Космический маршал. Очень грязная история - Наталья Бульба
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но откуда?
Шторм на вопрос не ответил, только развел руками. Мол, нашивками не вышел. Про себя же усмехнулся.
Добыть информацию такого уровня было тяжеловато. Старх не терпел огласки и жестоко карал, когда дело касалось его секретов.
Если бы не несколько «но»…
Общие интересы у Союза находились не только с шейхом, но и с императором Индарсом. Так что генералу Орлову, который уже окончательно врос в созданную коалицией структуру, частенько приходилось выступать посредником в решении этих вопросов.
Ну, а что знал Орлов, было известно и ему, Шторму.
Старх не то что не возражал, скорее, поощрял такой тандем. С его квалификацией был неплохо знаком – в подоплеке покушения на главу Службы Внешних границ вице-адмирала Искандера он не сразу, но разобрался, ну и рассчитывал при его поддержке обойти некоторые острые углы. В том числе и во взаимоотношениях со скайлами, которые довольно специфично относились к подобным планам.
– Сведения абсолютно точные, можете не тратить время на перепроверку.
Валанд кивнул, потом с лукавством посмотрел на полковника.
– Может, вам известно и где искать личные покои Ханри?
Лазовски взглянул на Шторма с интересом, тому в ответ пришлось закатить глаза, словно говоря: «И чему их только учат?!»
Но вслух полковник ничего не произнес, просто сдвинул у себя изображение, увеличил квадрат, в котором находился довольно большой парк под прозрачным куполом.
– Не кажется подозрительным?
Валанд окинув свои экраны – видно, просматривал последние данные своих аналитиков, качнул головой. Подсказок не было.
– С учетом суровых зим в этом районе Маршеи – нет. – Признание прозвучало вынужденным.
Шторм «добивать» не стал – его команда начала работу по Приаму на сутки раньше, а результаты только-только начали появляться.
– Фундамент под куполом способен выдержать нагрузку в восемь раз больше, чем требуется для этой конструкции. Ханри скрупулезен, при строительстве учитывалось все.
– Возможно, но…
Шторм Валанду закончить не дал.
– Обратите внимание на марку стекла.
Марк пожелание выполнил, тут же дав дополнительный запрос.
– Светопроводящий слой… – Качнул головой, принимая подсказку. – Если прикинуть по высоте, то два стандартных яруса вполне можно скрыть.
– При этом таким образом, – подхватил Шторм (со стороны должно было выглядеть так, словно он только что принял Валанда в свою компанию), – что отдыхающие в этом зеленом оазисе о соседстве даже догадываться не будут.
– Что ж, – подвел итог их короткой беседе Лазовски, – основные параметры у нас есть. Первоначальный план…
Валанд дожидаться продолжения не стал:
– Я представлю через четыре часа. Следующий – через десять.
Отключился он первым, потому и не слышал, как Шторм сказал Лазовски:
– У мальчика есть все шансы не сдохнуть. Ни сейчас, ни потом.
Ровер улыбнулся… со значением, потом кивнул:
– Но я бы только на него не ставил.
Во взгляде полковника мелькнула шутливая обида…
Разве он мог… не предусмотреть всего?
Глава 8
Горевски ввалился в тренажерный зал, когда я уже заканчивала тренировку, оставив самое любимое – бой с тенью – напоследок.
Невозможность заниматься регулярно являлась единственным недостатком заданий, с которым я была вынуждена мириться. Но если уж появлялась возможность, то не упускала, позволяя себе расслабиться и ощутить удовольствие от физической усталости.
Для разнообразия, так сказать…
Виктор, который всего как полчаса назад проводил Куиши, присоединиться ко мне отказался. Развалился на лежаке у стены и молча смотрел в потолок. Было похоже, что дремал с открытыми глазами. А может…
Вот об этом «может» думать совсем не хотелось. Рисковать собой проще, чем подвергать опасности друга. Впрочем, на сей раз данное умозаключение, в той или иной мере, но касалось нас обоих. Каждого по-своему.
Покидать особняк нам не пришлось. Госпожа Горевски уступила его своему другу Алексу Белью, в надежде, что вернется на Приам довольно скоро.
О первом Люсия сказала нам, смотря на сына с тщательно скрываемым недовольством. Теперь она уже не догадывалась, а точно знала, чем он тут занимался. О втором – многочисленным информканалам, которые усиленно муссировали эту новость. Выглядела при этом сдержанной, но… встревоженной, как и подобает любящей супруге.
Улетела она четыре часа назад. Где провел половину из них провожавший мать Горевски-младший, мне оставалось только догадываться.
