Убийства в Солтмарше. Убийство в опере - Глэдис Митчелл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она сразу же остудила мой пыл.
— Жаль вас разочаровывать, мой мальчик, но, едва услышав о совершенном убийстве, я взяла на себя смелость проверить алиби мистера Лори. Ненавязчиво задавая в деревне разные вопросы, я выяснила, что он ни минуты не был не только один, но даже в обществе исключительно миссис Лори. Он собрал большую компанию, и они перепробовали на ярмарке все развлечения. Его постоянно видели то возле кокосов, то у вашей гадальной палатки, куда он весьма остроумно завлекал прохожих. Он танцевал со многими женщинами и барышнями — всего их было шестнадцать, — в том числе с Корой Маккенли, и в «Герб Морнингтона» вернулся к полуночи. Алиби у него твердое, нерушимое и безоговорочное. И конечно же, — добавила она в конце своей энергичной тирады, — нет никаких причин полагать, будто за столь железным алиби что-то скрывается. Просто у хозяина «Герба» много приятелей. Человек он компанейский.
— Да, вижу, к нему особо не придерешься, — признал я. — Не мог же он совершить убийство через представителя.
Слабо улыбнувшись собственной шутке, я вдруг замер. Слова «через представителя» напомнили мне о королеве Марии Тюдор, на свадьбе которой присутствовал, как известно, не жених, а его представитель; сразу же по ассоциации всплыло имя другой Марии Тюдор — религиозной фанатички Марии Кровавой, — а отсюда была прямая дорога к миссис Куттс.
— А как насчет миссис Куттс? — спросил я. — Мотивов у нее было достаточно и возможностей — просто море! Вот смотрите: когда стемнело, она стала, по своему обычаю, рыскать по кустам в поисках парочек, а значит, никто ее не видел и не может поклясться, что в такой-то момент она была в таком-то месте. Она ведь умеет подкрадываться не хуже краснокожего. Запросто могла улизнуть из дому, пробраться в таверну и убить несчастную, пока бармен и девушка… как ее? — Мейбл — занимались делами, а потом потихоньку вернуться и устроить там этот спектакль. Да что говорить! — Я не на шутку разволновался. — Все ее страдания были для отвода глаз! А сама она только и дожидалась праздника, чтобы воспользоваться случаем и убить! Как вам такое?
— Весьма убедительно. Уже вижу, как толпа выносит Боба Кэнди на руках из зала суда. Ах! — перебила она сама себя. — Я беспокоюсь вовсе не за Боба. Его мы точно освободим. Фердинанд разнесет обвинение в пух и прах. Полиция слишком поспешила, арестовав парня.
— Как так — не за Боба беспокоитесь? Вас что-то еще тревожит?
— Да. Второе убийство. Убийство, о котором никто не говорит, убийство без трупа — оно меня страшно тревожит, потому что я совершенно не знаю, как быть!
— О чем вы?! — поперхнулся я.
— Об убийстве Коры Маккенли. — Таков был поразительный ответ этой женщины.
— Но ее же не убили! Она на гастролях; спектакль называется… называется…
— «Пташки». Однако она там не играет, уверяю вас. Это меня и тревожит. Никаких точных сведений я раздобыть не смогла.
— Ей прислали телеграмму, и она сразу уехала. Села на поезд в три тридцать. Тут и гадать нечего.
— Да, — машинально пробормотала миссис Брэдли, словно мысли ее где-то блуждали. — А кто сказал вам про поезд?
— Берт. Он нам обоим сказал. Ой нет, про поезд он не говорил, просто это единственный подходящий поезд… Да! — ошеломленно прибавил я, вспомнив. — Они же поссорились!
— Именно! — Теперь миссис Брэдли говорила деловито. — Ее с Бертом ссора — вот что очень интересно и очень важно! А также их прочие ссоры.
— Какие — прочие?
— Из-за денег.
— Я думал, была одна большая ссора.
Глава XI
Возвращение Коры
После услышанного я решился пойти к Берту и задать несколько осторожных вопросов. Он угостил меня пивом и отвечал с какой-то подозрительной готовностью. В качестве предлога я выбрал деревенский концерт. Притворился, будто не знаю, надолго ли уехала Кора, и сказал, что миссис Куттс просит ее исполнить вокальный или танцевальный номер. Знай Берт жену викария так же близко, как я, он, нечего и говорить, на это не купился бы. Трудно даже представить себе что-либо более невероятное, чем Кора, исполняющая вокальный или танцевальный номер на нашем концерте. Миссис Куттс обычно подвергает программу самой жесткой цензуре и скорее согласится на выступление какой-нибудь французской шансонетки, чем такой девушки, как Кора. Берт, однако, об этом даже не подозревал и спокойно ответил, что Кора где-то у черта на куличках и будет задирать ноги в кордебалете, пока ее босс не устанет стричь купоны. (Выражения, нечего и говорить, не мои, а Берта.)
