Призрак (ЛП) - Заварелли А.

В конце концов, именно так я узнаю, какой выбор он сделает. Он предан своему Братству. Ратует за благополучие организации. А лидер всегда должен ставить интересы организации превыше всего.

Лаклэн знает меня довольно хорошо. Настолько хорошо, настолько я могу кому-то это позволить. Он знает о моем недостатке, хотя я не уверен, как он это разузнал. И все же он никогда не проявлял ко мне неуважения или не демонстрировал ко мне недоверия. Он доверяет моим суждениям и не сомневается в моих способностях.

По этой причине я считаю его не только союзником, но и другом. Наш договор имеет хороший деловой смысл, но он единственный из ирландцев, с кем мне нравится иметь дело.

— Ты говорил с ним? — спрашивает Лаклэн. — Он готов расстаться с ней за определенную плату?

Я качаю головой и сохраняю нейтральное выражение лица.

— Он привязан к ней. Он не желает расставаться с ней навсегда.

— Что это значит? — спрашивает он.

— Теперь девушка на моем попечении.

Его глаза расширяются, а затем сужаются.

— Как долго?

— Он расстался с ней в качестве залога за пропавший груз, — говорю я ему.

Он проводит руками по лицу и откидывается на спинку стула. Я вижу, какие мысли проносятся у него в голове. Они идентичны тем, которые зародились в моей голове изначально. Раздобыть девушке новую личность, отправить ее куда-нибудь в другое место. Сказать Арману, что я потерял голову, а она стала просто жертвой деловых разборок.

— Она нигде не будет в безопасности от него, — говорю я Лаклэну. — И даже если бы была…

Слова улетучиваются, и часть меня чувствует вину за то, что приходится так говорить о Талии.

— Даже если бы и была, что?.. — спрашивает Лаклэн.

— Девушка не в лучшем психическом состоянии.

— Я и не предполагал, что с ней будет иначе, — отвечает он.

— Она не может оставаться одна.

— Мы не можем отправить ее обратно к Арману.

— Я и не собираюсь этого делать.

— Тогда что? — спрашивает он.

— Я решил ситуацию наилучшим из возможных способов в интересах всех заинтересованных сторон.

Волнение Лаклэна видно отчетливо, когда он говорит.

— Как именно?

— Я женился на этой девушке.

В комнате воцаряется тишина, и он недоверчиво впивается в меня взглядом. Он мне не верит. Но он также знает, что я никогда не шутил. Поэтому он ждет. И я тоже. И через некоторое время до него доходит. Все серьезно.

— Ты женился на ней, — повторяет он. — Не посоветовавшись со мной.

— Я обычно не советуюсь с теми, кто не имеет никакого влияния на мои собственные решения.

— Это не только твое решение, — проскрежетал он. — Она вообще хотела выйти за тебя замуж?

Внутренне я вздрагиваю.

Я знаю, что это не намек на мой дефект, когда Лаклэн спрашивает об этом прямо, но часть меня все еще верит, что это может быть напоминание.

— Я выполнил больше, чем обещал, — сообщаю я ему, вставая. — Я забрал девушку и обеспечил ей безопасность. Я обеспечил ей будущее вдали от Армана. Достаточно простого «спасибо».

Лаклэн вздыхает, а затем кивает.

— Ты прав. Прими мои извинения, Алексей. Я понимаю, что это то, за что я перед тобой в неоплатном долгу.

Я собираюсь уйти, но он останавливает меня.

— Но у меня есть еще одна просьба.

Я смотрю на него и жду.

— Мак должна знать, что с ней все в порядке, — говорит он. — Она должна услышать это от самой Талии.

Глава 24

Талия

Сегодня утром шел снег.

И я убедила Магду выпустить меня на улицу, чтобы посмотреть на него. Она дала мне ответ только после того, как она получила разрешение от Алексея.

Я знаю, что он наблюдает за мной из окна наверху. Я видела его лицо, когда разлеглась на земле.

— Мисс Талия, — упрекает меня Магда, но я игнорирую ее.

Я смотрю в небо и позволяю хлопьям снега падать на мою кожу, даже поймав несколько на язык. Мои руки и ноги двигаются в стороны, образуя идеального снежного ангела. А потом я встаю и повторяю этот процесс еще четыре раза. Когда я повторяю по пятому кругу, открываю глаза, чтобы встретиться с ледяной синевой его глаз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Алексей.

