Чудная Деревня. Книга первая. Начало - Татьяна Анатольевна Нурова

редкие у нас есть, те которые уже и среди нас легендой считаются. В других местах все обобрали без жалости, уничтожили под корень. К нам одно время колдуны и ведьмы со всей страны нашей необъятной – зачастили, хуже татар по лесам искали травы редкие. И пришлось нам заповедные места прятать от чужих людей.

– Вот весной я тебя свожу в одно такое тайное место – пообещал он. Там, прямо из снега цветок выходит, пробивается, красивый, не описать словами. Листья ажурные, бутоны золотом отливают, сверкают. И просто так его не возьмешь, уметь надо. Возьмешь его в руки – растает он, как снег, каплями по рукам растечется. Целое дело взять его правильно, и сохранить суметь. Сила в нем для женского лечения и женской красоты огромная. Его уже оочень давно легендой считают. И даже рецепты по приготовлению зелий из него ушли из обихода целителей. А река наша, сколько тайн и богатств – хранит, и не перескажешь. Будут все тайны постепенно перед тобой открываться, если учиться будешь, да жить по правилам нашим.

Дав мне отдохнуть и расслабиться, снова усаживал за учебники. Питирим часто рассказывал мне истории, но вопросов ему задавать не позволял.

Пока только слушай Елена, впитывай знания,– говорил он. Не по рангу тебе меня пока расспрашивать. Учись слушать и молчать.

Анфиса, глава ковена ведьм – была очень строгой и властной, жестокой. Я понимала, что другой глава ковена и быть не может и радовалась что я ученица Любавы. Но какой бы она не была в жизни, Анфиса мне нравилась, хотя мне сначала было тяжело заниматься у нее. Она не признавала никаких обстоятельств мешающих ее урокам, и никаких поблажек мне не было. А чтоб я не расслаблялась, Анфиса занималась со мной дополнительно.

– Мир,– тех, кто владеет магией, – очень тесен. Мы, знаем всех, кто хоть что – то значит в нашем мире, это – крупные кланы, ковены, сообщества и семьи. Сильных одиночек тоже. Все следят друг за другом, – это вопрос выживания, конкуренции. А к тебе, когда ты вырастешь, будет особое внимание. Ты выйдешь во взрослую жизнь из Чудной деревни, и только это уже тебя поставит выше остальных владеющих магией. Ты скоро вырастешь и будешь красавицей, – говорила она. – Уедешь от нас, и ты не должна быть дикаркой необразованной. Ты должна быть нашей гордостью. Знаю, это тяжело и в учебе дальше будет еще трудней. Но ты должна понимать, как тебе повезло. Здесь лучшие из всех, кто владеет магическим искусством, и мы все готовы поделиться с тобой знаниями. Я и не знаю больше никого кому так повезло с учителями. Все мы в свое время самостоятельно добывали знания трудом и кровью. А сколько нас гибнет, не успев освоить науку. Ты же под защитой и возможностью спокойно заниматься.

Я хоть и была в Чудной деревне всего ничего, но уже понимала все, про что мне рассказывает Анфиса. И больше всего я боялась, что не справлюсь и подведу своих учителей. Понимала также, что все кто живет у нас в деревне в обычном мире лютые враги. Только здесь они жили в перемирии и подобии дружбы, вернее даже здесь они выживали, и не допускали свар и убийств, боясь потерять это уникальное место, – на котором стоит Чудная деревня.

Анфиса дополнительно обучала меня основам этикета. Она запретила мне уходить домой на обед в день, когда я у нее занималась. Завтрак обед и ужин я должна была провести за ее столом. Анфиса приучала меня правильно сидеть за столом, и пользоваться столовыми приборами на все случаи жизни. Как организовать прием гостей, что подать на стол, как составить меню на каждый день и рассчитать продукты.

– Люди стали забывать как правильно вести дом, почему то считают это неважным. Хорошая хозяйка должна знать и проверять все расходы и работу прислуги. Уметь разговаривать с персоналом и понимать их проблемы. В хороших домах прислуга всегда верная и держится за свое место. Кроме того ты должна и правильно общаться с теми кто будет приходить в твой дом гостями, друзьями и родственниками. Ты должна свободно вращаться в любом обществе, и это не так трудно – постоянно наставляла меня Анфиса.

Я только вздыхала и то тихо. Да я понимала, что Анфиса права. Анфиса много лет была в дипломатическом корпусе страны – работала переводчиком. (Может быть) Она так мельком упоминала о своей жизни, без подробностей. Выводы я делала сама и может пока не совсем верные. Правда я не очень поняла, была ли она дипломатом или женой дипломата, когда это было до или после революции. В голове у меня была просто каша, и я придерживала язык, чтоб не нарваться на неприятности с такими то учителями. Еще нужно добавить отдельно о доме Анфисы. Дом у нее был уникальным по любым меркам, а уж для меня – то просто дворцом. Я уже говорила, что он был большим двухэтажным с высоченными потолками. Огромная прихожая в зеркалах от пола до потолка в тяжелых старинных рамах. Далее широкая красивая лестница вела на второй этаж. Там были спальни. С правой стороны был огромный зал – гостиная, где зимой проходили музыкальные вечера. На стенах в гостиной висели картины в позолоченных рамах. На окнах пышные бархатные портьеры. Желтый паркет пола сверкал и пах мастикой. А с левой стороны кухня и столовая. Столовая с длинным огромным столом, всегда накрытым красивой, белоснежной скатертью. И стульями вокруг стола, тяжелыми с высокой спинкой. Мебель почти вся в доме Анфисы была старинной. Причудливой формы столики и кресла, расставленные по гостиной. В кухне старинный огромный резной буфет. На первом этаже была еще у Анфисы лаборатория, в которую она позже стала пускать меня. Лаборатория, наверное, единственная была вся очень современная с простой и удобной мебелью. На первом этаже за лестницей был небольшой, по меркам дома, кабинет Анфисы с библиотекой. Там мы и занимались обычно. И там мебель хоть и была древней, но удобной.

Анфиса строго глядя на меня часто говорила, – сегодня ты помощница знахарки в лесу травы собираешь, а – завтра – будешь, хозяйкой большого дома с прислугой или – да мало ли еще кем. Жизнь такая штука непонятная и непредсказуемая, и такие иногда нелепые фортеля выбрасывает. – А ты главное должна быть всегда на высоте в любой ситуации.

Я старалась очень,– английский сначала шел тяжеловато. У Анфисы было много художественной литературы на английском языке. И очень