Дочь для олигарха (СИ) - Дали Мила

Ошарашенно переглядываемся с Джулией.

— И что же теперь будет? — кое-как выдавливаю из себя.

А Хилл словно теряет дар речи. Она хватается за голову, ноги ее подкашиваются и больше не держат. Джули медленно сползает по стене и плюхается на пол. Тихонько скулит.

— Ну-у… — задумчиво тянет Нина и все так же игриво отвечает: — если в ближайший месяц хоть какая-то часть денег не поступит на счет банку, Демид Леонидович, вероятнее всего, станет бедным. Зато душа у него хорошая. Строительство торгового центра завершено, только павильоны еще пустуют — некому сдавать в аренду. Кризис. Офис наш опечатают. Плохо, конечно, что останемся без работы, но, думаю, наскребем рублей на чай и сухари бывшему начальнику.

— Какие сухари? — сама пошатываюсь, из последних сил держусь, чтобы не рухнуть, как Хилл.

— Так Демида Леонидовича арестовать могут!

У меня на глазах появляются слезы. Грозный все-таки отец моей дочери.

Демид крепко берет за плечо Нину, забывая о правилах приличия, встряхивает:

— Закрой свою акулью пасть, Семенихина! Ты пугаешь беременную Юлю! — и тут же оборачивается ко мне: — Только без паники. Все не так ужасно, как ты думаешь…

Джулия с пола протяжно всхлипывает, плачет, размазывает черные следы от туши по щекам.

— Не ужасно, а просто катастрофа! Господи! Это провал, полный декаданс! — Смотреть на такую Хилл жутко. Ее макияж растекся, а волосы взлохматились. Она стала похожей на страшную злую ведьму из самой отвратительной истории. — Во всем виновата Юля, — тычет в меня пальцем, как в прокаженную. — Это у нее мышление нищей поберушки! Демид, это она тянет всех нас на дно! Крыса такая!..

— Выбирай выражения, Джули! — рявкает Грозный.

Та вздрагивает, жертвенно хватается за сердце.

— Ах, как мне дурно. Кажется, приступ… ох… сейчас умру…

Может, Хилл прикидывается, а может, новость о том, что жених станет бедным, реально бьет по ее здоровью. Благо экономка подбегает вовремя и сует под язык госпоже таблетку.

Все мы претерпеваем горе, одна Нина улыбается. Но ее ухмылочка совсем не радует.

— Всё… — причитает Хилл, — у меня начинается депрессия…

— Денег пока нет, — заключает Семенихина, — но вы, дорогая Джули, держитесь. Подумайте лучше о стариках. Ваши родственники тоже косвенно связаны с бизнесом Демида Леонидовича. Нужно обезопасить их…

— Естественно! — шипит, перебивает. — Демид как мужчина должен справиться сам с трудностями. Свою семью я впутывать не хочу, они откажутся от доли.

Люсинда уводит Хилл в комнату.

Грозный торопливо собирается в офис встречать приставов. Не теряя драгоценных минут, вместе с Ниной они покидают дом.

А я…

Словно между небом и землей зависла.

Демид оставил меня в особняке, но я не могу сидеть без дела и молча смотреть, как жизнь и империя Грозного катятся ко всем чертям. Да, олигарх допустил ошибку. Но все мы не безгрешные. Нужно как-то помочь Демиду.

Новый дом у меня есть, однако осталась и квартирка на окраине города, а еще деньги на карточке. Если продать старое жилье, то все равно не хватит, чтобы погасить долг. Это лишь капля в море. Но так я смогу отсрочить взыскания банка.

Через час тяжелых раздумий осмеливаюсь заглянуть в комнату к Хилл. У нее столько драгоценностей, мехов и дорогих гаджетов.

— Хрена лысого! — распластавшись на кровати, вопит Хилл и показывает мне дулю. — Фиг я сдам в ломбард даже занюханную сломанную сережку! Я что, зря столько лет ублажала Грозного, чтобы теперь остаться ни с чем?!

— Ты что, не понимаешь? Демида в тюрьму посадить могут! — тоже кричу.

— Сам виноват! Он эту кашу заварил, пусть теперь и расхлебывает! Мои родители уже отправились к юристам! Нам не нужны эти проблемы!

Понятно все с ней. Разворачиваюсь, шагаю из спальни, громко хлопнув дверью.

Уверена, что и Грозный откажется от моей идеи. Он слишком гордый. Сделаю для него добрый поступок тайно.

