Девять миров свободы 7 - Димитрий Сергеевич Евстафиадис

страх, и он не хотел этого делать. Но бывают моменты, когда хочешь или нет, а берешь и делаешь даже через свой страх.

Когда группа поднялась наверх, разыгралась гроза, а все помнили, что в грозу черные вихри не проявляются. Но для вида они немного посидели на балконе, посмотрели через светочувствительные камеры, но ничего не обнаружили.

Так было еще дней десять-пятнадцать: абсолютное издевательство местных неоргаников, постоянные непонятности и никакого появления вихрей. На шестнадцатый день Марвин и Славик сидели вдвоем, остальная группа где-то гуляла. Вдруг Марвин пристально на что-то уставился.

– Слава, – почему-то шепотом произнес он, – видишь черное в темноте?

Славик поднял брови и уже приготовился рассмеяться, посчитав это шуткой: ну какое черное в темноте? Как можно увидеть черное, которое как-то излучается? Да никак. Но потом он перевел взгляд в темноту и открыл рот: тоже различил два подходящих черных вихря.

Они шли где-то вдалеке в море, Марвин попытался сфокусировать камеру, но даже дорогих оптики и светочувствительной матрицы не хватило, чтобы что-то особо разглядеть.

– Ничего не видно толком, – взволнованным голосом сообщил Марвин. – Только какие-то черные полосы непонятные.

– От них жуть берет какая-то, – пробормотал Слава.

– Да, согласен. Я тоже чувствую ужас, когда смотрю на них.

Они наблюдали за перемещениями вихрей. Полосы начали смещаться к берегу именно в том месте, где выходила небольшая речушка. Там же стояла какая-то гостиница, огромное заброшенное здание. И в том месте они начали подходить к берегу и что-то крутить.

Марвин навел камеру, в которую было видно вихри. Вдруг его плечо затормошил Слава, увидевший подсветку в воде.

– Смотри, водолазы плавают, ищут что-то, – произнес он. – Свет такой голубой, ныряют.

Рис. 12. Портал из минусового мира

Потом их внимание вновь привлекли вихри, подошедшие к берегу. Бах! Они резко растворились, все исчезло. Вдруг на берегу появились какие-то люди. Издалека не было понятно, что они там делали, но собирались они быстро и как будто что-то взяли, а потом чуть ли не сбежали оттуда.

– Мы не засняли ничего годного, – расстроенно сказал Слава, проглядев записи. – Просто темнота на фотографиях с какими-то непонятными странными сюжетами.

Когда вернулась оставшаяся группа, Марвин и Славик вместе с ними отправились к тому месту. На берегу они заметили нечто странное, напоминающее кровь, и вмятины, будто на этом месте могли бы быть какие-нибудь тела.

– Но откуда там тела? – одновременно удивился и ужаснулся Славик, когда Марвин вслух пробормотал свое предположение. – Что там могло быть? Ничего же не было, мы же сидели, смотрели…

– Мир нестабильный, – Марвин пожевал губами, обдумывая что-то. – Может, это рыбы или нечто подобное? Возражения есть? Нет? Значит, на том и сойдемся, раз других версий нет. А после осмотра берега предлагаю вернуться в гостиницу и хорошенько выспаться.

Какое-то время никаких черных вихрей не было. Из бюро написали, чтобы в следующий раз они сфотографировали все полностью и отправили фото. Но Марвину, на самом деле, это все не очень понравилось – не привык он заниматься ерундой. Коллеги говорили ему: не пробуй ничего, никуда не ходи, ничего не делай. По большому счету ему это было неинтересно.

Он понимал, что либо сейчас, либо никогда они не узнают тайну этих вихрей – это будет зря проделанная работа. И его это не устраивало. Марвин принял решение сделать нечто, не противоречащее воле бюро, но расширяющее их возможности.

Как только снова начались вихри, вся группа села снимать их. А Марвин шепнул Славе: «Собирайся». Они побежали к тому заброшенному зданию. К нему вела скользкая труба через реку, везде сновали люди, но им было не до этого – они бежали, подгоняемые любопытством. Спрятаться решили на втором этаже того здания. Они понимали, что еще минут десять, и вихри начнут подходить к берегу.

Когда ученые попали в здание, Марвин почувствовал, что их минусануло мира на три. Они попали в минус первый, может, минус третий мир. Он не знал, где изначально они были. Ему вообще казалось, что они уже были в минус третьем мире – но это было не важно. Ощущение черного неба, черно-белого пространства начало преследовать их, как и шорохи, и различные звуки в здании.

Но они понимали, что во всех минусовых мирах это – минимум, который может быть. Ученые как завороженные сидели у окна. Марвин негромко говорил Славе:

– Не вставай и не смотри вниз. Слава! – шикал он на молодого коллегу. – Там собирается какой-то непонятный контингент. Очень странный.

А вихри все подходили и подходили. И когда они подошли совсем близко, ученые увидели, что несколько водолазов прыгают в воду и включают свет. Они летят, плавают, что-то кричат и делают, а на берегу стоят какие-то люди с белыми тряпками. Рядом машина типа кареты.

Ученым было страшно. Они сидели, забившись в угол, потому что звуки доносились до них нереалистичные, очень минусовые, были крики, вопли. Марвин через силу встал и подполз к окну, высунул голову. И тут он видит, как водолаз выходит из воды, вытаскивая нечто, похожее на человека. С него стекают странные ручьи красного цвета, сам он в нелепом состоянии, как из какого-то фильма ужасов про ад.

Другой человек подбегает и быстренько что-то колет этому человеку. А правее, в углу на берегу, Марвин заметил лежащего скорчившись подобного человека. Ему уже что-то вкололи и заматывают в тряпки. А потом люди шустро собрались и ушли.

Естественно, ничего этого заснять ученые не могли: они сидели в минус шестом или седьмом мире, им нельзя было никуда выходить, иначе на них бы воздействовали индивидуальные неорганики или что-то еще. Им пришлось сидеть в этом здании до утра, потому что иначе их из минуса вообще бы не вытащило. Когда взошло солнце, Марвин почувствовал, что по берегу начали ходить белые тени, люди белого цвета в какой-то мишуре, словно серый фон, будто серые облака спустились вниз.

Все было в непонятных цветах, и Марвин понимал, что они не могут выйти из минуса. Единственная технология, которую они знали, – добежать до ближайшего перекрестка, что ученые и сделали. Марвин и Слава выбежали из дома и пробежались по берегу к ближайшему перекрестку. Тени шли где-то рядом, издавая нелепые звуки.

Выскочив на перекресток, они пробежали метров сто, как почувствовали, что цвета стали более нормализованными. Но они видели, что вокруг все разрушено, носятся машины и врезаются куда-то, крики, аварии, огонь – и ученые побежали дальше. Марвин понимал, что это минусовой мир, не их мир совершенно – эти события не могут