Говорящие с... - Мария Барышева

   - А не выпить ли нам? - радостно предложила голова. - За встречу!

   - Вы вообще кто?! - выдохнула Эша - машинально, ибо этот вопрос ее как раз совершенно не интересовал, и голова, словно прочтя ее мысли, отрицательно дернулась.

   - Неправильный вопрос, лапа. Штука не в том, кто я вообще? Штука в том, где я вообще? - голова оглушительно чихнула. - Так мы выпьем? Я уж дня два как никого тут не видал.

   - А выходить из комнаты вы не пробовали? - поинтересовалась Эша, сердито вставая. - За той дверью кто-то на пианино играет - разве не слышите?

   - За той дверью?! - голова хихикнула - иронично, напомнив ей Леонида Игоревича. - Как же! За той дверью может... Новенькая, что ли?! - человек резко сел на диване. - Слушай, какое число сегодня?!

   - Двадцать девятое июля, - ответила Эша, которой определение "новенькая" крайне не понравилось. - А вы...

   Человек прервал ее взрывом дикого хохота и исчез, вновь повалившись на диван.

   - Три недели! - донеслось из-за позолоченной спинки. - Твою мать, три недели! Да я... А год?! Год какой сейчас?!

   - Две тысячи восьмой.

   - Ну, это еще куда ни шло, - сказали из-за спинки с мрачным удовлетворением, после чего с дивана раздался громкий храп. Эша, непрерывно озираясь, обошла диван и затрясла лежащего, от которого исходила неповторимая смесь запахов многодневного перегара и немытого тела. Тот вяло отмахнулся.

   - Никуда я больше не пойду.

   - Что это за место?! - взвизгнула Шталь ему в ухо, и человек болезненно сморщился. - Что здесь происходит?!

   - Ничего здесь не происходит, - он приоткрыл один глаз, испещренный красными прожилками. - Ни-че-го, если сидеть на месте. Не кричи так, а?! Почему все здешние бабы так орут?!

   - Здешние?! Сколько тут людей?!

   - Много, - глаз закрылся. - Слышь, будешь уходить, свет выключи, ладно? Или оставайся - накатим. Можно и еще чем-нибудь заняться... - его рука взмыла было в игривом движении, но тут же шлепнулась о сиденье, и человек вновь огласил пространство громким храпом. Дальнейшие попытки разбудить его ни к чему не привели. Могло бы помочь ведро холодной воды, но ни ведра, ни воды в комнате не было, полив же спящего имевшимся в изобилии алкоголем, можно было только усугубить положение вещей.

   Три недели! Господи!

   Так и знала, что с этой гостиницей не все в порядке! Чего полезла?! Знак судьбы, стечение обстоятельств... машина, Толя, пансионат... Кто ее вынет теперь из этих судьбоносных обстоятельств?! И почему, черт возьми, Мишка ее не слышал?! Он ведь не слышал ее, верно? Не похоже, чтоб он притворялся. Она ведь кричала ему прямо из окна своей комнаты...

   А где в этот момент была ее комната?

   Нет, да ну, ерунда какая-то! У нее галлюцинации, вот и все! Возможно, это вообще сон, вот так! А пьяный мужик на диване... что ж, никому не возбраняется заходить в галлюцинации или сны. И там, и там редко бываешь одинок.

   А если дело не в этом, не обязательно, что тут замешаны Говорящие. К чему все взваливать на Говорящих. В прошлый раз это был вообще какой-то вампир. А это может быть избушка Бабы Яги. На современный лад. Эша хмыкнула, подходя к одному из зеркал и дотрагиваясь до тяжелой холодной рамы. Масштабно, однако, живут нынче Бабы Яги. И почему молчит ее хризолит? Почему все вещи тут так пугающе безмолвны? Эша взглянула на себя в зеркало, и из серебристой глади на нее посмотрела очень испуганная встрепанная особа. Да, ей определенно было страшно. Куда идти? В следующую дверь или вернуться на лестницу? Может, там снова появился коридор? Если он вообще пропадал.

   Позади раздался легкий скрип, Эша обернулась и увидела еще одну испуганную, заплаканную, встрепанную особу, но на этот раз не зеркальную. Особа была ее возраста, в зеленом халатике и босая, она держалась за ручку приоткрытой двери и в свободной руке у нее было яблоко.

   - Ой, - сказала особа, - извините!

   И захлопнула дверь, дура такая!

   - Подожди! - крикнула Эша, отчего человек на диване болезненно сморщился, закрыв голову руками, и кинулась к закрывшейся двери. Рванула ее и выскочила за порог, уже не думая о том, что могло там оказаться.

   За дверью, впрочем, не оказалась ничего особенного - в архитектурном плане. Не было там ни театральных лестниц, ни парадных зал. Там был лишь обычный гостиничный номер - почти такой же, как и виденные Эшей раньше - бледно-зеленый, увитый традесканцией номер. Но кровать этого номера была неожиданно настолько обитаема, что у Шталь невольно вырвалось:

   - Ничего себе!

   - Эй! - недовольно пискнула одна из обитательниц кровати. - Стучаться надо!

   - Да ладно, че ты?! - единственный обитатель кровати звонко шлепнул ее по голой ягодице и ухмыльнулся Шталь. - Давай к нам! Больше народу...

   Эша, не дослушав, выскочила из номера спиной вперед, захлопнув дверь, обернулась и схватилась за голову. Парадная золоченая комната исчезла. Она стояла в крохотной комнатушке, совершенно пустой, если не считать журнального столика, обильно заставленного полными бутылками и заваленного сигаретными пачками. В каждой стене комнаты было по двери, и все они выглядели абсолютно одинаковыми. Размахивая руками, Эша несколько раз оббежала столик и остановилась, бурно дыша. Схватила одну из бутылок, но тут же с грохотом поставила ее обратно на столешницу и взяла сигареты. Прикурить удалось далеко не сразу - испуганные пальцы прыгали, как крылья бабочки.

   - Ладно, - решительно сказала она. - Хорошо!

   Подошла к двери, через которую попала сюда, и осторожно приоткрыла ее.

   - Ну чего тебе еще?!

   - Спальня с групповухой на месте, - констатировала Эша и закрыла дверь. Подошла к следующей, из-за которой доносились отдаленные фортепианные звуки, и нажала на дверную ручку. Дверь не поддалась, и Эша, подумав, подняла руку и постучала. Звуки минорного венгерского танца мгновенно оборвались.

   - Кто там? - обыденно спросил из-за двери столь же минорный женский голос.

   - Герпетолог, - сказала Эша и запоздало зажала себе рот.

   - А вы не могли бы зайти попозже?

   - Мне сейчас надо, - жалобно поведала Шталь двери. - Скажите, давно вы здесь живете?

   - Три дня, - из-за двери протянулась нестройная волна арпеджио, разбилась минорным аккордом, похожим на жалобный вскрик, после чего скрипнул стул, и с другой стороны к двери кто-то подошел. Судя по походке, за этой дверью тоже не было никого трезвого. - Что вам нужно?

   - Я просто хотела спросить... - Эша сделала паузу, - спросить... Вы не видели здесь...

   Раздался щелчок, и дверь отворилась, явив рыжеволосую девушку лет двадцати пяти в джинсах и синей майке. Девушка чуть покачивалась, держась одной рукой за косяк, ее глаза с мутными пепельными зрачками неподвижно смотрели насквозь, а на щеке был свежий кровоподтек.