Особо опасны - Дон Уинслоу

(Хочешь, чтобы тебе дали зеленый свет на любые кредиты? Чтобы ублюдки, жирующие на наших денежках, разжали бы потные ладошки и вдруг решили тебе их вернуть? Проще выдернуть президентов парочки банков во время перерыва футбольной трансляции и расстрелять их к чертям собачьим — вот тогда кредиты польются ручьем, словно виски на ирландском празднике.)

У Бена были счета и деньги на них — в Швейцарии, на Каймановых островах, на островах Кука. Часть вложений он даже мог снять в любой момент. Большинство — нет. Деньги есть деньги. Бен вообще по сути — благотворительная организация, где единственный член — он сам. Почти все свои деньги он вложил в дорогие его сердцу места — Дарфур, Конго, Мьянмар.

Если он опустошит все счета, какие только можно, у него на руках окажется пятнадцать миллионов долларов.

На пять миллионов меньше, чем нужно, чтобы спасти О.

— У кого из наших знакомых могут быть такие деньги? — задумчиво протянул Бен.

— У картеля Баха, — ответил Чон.

Картель Баха и впрямь не бедствовал.

С чего же начать?

Бен, поклонник анализа и самокопания, предложил начать с обзора совершенных ошибок.

— Какая-то маоистская самокритика, — заметил Чон.

— Типа того, — кивнул Бен и признался в следующих грехах: самодовольстве, высокомерии, невежестве.

Где два, там и три.

Но самодовольными они быть перестали, как и высокомерными.

Осталось на их долю только невежество.

— Лотер о нас знает все, — заговорил Бен. — Мы о нем — почти ничего.

Вот с этого и начнем.

Подошел поезд — скоростная электричка, идущая на юг, в Оушнсайд.

К машине Бена подошел Деннис.

— Два раза за неделю встречаемся, — заявил он. — Чем обязан такому удовольствию?

— Залезай, — велел Бен.

Деннис протиснулся на пассажирское сиденье.

— Мне нужна любая информация, которая у тебя есть по картелю Баха, — сообщил Бен.

— Я тебе уже все рассказал.

— Мне не выписки из твоего диплома нужны, а инсайдерская информация, действительно ценные сведения о картеле, — отрезал Бен.

— Не, на это я пойти не могу, — ухмыльнувшись, покачал головой Деннис.

Бен с силой ударил его по лицу.

— Бен, ты чего?! — вскрикнул Деннис.

И это мой друг Бен? Чон был приятно удивлен.

Наш добрый, милый Бен?

Миролюбивый пацифист Бен?

Красота.

— Нет, Деннис, на это ты пойти вполне можешь, — продолжал Бен. — Или я пойду да приду к тебе в офис, постучусь к твоему боссу и представлюсь — здравствуйте, вот он я — человек, который платит Деннису больше, чем вы.

Деннис рассмеялся. У них с Беном был заключен своеобразный пакт о ненападении — если один из них сдаст другого, оба окажутся в одной и той же тюрьме. Отсмеявшись, Деннис напомнил Бену об этом соглашении.

— А мне теперь на это наплевать, — ответил Бен. — Если что, пойду в тюрьму. А вот ты… Представь только, твою квартирку в Принсвилле пустят с молотка, жена сядет на пособие, а детки, вместо того чтобы учиться в университете, пойдут работать помощниками менеджеров в забегаловке.

Веселье Денисса немного поутихло. Впрочем, придумывать отговорки ему это не помешало.

— Так это ведь тысячи страниц придется перелопатить…

— Вот и отлично.

— И информаторов надо будет привлекать…

— Да, всех, кого только можно.

— Мы о таком не договаривались, — возмутился Деннис.

— Договариваемся сейчас, — встрял Чон.

Деннис разразился бурным монологом. Вы что, думаете, он может вот так взять и вынести из участка коробку с документами? Не выйдет! Сейчас за каждым его шагом следят, словно ястребы, повсюду камеры, прямо как у Оруэлла в «1984», да и компьютер просматривается — технологии-то на месте не стоят!

— Так воспользуйся компьютером, — прервал его Бен. — Мои компьютерщики тебе позвонят, расскажут, как скинуть информацию. Много времени это не займет, обещаю.

— Да только чтобы все сведения собрать, мне несколько недель понадобится!

— Послушай, ты, урод, во все дырки оттраханный, — сказал ему Бен. — Мы тебе каждый месяц исправно несем бабки. Хороший месяц, плохой, неважно — все равно ты получаешь свои деньги. Тебя не интересует, много мы заработали или мало. Это неважно. Год за годом мы оплачивали твои услуги, обеспечивали твоим детям образование, одевали их, кормили-поили. И вот теперь нам в кои-то веки понадобилась твоя помощь, и ты нам эту помощь окажешь. Ровно в десять часов сиди у своего компьютера, а иначе в пять минут одиннадцатого твоему боссу кое-кто позвонит, — сказал Бен и процитировал на память мобильный номер его начальника.

