Опыт выживания 6 - Лазарев С.Н.

Сейчас в России впервые оформляется гражданское общество, в котором ненависть к власти сменяется требованием реальных реформ. Но это только начало. А чиновники, привыкшие к отсутствию контроля и наказаний за свои преступления, продолжают приватизировать функции государства и распоряжаться ими по своему усмотрению. О нынешнем положении в стране достаточно красноречиво пишет пресса.

Приведу цитату из газеты «Аргументы недели».

Мы смеялись над переименованием милиции в полицию. Мы в стыде закрывали глаза, глядя на Парад Победы, который Верховный главнокомандующий принимал сидя в кресле. Мы в ужасе смотрели, как Госдума ратифицирует пакт Медведева– Столтенберга, по которому Норвегии отходят 90 тыс. кв. км богатейших спорных территорий. И безумная вспышка казнокрадства – тоже примета «эпохи Медведева». Разумеется, не он ее инициировал. Имеется у Медведева и любимая «игрушка-погремушка». Речь о модернизации страны. В итоге мы получили загубленное станкостроение, потерянные космические аппараты, падающие спутники и раздавленное авиастроение. Атакже айфон в подарок президенту и школьные планшетники от Чубайса, сделанные в Европе и предлагаемые нам по двойной цене.

Главная беда России кроется в менталитете ее народа, в отсутствии механизма обратной связи между властью и народом. Это последствие традиции, которая тянется еще со времен крепостного строя. Это безнаказанность чиновников, отсутствие контроля над ними. Это результат рабовладельческих, феодальных отношений. Чем слабее закон, тем сильнее чиновник. Если слаба нравственность и, соответственно, законность, люди будут игнорировать все правила. В такой ситуации только сильный, жесткий чиновник может навести порядок и спасти государство. На время, конечно. В безнравственном государстве сила и полицейский контроль могут только растянуть агонию.

Закон должен защищать нравственность. Закон должен защищать любовь и веру. Закон должен защищать единобожие. Уголовные и административные законы должны исходить из Десяти заповедей, иначе любое общество быстро скатится к торжеству животных инстинктов. Законы будут защищать тех, у кого власть и деньги, это вызовет озлобление и хаос, а полицейские меры загонят этот процесс внутрь, что рано или поздно закончится закономерным взрывом.

В нынешних условиях научные достижения на фоне нравственного разложения – это прямой путь к апокалипсису. Наше время интересно тем, что люди избавляются от иллюзий. Уходит надежда на доброго дядюшку царя, который позаботится, накормит и оденет, а также восстановит справедливость и накажет виноватых. Уходят надежды на батюшку священника, который и к Богу нас приведет, и грехи наши снимет, и помолится за нас. «Царствие Божие внутрь вас есть», – говорил Христос.

Сейчас, наверное, впервые мы начинаем преодолевать свою рабскую психологию. Народ должен постоянно контролировать власть и требовать, чтобы она действовала в интересах общества. Нужно реализовывать многочисленные механизмы обратной связи. Необходимо развитие правильной картины мира.

Все религии равны перед Богом и перед Божественными заповедями. Все люди равны перед гражданскими законами. Каждый человек должен отвечать за содеянное. Если священник пытается увести грешника от наказания за нарушение Божественных законов, судья будет уводить преступника от наказания за нарушение законов человеческих.

Священник, за деньги прощающий грехи, – это первый шаг. Судья, за деньги прощающий преступления, – это шаг второй. Люди, переставшие уважать Божественные и человеческие законы, – это шаг третий. Режим Содома и Гоморры, поклонение своему животному началу – это шаг четвертый. Пятый шаг – это уже окончательное завершение процесса распада.

Для того чтобы спасение стало возможным, необходимо восстановление веры, – при этом любовь к Богу должна занять первое место, а инстинкты должны отойти на второе.

Никакой чиновник не сделает это за нас. Каждый человек сам, лично должен привести в порядок свою душу, правильно расставить приоритеты, создать целостную, гармоничную модель мира.

Народ становится сильным, когда есть идея, объединяющая всех. Нужно бороться не против кого-то, а за что-то. За спасение души, за восстановление нравственности, за ответственность чиновников перед народом, за участие народа в решении главных вопросов. За то, чтобы не разрушались образование, наука и культура.

Необходимо проводить референдумы по жизненно важным вопросам. Надо принять законы о контроле и наказании безнравственных чиновников. Нужно постоянно создавать новые механизмы контроля над властью, развивать законы, укрепляющие нравственность, а не ослабляющие ее.

Работы много. Главное, чтобы у нас была правильная модель мира и цель впереди, – тогда любые трудности преодолимы.

Здравствуйте, многоуважаемый Сергей Николаевич!

Напомню свою историю.В книге «Опыт выживания, часть 3»Вы поместили мое письмо и ответна него. Это история про отношения девушки с женщиной, – вы меня еще назвали там «неудавшаяся лесбиянка».В книге я прочитала Ваш ответ на письмо гораздо позднее нашего с Вами общения по телефону. Согласна полностью со всемнаписанным.

Моя бабушкасо стороны мамы осталась вдовой в 36-37 лет, с тремя детьми на руках. До этого много раз делала аборты от мужа, то есть моего деда. Маме было 12 лет, братьям – 11 и 6. Бабушка не верила в Бога совсем. После развала Союза переехали в Россию (до этого жили в Узбекистане). После смерти мужа у бабушки были ухажеры, но замуж она больше так и не вышла. У нее было заболевание ног: от коленей и ниже – огромные непроходящие раны, сколько себя помню,– постоянные бинты, стоны, ходила с трудом, глотала анальгин пачками. В 2003 г. умерла.

До этого средний мамин брат в 2000 г. покончил жизнь самоубийством. После переезда в Россию мамины братья стали постоянно пить. У нас был дом в деревне на две семьи, который сами отделали (жили бабушка и два брата маминых в одной половине, а мы с братом, мамой и папой – в другой половине). Все мое детство прошло под бабушкины крики и пьяные ночные драки моих дядей.

Когда умер мамин средний брат, остался еще один, и ничего не поменялось, только он стал теперь доставать бабулю, и крики были теперь только ее. Когда умерла бабуля и он остался один, он стал доставать нас: по ночам пьяный, крики, драки, разборки каждый день. Конечно же, он не работал, только пил, и, конечно же, нашей маме необходимо было его кормить, поить, одевать, обувать (за что она получала только унижения и оскорбления с его стороны), что она и делает до сих пор. Правда, сейчас она живет в Москве и отправляет деньги и продукты туда ему, в деревню, а он пьет.

Соответственно,поскольку я не видела практически ничего хорошего, в моем детском сознаниибыло желание убить того, кто мешалнам жить нормально. Это правда, я всегда думала, как бы сделать так, чтобы его убить, я ясно помню: мне лет 10-12, и я думаю об этом. Тогда я уже знала, что можно положить фотографию человека на кладбище в могилку или просто в землю – и этот человек умрет. Я настолько была агрессивна, яего просто ненавидела, так что желание его убить было бешеным. Это все зрело в голове, а потом я стала вообще представлять, что, прежде чем убить, его надо сначала помучить... Короче, кошмар, но я получала отэтого удовольствие.