Экипаж - Александр Рудазов

Джина и Остап отправились в город в том же виде, в каком расхаживали по кораблю – одна в черном обтягивающем латексе, а второй в шортиках на голое тело. И резиновых тапках. На Земле двадцать первого века такая парочка моментально привлекла бы уйму любопытных взглядов. На Персефоне семьдесят второго – обыденная часть пейзажа.

В полулегальном магазине «Пушки и пушкари» (даже на сверхдемократичном СОП оружие и боевые роботы открыто не рекламировались) Оливии не было. Более того, клерк сообщил, что хозяйки нет и не будет. И увидеть ее невозможно. Причем по самой уважительной причине из всех возможных – она уже шесть дней, как умерла.

- Сама... или помогли? – насторожился Михаил.

- А как вы думаете, сэр? – устало спросил клерк. – Когда человеку прожигают голову лучевиком, на что это похоже?

Джина и Остап в разговоре не участвовали – они глазели на витрины. Вот здесь они оказались максимально солидарны – бывшая десантница и бывший гладиатор самозабвенно любили оружие. Только Джина отдавала предпочтение легкому и быстрому, вроде небольших одноручных лазеров, а Остап предпочитал огромные тяжеловесные пушки. Ежов с легкостью представил его в звериной шкуре, с огромной дубиной, в одиночку заваливающим мамонтов.

Вообще, то, что Джине запретили проносить в город оружие, выглядело ужасно глупо – при желании она могла купить здесь точно такое же. Не требовалось ни документов, ни каких-либо справок – плати и забирай. Хоть базуку, хоть гранатомет, хоть плазмометатель.

Квартира Оливии тоже ничем не помогла – ее успели полностью очистить от вещей предыдущей владелицы и продать. Дело об убийстве положили под сукно – полиция СОП славилась своей неумелостью и коррумпированностью. На лапу брали все без исключения.

- Это не может быть совпадением, - вслух рассуждал Михаил, пока они шли к катеру. – Уж слишком кстати ее убили. С чем эта Оливия была связана? Откуда Моручи ее знал?

- Тебе же сказали, дурачок – мы на нее раньше работали, - хмыкнула Джина. – Доставили ей ворованных роботов. Тайфун был частью гонорара. Все!

- Та що ты кажешь! – покачал головой Остап. – Ни усе, Кроу, зовсим ни усе. Та баба теж со Сварогу, як капитан. Оливия Федоровна Риоскэ кличуть. Оне з капитаном, мабуть, и ране друг дружа зновали.

- Понятно... – задумался Михаил. На самом деле, ему ничего не было понятно. – Еще информация есть?

- Та ни... – пожал плечами Остап. – Ну що, йихаты ще далеко, треба десь перекусити...

Он не успел договорить – из прямоугольного окна, расположенного аккурат над входом в сорок четвертый жилой отсек небоскреба, выстрелили. Короткая красная вспышка ударила точно в спину Ежова, чуть повыше поясницы. Детектив удивленно моргнул и начал падать. Джина и Остап тоже удивленно моргнули, замерев на какое-то мгновение, а потом резко перешли из положения покоя на максимальную скорость.

- Де ж вони... вин, вин!!! – гаркнул Остап, указывая рукой-окороком на то самое окно. – Хапай його скорише, бо втече!

Джина без лишних слов прыгнула ему на руки. Великан уже знал, что делать – он в один миг сложил даму покомпактнее и попросту швырнул ее в стрелявшего!

Гладиаторы Золотого Кольца – это, по сути, особая раса. Их называют алкморегами – по фамилии ученого, который разработал этот метод. Гладиаторские бои на этих астероидах пользуются огромной популярностью, и те, кто в них участвуют – тоже. Будущих бойцов готовят с колыбели – с самого рождения их вместо молока кормят специальной сывороткой, наполненной стероидами и анаболиками до такой степени, что прославленное зелье Астерикса рядом с ней покажется слабенькой кашкой. Гладиаторы в полтора раза выше среднего человека, в шесть-семь раз тяжелее, и обладают силой взрослого слона. Даже двух слонов. Но за такую мощь приходится дорого платить – у сыворотки множество побочных эффектов. Почти все гладиаторы – слабоумные, неконтролируемый рост мышц фактически разрушает их мозг. Однако бывают и исключения, такие, как Остап. Он еще в молодости сбежал с родины, ибо не желал тратить единственную жизнь на увеселение толпы. Но сила алкморега у него была. Вполне достаточно, чтобы поднять планетарный катер или... подкинуть женщину среднего веса вверх на двенадцать метров.

Джина в полете развернулась, хватаясь одной рукой за подоконник и влетела в комнату, сбивая с ног парня с лучевым ружьем. Тот попытался сопротивляться, но уже через две секунды его оружие перекочевало в руки десантницы, а лицо и пах превратились в кашу – Джина всегда первым делом била в эти места. Михаил – парень крепкий, и кое-как выдержал ее напор, а вот этот киллер...

В глубине квартиры прошипела дверь (именно прошипела – почти во всех квартирах Персефоны двери раздвижные).

- Дьявол, второй ушел! – сжала кулаки Джина, выскакивая следом и убеждаясь, что телепорт уже сработал.

Но второй не ушел. Второй... точнее, вторая, ибо это была женщина, не нашла ничего лучше, кроме как выбежать наружу через ближайший выход. И врезалась в громадную тушу, именуемую Остапом. Великан перекрыл собою двери, как пробка горлышко бутылки.

Джина отволокла свою жертву к катеру и швырнула его на заднее сиденье. Туда же отправилась и женщина, бьющаяся в ручищах Остапа, как крыса в зубах терьера. А вот Ежова они положили аккуратно, лицом вниз, стараясь не задеть горелое отверстие на спине. Михаил еще дышал, но еле-еле.

- Как думаешь, выживет? – равнодушно осведомилась Джина, запуская «Эринию». Добытое ружье она положила рядом с собой. Модель была самая дешевая.

- Може выживе, - задумался Остап. – Швыдко довеземо, Бархат його прооперуе. А ни – на тот свит, теж дило... На тому свите гарно... хотив бы думаты.

- Куда вы нас везете? – жалобно спросила женщина на заднем сиденье. Судя по внешности, ей было лет сорок, но вполне могло оказаться и семьдесят, и восемьдесят – к семьдесят второму веку жизнь удлинилась раза в два.

- Я разрешала открывать рот? – прорычала Джина.

- Зараз мы злетаем до хаты, до Фриды, - охотно объяснил Остап. – Вона скаже, що вы за людыны, да чому вы нашого товарища з гвынтивки потравмували. А дале будемо бачиты, що з вамы робыты. До речи – нихто ни окровавлен? А то глядайте у мэнэ, без фокусив – усех порешу, коли кров почую!

В кают-компании царил покой и уют. Дельта играл на небольшом вакуумном синтез-органе – он любил музыку. Его четыре руки с гибкими сталепластиковыми пальцами порхали над клавишами, как бабочки, порождая божественные звуки. Разумеется, мелодия была очень грустной – робот-меланхолик просто не мог сыграть хоть что-нибудь веселое.

Дитирон слегка притопывал в такт – он любил музыку не меньше Дельты. Косколито и Фрида тоже танцевали, причем вместе – несмотря на слепоту и изуродованные ноги, девушка двигалась очень изящно. Человекоящер старался не касаться своей партнерши – пальцы серранов оканчиваются когтями, а у человеков такая тонкая кожа... Правда, у Фриды отсутствовало чувство осязания, но тем не менее.