Клинок Гармонии (СИ) - Илья Кишин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Этого не может быть… Этого не может быть… Этого не может быть, — из раза в раз прокручивал я у себя в голове, все больше и больше опасаясь за наши жизни.
Там, на эшафоте, я столкнулся с тем, с чем не был готов встретиться лицом к лицу, и речь идет не о персоне тирана, стоящего выше своего народа, а о картине, которую пришлось лицезреть в самых что ни на есть ужасающих красках. Как бы я не пытался успеть вовремя вмешаться в процесс казни, ее начало застало врасплох, ведь лезвие гильотины рухнуло на тонкую шею Хомуры абсолютно неожиданно, и мне лишь чудом удалось подставить под нее меч, но это не спасло девочку. Глядя на то, как загорелая грязная кожа краснеет, как на глазах рвутся остатки мышц слабенькой шеи, а на пол все быстрее и больше капают багровые пятна, я пришел в такой ужас, с которым никогда ранее не сталкивался. Ее безжизненные глаза смотрели в мои, умоляя о помощи, и все, что я мог сделать — подставить руку под тяжелую голову, что так хотела поскорее оказаться на земле, оторвавшись от тела.
Если бы не Нао, вовремя пришедшая на помощь, я бы так и не сдвинулся с места, замерев в позе потерявшего всякую надежду человека. Она, как и многие другие, очень помогла всем нам, однако мы все равно вернулись домой не с маленькой победой, а с большими потерями: Хомура практически потеряла голову, лицо Нао с этого дня тоже окажется на плакатах в первых рядах, а я лишился внушительной части здорового рассудка, из-за чего отныне не смогу так же эффективно вести дела ордена — я боюсь.
— Илия еще не вернулся? — задумался я, вспомнив о том, как блестяще и вовремя этот человек появился на эшафоте.
Только лишь в этот момент я по-настоящему понял, что там произошло, когда Тайкон должен был лишиться головы. Илия спас меня, но цена за жизнь маленького человека оказалась слишком высока, ибо он лишился того, что заставляло нас вслушиваться в каждое слово — доверия. Едва в памяти всплыло это имя, которое он произнес, я сразу понял, кем все это время был король, и почему наш сильнейший союзник так не хотел его смерти. Все это время Илия врал нам, он скрывал от нас свои семейные узы, а «Спектр» такого не прощает.
— Ашидо, скорее в медпункт! — послышался возглас сближающейся со мной Наташи из коридора крыла «А».
Она, как и все мы, была очень перепугана и напряжена, оттого суетилась больше обычного, пока я без сил сидел на коленях в центре холла, стараясь хотя бы немного прийти в себя.
— Все хорошо? Ты не ранен? — спросила Наташа, на ходу рухнув на колени в непосредственной близости, положив руку мне на плечо. — Идти сможешь?
— Помоги мне, — едва понятно пробормотал я, стараясь встать на ноги.
В ответ на просьбу Наташа подхватила меня под плечо, благодаря чему я наконец мог подняться.
— Доложи ситуацию, — произнес я, когда мы наконец тихим шагом устремились в сторону медпункта.
— Все очень плохо, — ответила она. — Джозеф и Юмико борются за жизнь Хомуры, но они оба боятся что-либо предпринимать. Им нужна твоя помощь, Ашидо.
— Придется идти быстрее, — проскрипел я зубами, после чего вырвался из-под опоры.
Стоило на секунду оказаться на ходу, как я с тяжестью врезался в стену, будучи не в силах ровно держаться на дрожащих ногах.
— Не изматывай себя, дойдем без спешки! — предостерегла Наталья.
— Ты не понимаешь, — прошипел я в ответ, — это вопрос жизни моего друга.
Собрав всю волю в кулак, я постарался перейти на бег, пока ноги наконец не стали твердо ступать на поверхность. Таким образом ослабевшему главе ордена удалось добраться до заветных дверей, за которыми скрывался тот самый ужас, о котором я бы хотел вовсе не вспоминать, однако, как и было сказано, Хомура — мой друг, и я не оставлю ее в беде, если могу хоть чем-то помочь.
— Нет, ты не будешь вливать в нее энтропиум! — разъяренно кричал мистер Даян.
— Пока ты со мной споришь, Хомура умирает! — столь же злобно воскликнула Юмико. — У нас больше не за что зацепиться, нужно сделать хоть что-то!
— Тихо! — с порога заткнул я всех присутствующих. — Каково ее состояние?
— Не дышит, пульс слабый, — проговорила весьма неожиданная для меня персона, с которой ранее мы встречались лишь единожды.
— Насколько слабый? — уточнил я.
— Варьируется между пятнадцатью и двадцатью ударами в минуту, — ответила Эмили.
Глядя на то, что происходит внутри медпункта, я видел лишь бардак, где каждый пытается убедить другого в своей правоте, в то время как Хомура стремительно теряет признаки жизни.
— Говорю же, нам не нужно дожидаться Кишина! — продолжила Юмико. — Я не хочу быть той, кто добьет Хомуру своим бездействием!
— К черту Кишина! — воскликнул я, сгорая от злости. — В чем ваша проблема, а? Вы же медики, мать вашу!
— А в том, что она просто умрет, если Юмико зальет в нее энтропиум! — ответил Джозеф. — Нужен другой способ!
— Какой еще способ? — вмешалась Юмико. — Нужно цепляться хоть за что-то! Лучше уж сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть!
— Что ты несешь вообще? — еще больше разозлился Джозеф. — Тебе вообще плевать на ее жизнь? Просто очередной пациент, да?
— Молчать! — истошно прокричал я. — Всем заткнуться и успокоиться!
В ответ на мой возглас все вокруг затихло, и в комнате воцарилась поистине гробовая тишина, прерываемая разве что цифровыми отзвуками биения еле живого сердца. В этот момент я отчетливо понимал, что ситуация неизбежно ведет к смерти Эверби, потому все нужно брать в свои руки.
— Вспомните то, как мы вылечили Лаффи, — заговорил я, зацепившись за первый попавшийся момент из прошлого. — Тогда мы напоили ее несколькими маленькими порциями крови Юмико, в которой содержался энтропиум.
— Ага, только у Лаффи был свой, который мы просто дополнили, — казалось бы, отрезала Юмико.
— Здесь есть банка? — опомнился я. — Дайте мне банку крови!
Очевидно, присутствующие замерли в непонимании, однако одна из немногих приличных и сдержанных персон по имени Хорнет все же зашевелилась, достав из небольшого холодильника в углу баночку с красным содержимым, после чего, минуя живые помехи на своем
