Сокровища Сьерра-Мадре - Б. Травен

Вот так и вышло, что на второй день они оказались в индейской деревне. Избежать этого не удалось. Вообще говоря, ничего удивительного в прохождении каравана мулов с грузом нет, не такая уж это редкость. То, что караван ведут белые мужчины, случается нечасто, но никто особенно не удивится, потому что у белых иногда рождаются довольно странные идеи.

Оказавшись в центре деревни, они увидели перед одной из хижин четверых мексиканцев. У троих из них были патронные ленты через плечо и по револьверу на бедрах.

— Это — полиция, — сказал Доббс Говарду. — Кажется, влипли.

— Похоже, и впрямь полиция, — подтвердил старик.

Доббс придержал было ослов, но Говард толкнул его в бок:

— Только без глупостей. Если мы ни с того ни с сего повернем обратно, нам конец. Они сразу поймут, что наше дело тухлое.

Вперед и не нервничать, будто у нас совесть чиста, без единого пятнышка. Вообще-то так оно и есть, если не думать о лицензии, неуплаченных налогах…

— Как бы нам теперь не остаться с пустыми руками, — хмуро заметил Доббс.

Тем временем к ним подошел Куртин.

— А что там делает этот человек? — спросил он, кивнув в сторону мужчины с ящиком в руках, остановившегося перед входом в хижину и о чем-то разговаривавшего с ее обитателями.

— Наверное, правительственный комиссар, — сказал Доббс. — Черт его знает, что здесь стряслось. Давай-ка спокойно подойдем поближе.

Мексиканцы поначалу их появления не заметили. Лишь когда троица оказалась на площади, совсем рядом с хижиной, один из них оглянулся, потом сказал что-то остальным, и все они повернулись в сторону размеренно двигавшегося каравана. И когда караван уже сворачивал в боковую улочку, вдруг раздалось:

— Эй, сеньоры, уно моменто!

— Вот и вляпались, — вполголоса пробормотал Доббс.

— Я пойду один, — сказал Говард. — А вы оставайтесь при животных. Узнаю, чего они хотят.

Говард направился к мексиканцам и, остановившись в нескольких шагах, спросил:

— Добрый день, чем могу служить?

— Вы с гор спустились? — поинтересовался один из мексиканцев.

— Да, мы там охотились.

— Вам всем прививки сделали?

— Всем — что? Какие именно прививки? — Говард говорил по возможности небрежно, потому что сразу понял, с какой целью здесь появились мексиканцы. — Конечно, нам всем делали прививки. Еще в детском возрасте. У нас есть такой специальный закон. Мне за мою жизнь раз десять делали прививки.

— И когда же в последний раз?

— Года два назад.

— У вас имеется сертификат? Ну, справка.

Говард рассмеялся:

— Не носить же мне ее всегда при себе!

— Конечно, нет, — согласился мексиканец. — Но тогда мне все же придется сделать вам прививку. Мы — комиссия по вакцинации, и в нашу обязанность входит делать прививки всем, кого встретим в деревнях.

Тут к ним подошел мужчина с ящиком в руках, открыл его. Говард оголил руку по локоть, и врач вонзил иглу.

— С вами все просто, — сказал врач, улыбаясь. — А вот жители деревни убегают в горы, прячутся в чащобах, потому что невесть откуда взяли, будто мы им головы отрежем.

— Да, — подтвердил полицейский, доставая какую-то книжицу, — сделать прививки всем местным жителям будет потруднее, чем изловить банду. Но если мы не сделаем прививок всем, может начаться эпидемия. Ребятишки — вот в чем главная проблема. Женщины поднимают страшный крик, как будто мы их детей убиваем, и стоит нам достать иглу, набрасываются на нас, как сумасшедшие. Но как нам внушить индейцам, что мы пришли сюда исключительно ради их собственного — и детей, конечно, — блага. Рассказывая, он перелистывал книжечку, пока не нашел незаполненные страницы.

— Напишите вот тут на обеих сторонах вашу фамилию.

Говард написал и вернул книжечку.

Полицейский сделал какую-то пометку, расписался, оторвал полстранички по зубчатой полоске и вручил ее Говарду.

— Вот ваш сертификат, а вторая половина останется у нас. — Подошлите-ка мне ваших приятелей. Это им не повредит, даже если у них по десять прививок сделано.

— Сколько с нас причитается? — спросил Говард. — С деньгами, правда, у нас очень туго…

— Ничего платить не надо. Прививка бесплатная. За счет правительства.

— Что ж, дешево, выходит, отделались, — проговорил Говард с улыбкой и опустил рукав рубашки.

— Мы знаем, что всем вам делали прививки, — сказал врач. — Или, по крайней мере, готовы поверить в это. Но мы очень благодарны вам за то, что вы с такой легкостью разрешили прививку повторить. И в самое подходящее для нас время! Здешние жители подсматривают за каждым нашим шагом. И когда увидят, что мы не делаем никакого различия между индейцами и белыми и что вы протянули мне руку с такой готовностью, будто для вас это самое привычное дело, люди поверят, что их жизням действительно ничего не угрожает!

Говард прошел в голову каравана и послал на прививку Доббса и Куртина.

— Самое милое дело! — рассмеялся Куртин. — Я боялся, что они вот-вот подойдут и начнут приставать с дурацкими вопросами.

— Ну, если тебя послушать, мы должны их чуть ли не обнять и расцеловать от радости! — усмехнулся Доббс и неторопливо направился к хижине.

Говард покачал головой и с сожалением сказал, обращаясь к Куртину:

— Я всегда говорил, что у этого Доббса нет чувства юмора: ну, да лучше обнять и расцеловать комиссию по прививкам, чем полицейских контролеров шахт. Давай, Куртин, сходи, заполучи свою бумажку. Нам пора!

Вечером они устроились на ночлег вблизи городка Амапули. Пришлось остаться там, потому что им объяснили: к следующему колодцу до темноты не добраться.

Не успели они еще приготовить ужин, как в лагерь явились четыре индейца. Поприветствовав, вежливо спросили, позволено ли им будет сесть.

— Комо но? — сказал Говард. — Почему нет? Вы нам ничем не помешали.

Индейцы некоторое время сидели и молча наблюдали, как белые жарят мясо и варят рис.

— Вы, конечно, из дальних мест сюда пришли, — сказал наконец один из индейцев. — И собираетесь, вероятно, продолжить ваше путешествие? Вы, сразу видно, люди очень умные.

Куртин объяснил:

— Мы умеем читать книги, умеем писать и еще умеем обращаться с цифрами. С числами.

— С числами? — переспросил индеец. — Числа? Мы их не знаем.

— «Десять» — это число, — объяснил Куртин. — И «пять» — число.

— А-а, — понимающе улыбнулся индеец. — Это — правда, но только наполовину. «Десять» — ничто, и «пять» это ничто! Вы говорите про десять пальцев, про пять фасолин или о трех курицах, правда?

— Верно, — вступил в разговор Говард.