– Отдыхаем? – Валесантери выглядел… подозрительно веселым.
Я не ответила, продолжая развлекаться с виртуальным противником, используя в его качестве мув-клон своего новоиспеченного напарника. Подарок Вано, чтобы не расслаблялась.
Шаевский, который вроде как не замечал ни Валесантери, ни творимого мною безобразия – тоже.
Тому пришлось продолжить:
– Как Куиши?
Я хмыкнула – меня это явно не касалось, с розыскником общался Виктор, и едва не пропустила удар. Уйти с линии успела, хоть и пришлось демонстрировать чудеса ловкости, но бесстрастный арбитр зафиксировал касание. Спорить было глупо – я его ощутила. Даже через корсет.
Стона разочарования не сдержала, счет стал один – ноль не в мою пользу.
Шаевский огорченно вздохнул, похоже, болел за меня (и ведь не смотрел, только слушал), и произнес:
– Когда уходил, довольным не выглядел.
Дав команду закончить представление, стянула со стойки полотенце.
– И я его понимаю! – Мое дыхание было прерывистым, прозвучало душещипательно.
Как ни странно, ни один не усмехнулся.
Оглянувшись, застала поразительную картинку: оба наблюдали за мной и о чем-то напряженно думали.
Извернулась, чтобы взглянуть на себя со спины. Все, как обычно, хвост не вырос.
– Я чего-то не заметила?
– Вообще-то, ты только что, практически в ничью, отработала вот с этим, – первым оттаял Валесантери, кивнув на Шаевского, который уже стоял рядом с ним.
Теперь уже мне пришлось одарить их удивленным взглядом.
– Вообще-то – повторила я тем же тоном, – меня на службе держат не только за светлую голову. – И добавила, грустно вздохнув: – Неужели дошло?
– Ты выставила боевой режим, – как-то отстраненно произнес Виктор, продолжая смотреть на ту самую часть моего тела, которую Эскильо называл прекрасной нижней.
Промокнув тканью влажную шею и лицо, подошла к Шаевскому вплотную:
– Понимаешь, стажер, – я специально подчеркнула его временный статус, давая понять, что пока что он лишь потенциально великий маршал, – среди наших бегунков хватает тварей. Есть и из бывших наемников, и из опустившихся вояк. Да и те, кто из трущоб вышел, за жизнь хватаются с такой яростью, что все вот эти танцульки, – я показала на сектор для спарринга, – невинное развлечение. – Подумала, качнула головой, упрекая саму себя за некоторое преувеличение. – А если серьезно, это был мой максимум на этом уровне.
Несмотря на мое чистосердечное признание, успокоенными они не выглядели.
Пришлось брать ситуацию в свои руки.
– Через два часа связь с Лазовски, а у меня пока…
Горевски переключился мгновенно.
– Пришел первоначальный план. – Посмотрел на меня – выглядела я мокро и помято. – Через двадцать минут жду в бункере.
Я, не торопясь, управилась за пятнадцать. Еще пять оставила, чтобы перекинуться парой фраз с Шаевским, которому приказала дожидаться меня в моей же гостиной. Его настрой мне не нравился.
Сомневалась, что удастся залезть к нему в душу, но… стоило хотя бы попытаться.
В деле я его еще не видела, ну и предпочитала знать, а не гадать. Доверять – одно, а понимать, чем дышит, – совершенно иное. Пока мы с ним вроде подходили друг другу, без напряга вписываясь в заданные роли, но… сейчас приближался как раз тот рубеж, за которым все должно было стать иначе.
Четко и бескомпромиссно.
Когда вышла из спальни, Виктор опять лежал, только теперь на тахте, и… смотрел в потолок.
– Перебираешь варианты или расслабляешься?
Кажется, мой стажер тоже был против неопределенности. Поднялся, потянулся, посмотрел на меня.
– Вся эта история…
Закончила я за него:
– Выглядит, как будто ее собрали из подручного материала. – Когда Виктор кивнул, продолжила, надеясь, что правильно ухватила суть того, что его изводило. – Выброси из головы! – Усмешку проигнорировала. – Ты привык, что знаешь всю информацию, максимально необходимую для успешного выполнения операции. Так было у Шторма, почти так у Воронова. – Несмотря на сарказм, застывший на его губах кривой улыбкой, слушал Шаевский внимательно. Зря я раньше ему этого не сказала. А, может, и не зря. Подходящий момент, чтобы запомнил. – Практически всегда тебя использовали по назначению, потому ты и понимал, что делать. А тут, вместо картины, одни обрывки. С одной стороны, все довольно ясно, с другой…