Мой Темный рыцарь - Оливия Юст

тесных оков. Каждый вдох был как последний, а в легкие воздух был недоступен, словно его перекрывал закрытый шлюз.

Страх парализовал все мысли, лишив холодного рассудка. В моей голове вертелись лишь обрывочные фрагменты мыслей и мелькающие картинки, но все они были запутанными, не в состоянии принести ясность. Я потеряла власть над своим телом, паника затопила каждую клетку моей сущности.

Безысходность окутала меня, когда осознала, что не способна даже шевельнуться в воде. Невидимая сила страха сковывала все мои движения, делая их бесполезными. Каждая попытка была напрасной, и я чувствовала себя беззащитной перед водой, которая стала для меня источником ужаса. Я прекратила попытки сопротивления и потеряла сознание.

В момент, когда мое тело было вытащено из воды после боя с бездной, я ощущала смесь невероятного облегчения и потрясения. Сердце еще бешено колотилось, пытаясь вернуться к обычному ритму, а легкие жадно вдыхали свежий воздух, словно голодающие. Я был мокрой, дрожащей от шока и холода, но эта дрожь была как напоминание о том, что я все еще жива.

Мне хотелось выкашлять всю жидкость из лёгких, свет резал глаза. Сознание медленно возвращалось ко мне, словно туманные облака, расступаясь перед ясностью новой реальности. Мои мысли были спутаны, как запутанный клубок шерсти, и все происходящее казалось сюрреалистичным, словно сон, от которого я не могу проснуться. Я чувствовала, как мое тело тряслось от стресса, а эмоции были как гигантские волны, разбивающиеся о скалы.

— Ионова, живая? — кричал Артём мне прям в лицо. Он выглядел испуганным, руки его дрожали, а тело сотрясалось.

— Лежи уже, дура. Какого черта ты сюда приперлась «лошадь хромоногая»? Только тебя тут не хватало, — Артем разразился нецензурными выражениями, орал мне наперебой, в глазах его горело пламя негодования, руки дрожали от ярости. Но в тот момент, когда его взгляд столкнулся с моим, в его глазах на миг промелькнуло что-то другое — как будто сочувствие пробивалось сквозь слой злобы.

Я закашляла и попыталась подняться.

— Артем, не кричи на нее, она сейчас все равно мало соображает, — оборвал его физрук. Он замерял мой пульс и поглядывал на дверь в ожидании врача. Я повернула голову и посмотрела на Артема с ужасом.

— Зачем ты меня столкнул?

— Я? Ты совсем Ионова с дуба рухнула, я на другом конце бассейна был, когда ты летела башкой вниз в этот чертов бассейн. Я тебя, конечно, терпеть не могу, но это слишком даже для меня.

— Ионова, не дергайся, лучше спасибо ему скажи. Если бы не он и его навыки первой помощи, я бы один и не справился. Х-худеть надо, Ионова и учиться плавать. Плавают и без рук, и без ног, а у тебя все это имеется, — дрожащим голосом басил молодой физрук. — Меня теперь из-за твоей выходки затаскают с объяснительными, я и с работы вылететь могу, Ионова ты это понимаешь?

— Но вы же сами меня позвали сюда…

— Я? Зачем?

— Мальчишка мне передал, что вам нужно срочно со мной поговорить, — сама говорю, а сама по ходу ловлю мысль и правда зачем я физруку в бассейне, если он сам сказал из класса не высовываться.

— Мальчишка говоришь, опознать сможешь?

Я кивнула головой.

— Ну окей, я камеры посмотрю.

И все же я была благодарна тем, кто спас меня от ужасного финала, и в тоже время — исполнена страха перед тем, что могло бы произойти. Я осознавала, что моя жизнь во второй раз только что пронеслась мимо черты смерти и это чувство опустошило меня дрожью, но и в то же время, наполняло непостижимой благодарностью к судьбе.

Врач осмотрел меня и разрешил встать. Моя одежда промокла до нитки, мокрые волосы повисли на плечах. При каждом движении я прихрамывала сильнее обычного от удара об воду и стресса, который испытала только что. Мое сердце все еще грохотало, но гордо поднимая голову, я шагала к выходу из бассейна у всех на глазах.

Шепот, смешки, злобные комментарии за спиной не ускользнули от моего внимания, но я решила забить на них. С фокусированным взглядом и выражением решимости я направилась к раздевалке.

Моя мокрая одежда тяжело и неприятно облегала тело. Я вся тряслась от произошедшего инцидента. Сохранить хладнокровие и самообладание не получалось. Я вошла в раздевалку, не оглядываясь на дразнящие комментарии и смех девочек, находящихся вместе со мной.

— Ирис, возьми мою спортивную форму и кроссовки, давай переоденься. Мне не хочется, чтобы ты оставалась в мокрой одежде, это может привести к проблемам со здоровьем. Потом я попрошу учителя разрешения покинуть урок и отвезу тебя домой. Тебе нужна помощь, и я здесь, чтобы помочь тебе, — сказала тихо Лера.

Там, в раздевалке, я сбросила мокрую одежду, завернулась в полотенце и начала переодеваться. Мимоходом, услышала, как шушуканье сменилось нерешительным молчанием. Где-то щелкнул телефон. Я понимала, что кто-то в этот момент снимал меня. И это было страшнее, чем тонуть.

Я не ошиблась. На утро я шла по коридору и все с усмешкой смотрели на меня. Лера меня встретила у входа в школу, а в её глазах струилось сочувствие. Подруга погладила меня по руке.

— Ты уже видела?

— Нет, но могу представить. Видимо, автор не рискнул и мне отправить фото на память, — сказала громко, так чтобы все присутствующие услышали.

— Да пожалуйста, могу переслать тебе этот шедевр, — глаза Светы победоносно и злорадно блестели.

Через секунду я получила сообщение. Открыла фото. На нем была я со спины голая во всей красе: жировые складки, шрамы, безразмерная попа. Я молча смотрела, а окружающие застыли в ожидании. Подняв голову, я одарила желающих поржать надо мной безразличием и презрением. Вспомнилась Наташка и ее потрясающая самоирония.

— Фотограф криворукий, такую красоту испортить, — цыкнула я. А так в целом, даже очень ничего, с этой стороны себя давно не видела и оказывается, что на две складки меньше стало. Вот так удача.

Часть из этого была правда. Я даже не заметила, что со всеми этими переживаниями, схуднула на 10 кг. Вчера встала на весы и не поверила своим глазам. Это конечно мало влияло на картину в целом, но «лед тронулся господа», как любил говорить Остап Бендер.

Кто-то даже засмеялся.

— Ионова не ссы, все норм. «Фигурка зачетная», — прокричал мой сосед Рафаэль. — Пусть любуются и завидуют. Он подошел ко мне, протянул руку и сказал: «Не обращай внимание на тупиц, Рубенс бы удавил любого за возможность запечатлеть тебя на своих полотнах».

— И вообще, я крутой айтишник, не знала детка? — Малой поправил рукой непослушную челку, картинно