Артистка, блин! - Екатерина Вильмонт

Но Макс услышал. Он вскочил.

— А ты дай! Попробуй сам, без помощников, жидовская морда! — прошипел он в ярости.

Все ахнули.

Дима рванулся было к нему, но его удержали.

— Не связывайся с этим дерьмом! Не марай руки!

Борис Аркадьич медленно поднялся, подошел к Максу вплотную.

— Ты еще и антисемит, мой маленький? — спросил он и вдруг отвесил Максу звонкую оплеуху.

Тот побагровел, но ответить не решился.

— А что ж ты мне сдачи‑то не даешь? А? Ты молодой, сильный, я тебе в отцы гожусь, правда, ты мне в сыновья не годишься, ну никак!

— Ничего, тебе, старый пень, это так не пройдет!

— Пошел вон! — вдруг гаркнул Семен Романович. — Ты снят с роли! Больше я тебя видеть не желаю!

— Что ж, переснимать материал будете? Дорого встанет!

— Зачем? Просто ликвидируем твоего персонажа, нам это раз плюнуть, правда, Надя?

— Правда, Сенечка!

— То есть вы расторгаете контракт?

— Угу!

— Я пойду к Николаю Максимовичу!

— Да ради бога!

— Макс, сию минуту извинись, скажи, что был пьян, — нашептывала ему Нина Мурадян. — Не сходи с ума, ты себе всю карьеру сломаешь! Так нельзя!

— Отвяжись! Сам не желаю сниматься у этих старперов! Тоже мне… Я уйду, а вы все ох как пожалеете.

— Послушай, парень, я твои вопли и угрозы на мобильник записала! Вот выложу завтра, ой, нет, прямо сегодня в Интернет, поглядим, что будет, — очень жестко проговорила Айгуль.

— А ничего не будет! Только пиар лишний! Я вам не Влад Галкин, я от этого не помру! Не надейтесь!

— Это точно, ты не Влад Галкин, тебе до него как до царя небесного! — воскликнула Валентина Григорьевна, костюмерша.

— Сеня, зачем ты его вообще пригласил? — спросила Надежда Михайловна.

— Потому что я осел! Надюш, необходимо чтото придумать, чтобы его из фильма выкинуть!

— Придумаю, не вопрос!

— Борис Аркадьевич, это было красиво! — сказал кто‑то.

— А какое я получил удовольствие!

— Он теперь пакостить начнет…

— Кому? Мне? Я его не боюсь!

— Не посмеет! — заявила Айгуль.

— Ты что, в самом деле все записала? — полюбопытствовал Семен Романович.

— Ага, на всякий случай!

— Все, друзья мои, мы поехали! Я уже с ног валюсь, слишком много сюрпризов на мою старперскую голову! Надюш, поехали! Гуля, когда наши голубки должны завтра появиться?

— К девяти.

— Если опоздают, оштрафую!

Ровно без пяти девять Варя и Стас появились на студии. Вид у обоих был спокойно‑нейтральным, только глаза сияли.

— Ну, вы вчера дали шороху! — воскликнула Лиза, когда Варя села к ней в кресло. — Тебя поздравить?

— Ага!

— Но ты ненормальная, предупреждали же тебя! Он, конечно, мегаартист и мегамужик, но все же…

— Лиза, я люблю его! А он меня!

— Так, прямо, и любишь?

— Так, прямо, и люблю!

— И что, правда жениться будете, по‑взрослому?

— Ага!

— А жить где будете?

— У него.

— Так он же снимает квартиру.

— Ну и что? Там и будем жить, а дальше видно будет! Знаешь, он такой… Он, оказывается, все умеет сам, и готовить и убирать, у него так все чисто, аккуратно… А какой кофе он варит!

— И в постель приносит?

— А ты откуда знаешь? — испугалась вдруг Варя.

— Ты что, мегадура?

— Кажется, да.

— Так приносит или не приносит?

— Сегодня принес.

— Ох, Варька, притуши сияние‑то, а то сниматься не сможешь. Романыч вчера сказал: если опоздают, оштрафую! Ой, ты ж еще не в курсе, что тут вчера было! — И Лиза поведала Варе о скандале, разразившемся после их бегства.

— Ничего себе…

— Мегажуть!

— Но я, честно говоря, рада, он такой противный, этот Макс!

— Мне он поначалу даже глянулся, но все‑таки мразность из него перла… Мегапротивный тип!

— Варь, Семен Романыч зовет! — заглянула в гримерную Айгуль.

— На площадку?

— Нет, в кибинет!

Крохотную каморку режиссера Айгуль упорно и презрительно именовала «кибинетом».

— Скажи, что она будет через шесть минут! — крикнула Лиза.

— Доложу!

— Мой папаша, когда звал нас с братишкой, чтобы отругать или, бывало, всыпать, называл это «на правёж». Вот и Романыч тебя небось «на правёж» вызывает.

— За что?

— А сама не понимаешь?

— Я обет безбрачия не давала!

— А свадьба‑то когда?

— Не хотим мы никакой свадьбы, просто распишемся потихоньку и поедем к моим.

— А сын‑то в курсе уже?

— Да никто пока не в курсе. Только маме Стаса уже позвонили. Сегодня поедем знакомиться, если не очень поздно отпустят…

— Боишься?

— Ни капельки! Стас меня в обиду не даст!

— Ты так в нем уверена?

— На все сто!

— Ой, зря! Хотя я вчера смотрела на вас, обзавидовалась. Вы классная пара! Он такой здоровенный, сильный, а ты с виду хрупкая, нежная… Как говорил незабвенный Гоцман: «Картина маслом!» Все, беги на правёж!

Семен Романович встретил ее хмурым взглядом.

— Ну и что ты натворила?

— А что я натворила?

— Ты хоть понимаешь, что за человек Стас?

— Он самый лучший человек, гениальный артист, и вообще это судьба!

— Не слишком ли много?

— Чего много?

— И я тебя нашел — судьба, и первый попавшийся мужик судьба?

— Он не первый попавшийся! Да, я раньше не верила во все это, а сейчас верю, просто судьба решила мне улыбнуться, послав сначала вас, а потом и Стаса! Семен Романович, я вообще не понимаю, разве в договоре было сказано про обет безбрачия? А если бы я просто спуталась с тем же Димой, вы тоже были бы недовольны? И я не понимаю…

— Погоди вскипать! Выслушай меня!

— Хорошо!

— Для начала сядь! Пойми, чудачка, ты же мне как дочь, а Стас человек ненадежный. Артист, правда, великолепный, а может, даже и гениальный, как ты изволила выразиться, но вот человек… У него было три жены…

— Ну и что? Меня это не смущает, почему это должно смущать вас?

— Он пьет…

— Многие пьют, но он не алкоголик… И вообще, может, он с горя пил, от непонимания, а я его понимаю, потому что люблю… И он меня понимает, потому что любит!

— Обалдеть! Когда вы успели‑то? Ладно, только пообещай мне одну вещь.

— Какую?

— Что ты из‑за своей неземной любви карьеру не бросишь! Не превратишься в няньку!

— Обещаю! К тому же Стасу не нужна нянька!

— Ой, мамочки, как же ты втюрилась!

— А со мной никогда еще такого не было! Я даже не думала, что способна на такое, Семен Романович, миленький, я сейчас самая счастливая женщина на свете. Сбылась моя мечта — я снимаюсь, и не у кого‑нибудь, а у вас, и я встретила Стаса! Мне так хорошо, что даже страшно, — добавила она шепотом.