Экипаж - Александр Рудазов

- И что с этим делать? – почесал в затылке он.

Спрашивать совета не хотелось: Джина вряд ли соизволила бы помочь, а Остап облокотился на борт и увлеченно глазел по сторонам – катер пролетал по персефонской «Улице Красных Фонарей». Она представляла собой два узких и длиннющих здания, удерживаемые тысячами силовых нитей по краям самой оживленной аэромагистрали. И над ней, разумеется, в изобилии светилась реклама – голоизображения самых популярных «работниц». Голо, в смысле, голографические. Хотя в данном случае этот термин можно было толковать двояко...

Михаил и сам оторвался от информа – какой нормальный мужик пропустит подобное зрелище? Правда, налево он старался не смотреть – там преобладали лица мужского пола (СОП проповедовал политкорректность, порой доходящую до абсурда). Зато справа были выставлены на показ сотни девиц всех мастей – брюнетки, блондинки, рыжие... вообще-то, здесь встречались все существующие цвета. Но особенно его глаза выпучились, когда началась экзотика – инопланетянки. Разумеется, только человекоподобные – всякие извращения на всеобщее обозрение не выставлялись. Но и этих вполне хватало. Женщина, покрытая черно-рыжей короткой шерстью, напоминающая ягуара. Настоящий кентавр – снизу лошадь, сверху очаровательная дама. Безволосая девица с голубой светящейся кожей. Великанша – если только дизайнеры не увеличили ее изображение, в этой мадам было без малого четыре метра. И многие, многие другие...

- Тихише, гарна дивчина! – то и дело хватался за штурвал Остап – Джина все порывалась поддать газу. – Ни швыдкуй – дай хвилинку подывиться! А гирше – пойдым на пару годин, покохалымся, отдохнем от робления! Пидтрымаешь мэни компанию?

Джина только злобно шипела голосом кошки, которую заставляют купаться.

- Елы-палы, как у вас все открыто! – позавидовал Ежов. – У нас такое только в Амстердаме... ну, чтобы законно и в крупных масштабах.

- В СОП очень мягкие законы, - буркнула Джина, резко прибавляя скорости – вдоль улицы красных фонарей катер еле плелся. Вдоль нее все летели очень-очень медленно. – Проституция узаконена. Наркотики узаконены. Азартные игры узаконены. Абсолютная гласность и свобода слова. Президент – чисто декоративная фигура. Конгресс – сборище пустомель. Вся власть в руках гигантских корпораций. Деньги решают все.

- Кроу вирно каже, – закивал Остап. – Таку гарну кохалыну бильш ниде не углядаешь. Ну разви що на Афродите...

Про Афродиту Ежов уже успел услышать – Лас-Вегас будущего. Находится на территории шебедоо – разумной расы, похожей на ползучие растения. Один мегамиллиардер еще в прошлом тысячелетии купил у них крупный астероид, терраформировал его и устроил там своеобразную офшорную зону – никаких законов, никакого правительства, идеальное место для отмывания денег. Всем заправляет мафия. По части развлечений Афродита с легкостью переплевывала даже столицу СОП.

- Зупини тут, будь ласка! – взмолился Остап через пару минут.

На этот раз Джина все же неохотно послушалась. Катер притормозил возле здания в форме шара, висящего прямо в воздухе. Его вершину украшала огромная буква «М».

- Это что, «Макдональдс»? – поразился Ежов.

- Ни, це «Мьясни стравы»! – облизнулся Остап, заглядывая в окошечко. – Дивчина, дай мэни, будь ласка, два бифштэкса з свыныны, сосыскы, зразы и порибрыну свынячу!

Заказанными блюдами Остап ни с кем не поделился – сожрал все сам. Джина есть не хотела, а Михаил постеснялся тоже что-нибудь заказать. Денег у него не было, и он сомневался, что эти двое заплатят за него.

С информом Михаил все-таки разобрался – управление там оказалось очень простое. Есть голосовой интерфейс, но можно и просто руками. В голокубе было великое множество разных иконок, касаясь которых, можно было сделать все, что угодно. По сути – все тот же «Windows», только вместо мыши собственные руки.

Имелся и глазной интерфейс – специальный монокль, надеваемый на глаз. После этого управлять информом можно было простым движением зрачка. Но это требовало хотя бы небольшой тренировки, и с первого раза у Ежова ничего не получилось.

Он некоторое время безуспешно искал клавиатуру, а потом нашел – внутри все того же голокуба. Коснувшись одной из иконок, он зажег голоклав. Почти та же самая клавиатура, только нематериальная. Однако ее можно было успешно передвигать и менять размеры. Хотя Михаилу она ничем не помогла – да, он неведомым образом выучил общечеловеческий, и даже мог читать на нем, но отдельные буквы так и остались незнакомыми. Кстати, их оказалось необычайно много – почти сорок.

Разумеется, информ катера был подключен к инфосфере – далекий потомок Интернета, пронизывающий значительную часть человеческих территорий. Впрочем, отнюдь не все – имперцы, к примеру, пользовались своей сетью, ничуть не похожей на то, что было у других. А бундесы хотя и употребляли инфосферу, но, так сказать, кастрированную – порядком ограниченную в возможностях. Все-таки Бундестаг был тоталитарным государством, полностью контролировавшим все аспекты жизни своих граждан.

Открыв доступ к инфосфере, Ежов моментально понял, почему имперцы отказываются пользоваться этой штукой. Голоэкран в первые же секунды подключения начал кишеть рекламой и прочими прелестями жизни. Автоматически включился антивирус, заработавший со страшной скоростью – вирусы и трояны сыпались, как из рога изобилия. Ежов с огромным трудом продрался сквозь эти кущи, но очень быстро сдался – инфосфера оказалась огромной навозной кучей, в которой кое-где попадались крохотные жемчужинки. Найти что-то полезное новичку, который, по сути, первый раз сел за информ (хорошо, что дома Михаил прекрасно разбирался в компьютерах, иначе он вообще вряд ли смог бы что-то сделать), было нереально. Он выключил инфосферу, предоставив антивирусу работать дальше – даже такое краткое подключение изрядно испоганило блок памяти информа.

Джина начала сбавлять скорость – катер подлетал к тринадцатому небоскребу сектора D – местонахождение магазина Оливии Риоскэ. И квартиры, конечно.

Как и любой дом, этот был увит спиралями пристенных тротуаров, и со стороны напоминал огромную схему ДНК. К спиралям примыкали штыри силовых держателей – стоянки для воздушного транспорта. Разумеется, возле каждой торчал кредитник – на СОП не было ничего бесплатного.

Джина и Остап отправились в город в том же виде, в каком расхаживали по кораблю – одна в черном обтягивающем латексе, а второй в шортиках на голое тело. И резиновых тапках. На Земле двадцать первого века такая парочка моментально привлекла бы уйму любопытных взглядов. На Персефоне семьдесят второго – обыденная часть пейзажа.