— Надо же, — изобразил я разочарование. — Выходит, на той неделе она еще не вернется?
— Ничего не знаю. Понятия не имею ни где она, ни даже кто поставил это шоу, знаю только, что гастроли где-то на северо-востоке и что труппа у них с бору по сосенке, сплошные зануды и деревенщины. И где будет Кора ближайшие недели, не скажу, хоть озолотите.
Я ушел опечаленный и, нечего и говорить, поумневший, прямо как Старый мореход Кольриджа. В голове у меня гнездились самые ужасные подозрения.
— Когда она вернется, — сказал Берт, уже провожая меня к выходу, — она у меня свое получит. Так-то.
— Вы о чем? — спросил я.
Он пояснил. Кора, как говорят в народе, «гуляла на стороне».
Выражался Берт энергично, но не дипломатично. Грубовато, я бы сказал. И наверное, если он и вправду думает, что она вернется, значит, не убивал. Или же он хочет опровергнуть дикие слухи о ее смерти…
Я пошел прямо к миссис Брэдли и поведал ей о своих страхах и сомнениях. Все «за» и «против» Берта.
Покачав головой, она сказала:
— Прошу вас, не говорите ему о моих подозрениях относительно смерти Коры. Не хватало еще, чтобы бедный мальчик бегал тут с топором.
— «Бедный мальчик»! — фыркнул я. Хотел то есть фыркнуть, но такие слова не очень-то и фыркнешь. — Вы знаете, что он ее поколачивал?
— Думаю, она не слишком возражала. — Миссис Брэдли записывала.
Поскольку Дафни говорила почти то же самое, я не мог обвинить старую даму в глупости. Да она мне и не дала, сразу продолжила:
— Садист и мазохист составляют счастливую пару.
Я захлопал глазами и попытался перевести это на человеческий язык.
— Вы намекаете на всякие фрейдистские заморочки?
— Прошу прощения?
Готов держать пари, что если в ее собственных браках и случались фрейдистские заморочки, то исключительно, если можно так выразиться, по женской линии.
— «Какой только любви не бывает в жизни», — процитировал я Фрэнсиса Фицджеральда. — А насчет Коры Маккенли нужно проинформировать полицию.
— Я так и сделала. Сообщила им, пока вы ходили в Бунгало.
— И что они сказали?
— Обещали опросить людей. Они думают, — миссис Брэдли сделала здесь едва заметное ударение, — что я зациклена на убийствах.
— Зациклена?
— Это, конечно, не научный термин. Просто в полиции уже привыкли всякий раз, как совершится убийство, выслушивать домыслы перепуганных обывателей. Они, разумеется, сходят к Берту, расспросят его, проверят передвижения Коры, побывают на железнодорожной станции, и если не найдут ничего подозрительного, так все и оставят. Если я не добуду им никаких доказательств.
— А они у вас есть?
— С точки зрения психологии — множество. С юридической точки зрения — ни одного.
В следующий раз мы встретились уже в день концерта, потому что были очень заняты и делами Боба, и подготовкой к мероприятию. Миссис Брэдли два раза съездила в Лондон обсудить защиту с сэром Фердинандом Лестрейнджем. Я несколько раз навестил Боба Кэнди, старался его как-то ободрить. По мере приближения суда он впал в совершенную депрессию и уже собирался признаться в убийстве, лишь бы все поскорее кончилось.
— Ни в коем случае, Боб! — воскликнул я. — Ведь это будет несправедливо по отношению к людям, которые вам верят!
Он пообещал не признаваться. Я иногда задумывался — а не права ли миссис Брэдли, говоря, что бедняга мог совершить убийство из отчаяния. То есть прямо она так не говорила, но на это указывало все ее поведение. Во мне, однако же, возобладал здравый смысл. Зачем Бобу ждать столько дней после рождения ребенка? Ведь он уже давно знал о беременности Мэг. Три года, проведенные в лондонских трущобах, научили меня, что ревнивый поклонник (а Боб в данном случае представлял собой именно ревнивого поклонника) стремится отомстить неверной до рождения ребенка.
А где же сам ребенок? Убили? Наверное, но не Боб, а кто-то другой. Впрочем, он и Мэг не убивал…
На концерте я сидел в первом ряду с левого краю; рядом была миссис Брэдли, а справа от нее коротышка Гэтти. Имя миссис Гэтти значилось в программе концерта — она играла в одноактном скетче. Я удивился. Раньше мы, нечего и говорить, никогда не просили миссис Гэтти принять участие в концертах. Я показал программу миссис Брэдли.