— Ты сделала слишком много, — замечает он, как будто знает что-то о моих мыслях.

— Нет, все совершенно верно.

Его лицо становится жестким, и он не пытается скрыть свое презрение к моему отношению. Он почти не разговаривал со мной с тех пор, как трахнул меня две ночи назад. С тех пор как он сказал мне самое худшее, что мог сказать кому-то вроде меня.

Нет, даже такой, как я. Только такой как я.

Я такая же сумасшедшая, как и моя собственная мать. Я не могу быть матерью. Я уничтожу все, что люблю. Так же, как и она.

Я — яд.

Я сказала об этом Алексею в состоянии панической атаки… Он полностью проигнорировал это. Вместо этого он поцеловал меня, одел и привел обратно на вечеринку, на котором была полно его гостей со мной во главе, больше похожей на девушку, которая приехала первой, чем на ту, которая должна была стать его женой.

Это зрелище ничуть не поколебало решимости Кати. На самом деле это, казалось, только разозлило ее. Она не хочет отказываться от него, женат он или нет.

И снова я удивляюсь, почему он не с ней. Он явно любил ее. Она хотела стать его женой. Вероятно, родила бы ему детей. И она и вполовину не так безумна, как я.

Когда я смотрю на него сейчас, стоящего надо мной, я почти говорю ему об этом. Что он должен переосмыслить то, что сделал. Но я не могу заставить себя произнести эти слова.

Это и к лучшему, потому что он наклоняется, чтобы взять мое замерзшее тело на руки, несет меня, как ребенка, обратно в дом. Я прижимаюсь к нему, позволяя его теплу окружить меня, пока он несет меня вверх по лестнице. Он ведет меня прямо в ванную, сажает на стойку и раздевает.

Он идет в душ и включает его, пробуя воду на ладони, пока я наблюдаю. Его голова высовывается над стеклянными дверями, и мне интересно, как выглядит его собственный душ.

— Какой у тебя рост? — спрашиваю я, когда он возвращается, чтобы забрать меня.

Он снова поднимает меня на руки и наблюдает за мной, пока говорит.

— Два метра 2 сантиметра, — отвечает он.

Я киваю, потому что это было близко к тому, о чем я и так догадывалась. Мой рост составляет 161, 5 сантиметров, поэтому, смотря на него, я всегда ощущаю зияющую пустоту пропасти между нами.

Он ведет меня в душ и засовывает внутрь, и я стою под горячими струями, позволяя им впитаться в мои мышцы. Через несколько мгновений дверь снова открывается, и за моей спиной появляется Алексей. При этом он полностью обнажен. Притягивая мое тело к себе, он целует меня в шею.

Без дальнейших промедлений одна из его рук обхватывает меня спереди и скользит вниз по животу, опускаясь меж моих бедер.

— Я собираюсь трахнуть тебя, — говорит он мне.

— Хорошо.

— Но сначала я хочу поиграть с тобой. Наклонись вперед и возьми себя за лодыжки.

Это нелегко, но я делаю, как он просит. И в этом положении я чувствую себя уязвимой. Его глаза смотрели на самую интимную часть меня. Сначала его прикосновение мягкое. Уже чувствую влагу между ног от его близости.

Всегда мокрая для него. Как шлюха, о которой я люблю ему твердить.

— Тебе нравится, когда я играю с тобой, как с игрушкой? — спрашивает он.

— Да.

— Мне тоже нравится, — говорит он мне.

А потом он шлепает меня. По три раза с каждой стороны. Так сильно, что ему приходится схватить меня за запястья, чтобы я не упала вперед.

Закончив, он возвращает меня в вертикальное положение и снова просовывает пальцы между моих раздвинутых бедер. Проверяю свою реакцию на него. Оживаю для него. Готова ко всему, что он захочет мне предложить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он тянет мою руку за спину, чтобы обернуть пальцами моей ладони ствол своего члена. И я поглаживаю его, пока он трогает меня пальцами. Никто из нас при этом не смотрит друг на друга. Я очень этому рада. Потому что сейчас я не хочу, чтобы он видел то, что отражается на моем лице.