За все дни, проведенные в особняке, я сумела изучить точное расположение и назначение каждой из комнат в этой, казалось бы, бесконечной обители Грозного.

Спускаюсь на второй этаж, незамеченной прошмыгиваю мимо слуг и юркаю в кабинет Демида. Здесь он хранит личные бумаги, рабочие договоры — все, чем не заинтересовать людей, далеких от бизнеса.

Тихонько цокаю языком, когда на стене над столом опять вижу картину современного художника, выполненную в стиле прошлых лет.

«Царица на троне».

Девушка, облаченная в платье, расшитое драгоценными камнями. По ее плечам рассыпаются темные локоны, а на голове большая императорская корона. В одной руке она держит посох с изображением орла — знак верховной власти, в другой — скипетр.

Невольно морщусь и крадусь ближе к картине.

— Ух… гадюка…

Приподнимаюсь на цыпочки и осторожно, пока никто не видит, ставлю царице щелбан.

Девушка на картине с надменным выражением лица — Хилл. Не постеснялась Джулия заказать такой странный портрет, да еще и повесить здесь.

Спускаюсь кончиками пальцев по холсту, ощупываю позолоченную раму, на секунду теряю равновесие, пытаюсь схватиться за воздух и…

Случайно наваливаюсь плечом на краешек картины.

В следующую секунду слышу непонятный щелчок. Пячусь на два шага и наблюдаю, как полотно сначала плавно подается вперед, а потом съезжает в сторону.

На месте, где красовался портрет, появляется сейф. Возможно, там я смогу найти реквизиты для банковского счета Демида.

Жму наобум пароль, он оказывается неверным, впрочем, это и не удивительно. Вторая попытка тоже не увенчалась успехом. Когда собираюсь угадать третью комбинацию, на узком табло высвечивается надпись, намекающая о том, что шанс последний.

Принимаю поражение и уже собираюсь вернуть все на место, но меня отвлекают шаги по коридору, вздрагиваю, на мгновение оборачиваюсь к двери.

Страшно, сердце колотится в груди, как у неопытного воришки, которого вот-вот застанут на месте преступления. Со стороны сейфа что-то шипит, и в следующую секунду мне на спину брызжет какая-то жидкость.

Чуть не вскрикиваю от неожиданности, но быстро зажимаю рот ладошкой.

Протяжно выдыхаю, когда шаги все же отдаляются. Думаю, это Люсинда разгуливала по дому.

Дрожащими руками возвращаю картину на место. Будто я и не в курсе, где спрятан сейф Демида.

Подхожу к рабочему столу, наспех выдвигаю ящики. В нижнем прямо перед глазами лежит бумага.

— Наконец-то.

Реквизиты были на видном месте, а я полезла, куда не следует. Беру их, быстренько фотографирую на телефон и кладу обратно.

Бесшумно парю по кабинету к выходу, но в зеркальной дверце шкафа замечаю свое отражение, точнее, кофту. Вещество, что брызнуло на меня из сейфа вреда или дискомфорта коже не причинило. Это просто красящий состав, на удивление въедливый, цвета яркой фуксии. Кофточку теперь придется выкинуть.

Приоткрыв дверь, выглядываю.

Никого нет.

Насколько позволяет интересное положение, спешу в комнату, попутно стягивая с головы испорченную кофту.

— Юлия Олеговна, с вами все в порядке? — замечает меня прозорливая экономка.

Но я уже в лифчике. Поднимаюсь по ступенькам на третий этаж, а скомканную вещь прижимаю к груди.

— Да… жарко тут у вас…

В спальне чувствую себя гораздо спокойнее.

Складываю кофту в пакет и прячу в шифоньере, забросав нормальными шмотками.

Демид не зря сделал мне некоторые послабления. Теперь я имею доступ в интернет и могу звонить, кому захочу.

Конечно, столько полезных связей, как у Грозного, у меня нет, но остались проверенные люди, несколько бесхитростных и честных друзей.

Я набираю номер своей подружки Лиды. Девушке, с которой мы выросли в детском доме и до сих пор общаемся. Прошу ее помочь в продаже квартиры. Она моя соседка, запасные ключи у нее есть, и к тому же профессия Лиды очень кстати подходит к сложившейся ситуации — она риелтор.

— Ты свихнулась, Полонская? — выслушав, негодует Лида.

— Да, я немножечко не в себе, но сейчас мне срочно понадобились деньги.