Прекрасный желтый Дунай - Жюль Верн

Коротко говоря, произошло следующее.

Как мы помним, Илья Круш и господин Егер вечером 18 мая отдыхали у причала в глубине узкой бухты на притоке Нуссдорфа.

Мы знаем также, что плоскодонка не заходила в Вену, так как река проходит несколько севернее города. Поскольку было уже довольно поздно — около девяти часов вечера, — господин Егер решил отложить на завтра свой визит в столицу Австрийского королевства.

Что касается Ильи Круша, то прежде он уже не раз бывал и в этом городе, чья площадь не так уж велика, и во всех его тридцати четырех предместьях. Тогда он с удовольствием осмотрел императорский дворец, дворец канцлера, городскую ратушу, арсеналы, монетный двор, таможню, театр, дворцы Эстерхази, Лихтенштейна, почтительно преклонил колени в соборе Св. Стефана[72], церквах Св. Петра[73], Св. Карла[74], прогулялся по Пратеру, Аугартену и Фольксгартену[75], по площади Старого рынка, вдоволь налюбовался великолепными видами, которые открываются взору с террас сада Бельведер.

Теперь, думаю, понятно, почему Илья Круш решил не покидать плоскодонку, где чувствовал себя укрытым от происков венских газетчиков и где стоустая слава не донимала его. В путь он собирался лишь через день — именно так уговорились они с господином Егером, у которого оказались срочные дела в столице. Уже в восемь утра господин Егер ушел, чтобы непременно вернуться к ужину. По настоятельной просьбе Ильи Круша он пообещал никому не раскрывать инкогнито лауреата «Дунайской удочки».

— Я могу рассчитывать на вас, господин Егер?

— Несомненно, господин Круш.

Сойдя на берег, господин Егер быстрым шагом направился вдоль Дунайского канала, протянувшегося между кварталами Аустергрюнд и Леопольдштадт, сквозь лабиринт хорошо знакомых ему улиц к центру города.

День для господина Егера выдался богатым на происшествия, а вот для Ильи Круша он оказался самым обычным. Некоторые местные издания все-таки сообщили, что в ближайшие дни он пройдет мимо Вены. Сам рыболов мог в этом убедиться, просмотрев одну из газет в маленьком кафе неподалеку от причала. Завсегдатаи этого заведения даже не подозревали, что в уголке за кружкой пива сидит лауреат «Дунайской удочки» собственной персоной.

Скоро Илья Круш вернулся к лодке и занялся тщательной уборкой: как следует промыл днище и сиденья, встряхнул и выбил пыль из постельных принадлежностей, а затем просушил их на солнце. За работой он думал больше о друге, чем о себе. В полдень рыболов устроился на корме и пообедал с умеренностью, которая так дружит с хорошим желудком, и невозмутимостью, свидетельствующей об уравновешенной психике.

«Где теперь господин Егер? — думал Илья Круш. — Неудивительно, что у бывшего коммивояжера в большом городе много знакомых… Встретился ли он с ними? Наверное, позавтракал с одним, пообедал с другим, и, весьма вероятно, мне придется ужинать без товарища!.. Решительно, превосходный компаньон господин Егер, я ничуть не жалею, что принял его предложение!.. Не то чтобы во время плавания было скучно!.. Но общество господина Егера оказалось таким приятным!.. Похоже, ему нравится рыбная ловля, и скорее всего в конце нашего путешествия в обществе „Дунайская удочка“ станет одним членом больше!»

Так размышлял Илья Круш, который, как видим, проникся большой симпатией к господину Егеру.

«Ах! Только бы он не проболтался о нашем прибытии! — подумал рыболов. — Улова у нас нет со вчерашнего дня! Все продано! Значит, ему нет смысла…»

Да, Илья Круш все время боялся стать жертвой славы. Но ведь господин Егер обещал молчать, и предположить, что бывший коммивояжер не сдержит слова, было почти невозможно.

После полудня, покуривая длинную трубку, Илья Круш отправился по магазинам, чтобы пополнить свои съестные запасы: он купил немного свежего хлеба, яиц, пива. На набережной ему встретилось довольно мало прохожих. Оживление царило скорее на рукаве реки, усеянном многими судами. Но никто так и не обратил внимания на скромную лодку в глубине бухты.

День прошел, наступил вечер. Илья Круш с нетерпением поджидал своего спутника. Время тянулось. Он считал минуты. Пришла ночь, но в отличие от нее господин Егер не приходил.

На венских церквах прозвонили семь раз, северный ветер донес перезвон их колоколов.

Господин Егер не появился.

Восемь часов, господин Егер на набережной так и не показался.

«Что случилось? — волновался Илья Круш. — Может, какое дело задержало его… или несчастный случай! Придет ли он ночью? Или задержится до утра? А нам надо выходить на рассвете… Ладно, подожду… Да, подожду… не буду ложиться, все равно не усну!»

Возможно, покажется удивительным, что Илья Круш, флегматичная личность, истинный рыболов, демонстрировал такую нервозность. Этому невозможно дать объяснения, но это было так. В общем, он решил ждать и не отправляться на поиски господина Егора. Да и как его найти в этом огромном городе?

Илья Круш уселся на корме и, чтобы как-то убить время, взял удочку. Ночь, однако, не является благоприятным временем для рыбалки; похоже, между заходом и восходом солнца рыбе проще самой найти себе пищу. По этой причине она плохо клюет и в предрассветные часы, голод еще не терзает ее. И тем не менее Илья Круш уже подсек одного усача и двух колюшек, когда в половине девятого услышал:

— Господин Круш… господин Круш?

Он обернулся и увидел человека, приближавшегося к причалу.

«Ну вот, — подумал он, — кто-то знает мое имя!»

Очень расстроенный, он не спешил отвечать, но незнакомец закричал громче:

— Господин Круш? Господин Круш? Вы здесь, господин Круш?

Тогда Илья Круш встал и ответил:

— Что вам нужно, сударь?

— Вам письмо…

— Письмо? Мне? От кого?

— От господина Егера.

Наконец-то Илья Круш узнает новости о своем компаньоне. Но как он мог допустить такую неосторожность и написать на его имя, ведь теперь оно станет известно всему городу. Значит, дело очень срочное и, кто знает, наверное, очень серьезное.

Через мгновенье он протянул руку незнакомцу:

— Дайте письмо.

— Но… вы в самом деле Илья Круш? — засомневался незнакомец.

— Да, это я! — Голос Ильи Круша выдавал сильное недовольство.

Когда письмо оказалось в его руках, он спросил несколько более мягким тоном:

— Сколько я вам должен?

— О, ничего, я получил флорин от человека, который послал меня к вам.

— И которого вы не знаете?

— Которого я не знаю!

Илья Круш уселся рядом с рубкой, достал небольшой сигнальный фонарь, зажег его и прочел письмо следующего содержания: