Никому не доверяй - Сойер Мерил

– Мне нужно найти Броуди, – бросил он на ходу. – Корелли уже наверняка все знают про завещание, поэтому мы с ним должны выступать единым фронтом.

– Я пойду с тобой, – заявила Рейчел. – Я видела, куда они направились.

10

Тори оглянулась назад, чтобы посмотреть, не следует ли за ними Рейчел. При виде этой сексуальной брюнетки ей всякий раз становилось не по себе, а по коже чуть ли не мурашки бежали. И не оттого, что Рейчел имела виды на Эллиота. Тори нутром чувствовала, что эта женщина жаждет власти не меньше, чем Джина Бардзини, и так же неразборчива в средствах.

Позади них никого не было, но Тори не оставляло неприятное чувство, что из-за густых зарослей кустов, которые тянулись вдоль дорожки, за ними неотступно наблюдают чьи-то холодные глаза. «Не верь никому», – эхом прозвучали в ее мозгу слова, которые Джан написал в письме сыну, и она снова подумала о том, как умер старик. Был ли это на самом деле несчастный случай? Или…

– Сюда, – проговорила она, указывая дорогу.

Они вышли на каменистую тропинку, которая, петляя, вела к знаменитым пещерам. Тропку с обеих сторон освещали фонарики, подвешенные на изогнутых дугах меньше чем в футе от земли. В результате путь был виден прекрасно, зато вокруг царила непроглядная тьма.

– И каков же он, этот Альдо Абруццо? – спросил Броуди.

– Очень спокойный, очень замкнутый, – ответила Тори, пытаясь припомнить те немногие случаи, когда ей случалось разговаривать со старшим мастером. – Больше всего он общается с Марией. Мне кажется, между ними существуют… гм… очень близкие отношения. Он живет в коттедже в северной части виноградников, но каждый вечер ужинает на кухне у Марии.

– А где его жена?

– Точно не знаю. Они давным-давно развелись, и Альдо в одиночку растил сына. Сейчас Алекс, его сын, управляет соседним виноградником. И, насколько мне известно, добился больших успехов.

Броуди остановился и легонько прикоснулся к плечу Тори.

– Расскажите мне поподробнее про Альдо. Что он за человек?

– Признаться, я мало знаю и о нем, и его самого. Я часто видела, как они с вашим отцом разговаривали, но никогда не оказывалась достаточно близко, чтобы услышать, о чем шла речь. После того как Джана хватил удар, Альдо и Мария были единственными людьми, которым он позволял ухаживать за собой.

– А Эллиот?

Тори колебалась. Наверное, это нетактично – рассказывать Броуди о том, как уязвлен был Эллиот тем, что отец в буквальном смысле посылал его куда подальше.

– Джан поручил Эллиоту вести бизнес – а это было самое важное в жизни вашего отца.

Что ж, это, по крайней мере, была правда, хотя и не вся. Насколько было известно Тори, кроме «Хоукс лэндинг», старого Джана вообще ничто не волновало.

– Нам придется позвонить, а потом ждать, пока Альдо впустит нас внутрь, – сказала Тори, когда они приблизились к каменной арке с обшитой деревом дверью. – Но если он как раз сейчас занят переворачиванием бутылок, он не станет отвлекаться на звонок и ждать придется довольно долго.

Броуди молча подошел к двери и набрал на панели кодового замка комбинацию цифр. Легкий щелчок дал понять, что замок открылся. Затем Броуди распахнул тяжелую дверь и сделал приглашающий жест.

– Откуда вы узнали код замка? – в изумлении спросила Тори.

– Ну, допустим, от Эллиота.

«Ну, допустим»… Понятно! Все как она думала. Броуди действительно профессионал высокого класса, от взгляда которого не укроется ничто. Каким-то загадочным образом ему удалось узнать комбинацию кодового замка. «Да, за таким нужен глаз да глаз!» – подумала Тори. Но в глубине души она чувствовала, что почему-то доверяет этому человеку.

Они вошли в помещение, где Броуди уже однажды побывал. Эллиот объяснил ему, что здесь обычно дожидаются своей очереди туристы, приехавшие на экскурсию в винодельню. Сейчас тут было темно, лишь на столе в дальнем конце комнаты светился экран компьютера. Но даже этого света хватало, чтобы увидеть тяжелую деревянную дверь, ведущую в лабиринт пещер, где вершилось таинство рождения игристого вина.

Тори множество раз путешествовала по этим таинственным закоулкам, когда приходила сюда к Эллиоту. Его кабинет помещался в служебной зоне, прямо позади этой комнаты.

– Странно, – проговорил Броуди. – Здесь такая сложная система допуска: кодовые замки, охранные системы, а в доме даже обычной сигнализации нет. Почему?

– Очевидно, Джану казалось, что важнее всего защитить пещеры от злоумышленников. В этой долине бывает всякое. Несколько лет назад, например, кто-то проник на винодельню Лангпре и добавил какой-то гадости в закваску.

– Закваска – это то, что заставляет шампанское пузыриться?

– Не шампанское, а игристое вино, – поправила его Тори. – Да, именно благодаря ей в вине появляются пузырьки. И поэтому все вино, произведенное Лангпре, оказалось безнадежно испорченным.

С минуту они постояли на месте, чтобы глаза привыкли к сумраку, потом Тори открыла дубовую дверь и повела Броуди по полутемному коридору.

– Эта история с закваской полностью уничтожила семью Лангпре, – продолжала рассказывать она. – Их винодельня обанкротилась, и Джан купил ее за бесценок. Между прочим, Лангпре считали, что именно Джан организовал диверсию, и до сих пор не могут простить этого Хоукам.

Броуди ничего не сказал. Он чувствовал: Тори тоже верит в то, что заказчиком диверсии был Джанкарло Хоук. Дешевый трюк, но Броуди не был удивлен. У него и самого сложилось впечатление, что эта семья не остановится ни перед чем, лишь бы добиться своего и остаться на плаву.

– Для того чтобы дойти до самых дальних пещер, понадобилось бы не менее получаса, – сообщила Тори тоном акскурсовода. – Но нам туда не надо. В дальних пещерах хранятся уже готовые марочные вина, предназначенные на продажу. Альдо там делать нечего.

Коридор, по которому они шли, был узким и низким; Броуди, чтобы не стукнуться головой о каменный потолок, приходилось все время пригибаться. Здесь было прохладно и пахло сыростью.

Поплутав несколько минут, они наконец нашли старшего мастера в небольшой пещере, освещенной единственной электрической лампочкой, свисавшей с потолка. Альдо поднял на вошедших удивленный взгляд, но Тори сразу же поняла: в отличие от многих других, он не ошибся и не принял Броуди за Эллиота.

– Здравствуйте, Альдо! – подчеркнуто жизнерадостно приветствовала его Тори. – Вы уже знакомы с Броуди?

Альдо был довольно высокого роста, но плечи его ссутулились – видимо, потому, что изо дня в день ему приходилось нагибаться, переворачивая тысячи бутылок, в которых бродило будущее игристое вино. Из-за того, что большую часть времени ему приходилось проводить в пещерах, без солнечного света, лицо его стало бледным и мучнистым, а в уголках глаз залегли глубокие морщины.

– Нет, – ответил Альдо, – мы еще незнакомы, но я видел Броуди на похоронах.

Сказав это, он перешел к новому ряду подставок с бутылками и продолжал работу: брал каждую бутылку в руки, сильно встряхивал ее и затем клал на место, чуть перевернув.

– Это – то, о чем вы мне рассказывали? – шепотом спросил Броуди, наклонившись к уху Тори.

– Да, – ответила она. – Я уже говорила вам: это делается для того, чтобы осадок собрался возле пробки. Потом бутылки раскупорят, сольют осадок и закупорят их снова, но уже другими пробками.

Альдо разделался с длинным рядом бутылок удивительно быстро, а затем распрямился и повернулся лицом к пришельцам.

– Я Альдо Абруццо, – сказал он и протянул руку Броуди. – Мы с вашим отцом вместе выросли.

Тори заметила, что пальцы мастера слегка дрожат. Как долго еще он сможет выполнять эту однообразную и утомительную работу, прежде чем руки окончательно не откажутся ему повиноваться?

– Рад познакомиться с вами, – ответил Броуди, крепко пожимая протянутую руку.

– Мне будет страшно не хватать Джана, – произнес Альдо, и в его голосе прозвучала неподдельная боль утраты.