юля тянется за салфеткой, чтобы стереть остатки геля.

— Не шутил ты давно, — посмеивается надо мной. — Вот и заскучала.

Дожидаемся распечатки результата. Лично вывожу Юлю из клиники, вместе с ней возвращаюсь в особняк, но дальше авто не двигаюсь.

Полонская не выносит мне мозг и не пытается переубедить, только говорит, замерев возле ворот:

— Тот доктор совершил страшную ошибку, он точно не ангел, но, Демид, помни… никто в нашем мире не ангел. Поступай мудро и не иди на поводу эмоций.

— Спасибо, Юль, — соглашаюсь.

Провожаю ее взглядом, пока она идет по дорожке к особняку. Наблюдаю, как закрывается за ней дверь, и…

Резко выпускаю из ноздрей воздух!

Оборачиваюсь к новому водителю Жану, что расчувствовался от нежного голоса Юли и выскочил из машины полюбоваться на Полонскую.

— Театр окончен, — рявкаю так, что он вздрагивает, — и все милосердные помыслы ушли вместе с Юлей! Вези меня в офис и только попробуй затратить на дорогу больше двадцати минут — на пару со Стефаном будешь гривы в конюшне чесать!

Усаживаюсь в машину и очень хочу посмотреть в глаза Ледянского.

До офиса Жан доставляет меня быстрее, чем я просил. Шагаю в здание на встречу с Леднянским совершенно бездумно, как робот. Концентрируюсь лишь на нем до такой степени, что могу разорвать любого, попадись кто мне на пути. Сломаю, а после, когда разберусь с доктором, добью.

Не замечаю никого вокруг.

В каком-то забвении поднимаюсь на этаж.

Всего потряхивает от раздражения.

Посторонние звуки слышатся, как через толщу воды.

Следую по коридору в свой кабинет.

Из-за угла мне наперерез выбегает заполошная Нина.

— Демид Леонидович, скажите Вальтеру! — жалуется на начальника охраны. — Он так хитрожопо, исподтишка щипнул меня за бедро! Это… это… возмутительно!

— Замолчи, — просто беру Семенихину за плечи, отрываю от пола и отставляю в сторону, как офисную ветошь.

— Вы опять принимаете меня за пустое место!

Сломал бы всех… кроме Нины. Ей в конце месяца выписываю премию за гениальную идею возвращения доли бизнеса.

Распахиваю дверь кабинета.

Вот он.

Сидит на диванчике у стенки с видом, будто его здесь и не ждали совсем, а выдернули из Сиэтла по ошибке.

Концентрат всех моих неудач!

Без Ледянского я жил в три раза спокойнее, знал будущее наперед, планы строил.

— Ну, здравствуй, Валерий Анатольевич! — запираю кабинет на ключ. — Что же ты как не родной притаился на краешке дивана? Нужно было сразу пристроить свой зад на директорское кресло!

Полноватый доктор напряженно подскакивает. Достает из кармана платок и промачивает вспотевший от страха лоб и глянцевую лысину.

Фамилия у шарлатана Ледянский, но цвет кожи он успел приобрести очень даже бронзовый — южный загар.

— Расценивать ли вашу иронию за благо? — осторожно выясняет.

— Кончилось для тебя благо, аферист, — обхожу стол и усаживаюсь на свое место. Взмахиваю рукой, указывая на противоположное от моего кресло. — Присядь, Ледянский, будь любезен. Мне чертовски хочется узнать мотивы твоих безмозглых поступков.

Доктор крадется так, словно перед ним не человек, а самый настоящий зверь. Приземляется, но чувствует себя скованно, будто я могу пустить по креслу ток и оставить от него лишь горстку пепла. Тяжело сглатывает, повинно опускает голову:

— В моей, теперь уже бывшей, клинике было много пациентов. Состоятельных, таких как вы, я принимал сам. Людей попроще, тех, что обязывала лечить от бесплодия местная депутатская власть, отдавал другим специалистам. Мисс Хилл была одной из самых уважаемых женщин, но, к сожалению, ее яйцеклетки оказались совсем непригодными для оплодотворения. А с вашим материалом все отлично. В это же время ради пиара клиники я проводил благотворительный розыгрыш, правда, победитель был определен заранее. Я хотел отдать место очень известной интернет-блогерше взамен на рекламу моего имени. Но каково было мое удивление, когда среди претенденток мне внезапно попалась девушка — точная копия вашей невесты…

— Какой же ты мерзавец, — беру со стола карандаш и сжимаю в кулаке. Не рассчитав силу, ломаю его пополам. — Продолжай.

Ледянский кашляет.

На меня же его попытки изобразить траурное состояние не действуют. Много видел таких симулянтов.

— …Полонская всерьез заинтересовала меня. В ходе беседы и взятии первых анализов крови я выяснил, что девушки близнецы. Однако они не общались друг с другом на тот момент. Такое бывает, когда, к примеру, их разлучают в далеком детстве. Моей задачей было угодить вам, и я принял решение подсадить клетку Юлии вашей невесте. У девушек ведь одинаковые ДНК. В самый ответственный день было слишком много народа, суета, шум. Я крикнул лаборантке, что на прием пришла Юлия, а она расслышала, как Джули. Сестер реально не различить внешне. Я так торопился, не хотел долго возиться с Полонской. Ждал мисс Хилл. Впервые в жизни не перепроверил информацию на пробирках, понадеялся, а когда осознал ошибку, было уже поздно. И тогда я испугался вашего гнева, вылетел не только из клиники — из страны! Я рассчитывал, что вы меня никогда не найдете…

Не знаю, как реагировать, глядя на этого самозванца. Язык не поворачивается сказать слово «врач».

— Ты сломал жизнь трем людям, — наваливаюсь локтями на стол. — Ледянский, чертов душегуб, и что теперь мне с тобой делать?