Деннис угрюмо уставился на пол машины.

— А я-то думал, вы приличные люди, — пожаловался он.

— Ты ошибался, — пожал плечами Чон.

— Можешь приступать прямо сейчас, — сказал Бен. — Мне пригодятся любые сведения по Эрнану Лотеру.

Деннис расхохотался.

Эрнан Лотер, говорите?

Да Эрнан Лотер в картеле даже на сборе марихуаны работать не смог бы, сказал им Деннис. Вот спроектировать косилку для травы — это пожалуйста, он же, мать его, инженер! Но руководить картелем Баха, да еще в такое тяжелое время? Я вас умоляю.

— Так если не Эрнан, то… — заговорил Бен.

— Королева Елена, — довольно прервал его Деннис.

Бен непонимающе на него посмотрел.

— Мамаша, — пояснил Деннис. Как вытянулись морды у этих двух самовлюбленных придурков, любо-дорого смотреть. — Всем заправляет она. Елена Санчес Лотер, сестра никем не оплакиваемых почивших братьев Лотер. Она же королева Елена.

— Баба заправляет картелем? В Мексике, где сплошные мачо? Да в жизни в это не поверю, — заявил Чон.

— Ага, — ответил Деннис. — Но я подозреваю, что просто ты, Чон, как истинный мачо, не в силах это себе представить. Воображения не хватает.

Возможно, он прав, признал про себя Чон.

Все его кровожадные фантазии моментально испарились — теперь он уже не мог представить себя в роли убийцы.

Хотя, возможно, раньше ему уже доводилось убивать женщин. Как-то в Афганистане он указал своим солдатам на дом, в котором скрывались террористы. Вполне возможно, что на момент взрыва там были и женщины.

Но своей рукой ударить женщину Чон бы не смог.

Да и мозги вышибить тоже, чего уж там.

Вот такая он шовинистическая свинья.

Бен никак не мог оправиться от шока.

Глава картеля Баха — женщина?

Прознай об этом Хиллари, вот бы она взбесилась!

О от ужаса тоже не тряслась.

Она поняла, что голову ей отрывать собралась тетка — эдакий розовый «пауэр рейнджер».[46]

О слышала, как та по телефону отдавала приказания Мужику с Бензопилой.

Вот тебе и женская солидарность.

Опре все это бы очень не понравилось.

А уж попадись ее похитительница острым на язык бабам из ток-шоу «Взгляд», ей бы точно не поздоровилось.

Выбравшись из машины, Деннис взглянул на парней еще раз.

— Если соберетесь наехать на царицу Елену, вы — мертвецы, — провозгласил он.

От одной этой мысли ему тут же стало лучше.

А еще от двойного чизбургера с беконом.

Надо признать — в его словах была толика здравого смысла. Поняв это, Бен с Чоном поехали на стрельбище.

Чон тут — постоянный посетитель, и не потому, что готовится к наступлению революции и второй Реконкисты,[47] и даже не потому, что при одной мысли о защите своего дома и очага от грабителей и захватчиков у него встает. Забавно, кстати — взломов и захвата домов все ждали от мексиканцев, а занялись этим ипотечные банки.

На самом деле Чону просто нравилось стрелять.

Нравилось ощущать тяжесть металла в своих руках, чувствовать отдачу при выстреле. Точные химические расчеты, понимание физических законов и инженерии — все это в сочетании с хорошей координацией делали из него меткого стрелка. А еще пушка позволяет почувствовать себя всемогущим, дает возможность мгновенно осуществлять свои желания. Хочу выстрелить туда-то — и стреляю. Только подумал об этом, и — бац! — твоя мысль уже реальна. С презентациями в PowerPoint не сравнить.

Можно потратить пятьдесят тысяч лет на искусство медитации, а можно просто купить пистолет.

На стрельбище ты можешь сделать в бумажной мишени аккуратную крошечную дырочку — ровные края на входе, выходное отверстие чуть неряшливее — и это очень, очень приятно. Короче говоря, Чон любил огнестрельное оружие — орудие его труда.

(С точки зрения антропологии разница между «орудием» и «оружием» заключается в том, что орудия применяют к неодушевленным предметам, а оружие — к одушевленным, если вас не возмущает сама мысль о том, что у «предметов» может быть душа.)

Совсем другая история с Беном, которому с детства внушали ненависть к оружию и его владельцам.