Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа - Понсон дю Террайль

Спустя двое суток Тимолеон остановился в Париже на Лондонской улице у господина и госпожи Гепэн. Господину Гепэну было около сорока лет, его везде называли полковником. Дочь его была прекрасная пикантная брюнетка и с несколько мужскими манерами. Чем они жили – было тайной.

Вот у них-то и остановился Тимолеон.

На другой день он узнал, что Рокамболь уехал и что Антуанетта жива и живет под покровительством Милона. Тогда он и придумал эту телеграмму.

Когда Милон с Антуанеттой ехали, в вагоне они разговорились с мужчиной и дамой – это были полковник Гепэн и его дочь. Но вдруг на станции Валансьен Милона арестовали как беглого каторжника, Антуанетта упала без чувств, и любезный полковник со своей дочерью взялись проводить Антуанетту, по ее желанию, обратно в Париж и спасти этого человека.

Приехав обратно в Париж, полковник предложил Антуанетте заехать к нему. Антуанетта согласилась.

Дома mademoiselle Гепэн предложила Антуанетте отдохнуть часок, но – о, ужас! – когда она проснулась, то не могла отпереть двери, и как она ни кричала, ответа не последовало.

Вдруг она услышала, как замок в дверях щелкнул и на пороге показалась женщина. Женщина эта была… Мадлена Шивот.

– Можешь кричать, сколько тебе угодно, – проговорила она, – стены не выдадут тебя.

Мнимый полковник и его дочь исчезли. Узнаем теперь, как начала действовать Ванда. Когда она распрощалась с мнимым мужем, она вошла в дом.

– Выслушайте меня, дитя мое, – сказала она, садясь около Мадлены.

– Вы спаслись от грубостей Петра, от волков, от преследований де Морлюкса. Вы мужественны. Теперь вам предстоит еще один удар: где Антуанетта и Милон – неизвестно, Рокамболь арестован.

Мадлена вскрикнула и, взяв Ванду за руку, сказала:

– Будем спасать вместе. В это время вошел Ноэль.

– Слушай, Ноэль, – проговорила Ванда, – ты должен повиноваться мне. Возьмешь эту барышню и отвезешь ее к своей матери. Смотри, ты мне жизнью за нее ответишь.

– Но я хочу ехать вместе с вами, – проговорила Мадлена.

– Если вы хотите, чтобы я спасла вашу сестру, слушайтесь меня.

– Я буду повиноваться.

– Ну так вы поезжайте в одну сторону, а я в другую. Мы последуем за Вандой. Она поехала в отель, где раньше помещались Аженор и Антуанетта.

– Ах, сударыня, несчастье! – вскричал Филипп.

– Знаю, знаю все, – сказала Ванда и, взяв Мартон, вышла с ней.

Перенесемся теперь в отель де Морлюкса. Во двор въехала карета, на запятках стояли два лакея. Лакеи были не кто иные, как Беруто и мужик Петр. Внутри кареты сидели двое путешественников – де Морлюкс и Иван Потеньев.

– Пойдемте со мной, – проговорил де Морлюкс, обращаясь к Ивану, – мой дом – ваш дом.

Пока Иван устраивался в новой квартире, де Морлюкс распечатывал письмо от Тимолеона. Оно было следующего содержания:

«Виконт!

Я узнал, что вы возвращаетесь в Париж. Не теряйте времени, Гепэн ждет вас на Лондонской улице.

Тимолеон.

P. S. Антуанетта в моих руках.»

Затем де Морклюкс взял второе письмо. Вот его содержание:

«Виконт!

Вы спрашиваете меня в письме: исцелимо ли сумасшествие? Сумасшествие – да, мономания же нет.

Я буду у вас завтра в восемь часов и, если окажется нужным, увезу больного в свою лечебницу.

О. Ламберт. Врач душевных болезней в Пасси, Большая ул., № 39»

Было восемь часов.

Раздался звонок, и слуга доложил о приходе доктора.

– Дражайший доктор, – сказал де Морлюкс, пожимая ему руку, – по-моему, есть только один способ, по которому вы можете хорошо изучить своего пациента.

– А именно? – спросил доктор.

– Обманом.

Они пошли завтракать. Доктор был представлен Ивану за домашнего нотариуса.

За завтраком Иван сказал, что хочет купить домик для своей будущей жены. Доктор ему предложил свой, по описанию очень удобный. После завтрака они отправились глядеть дом, но каково же было удивление Ивана, когда в доме к нему подбежали двое слуг и связали его. По костюмам и по устройству дома он узнал, что находится в доме умалишенных.

Когда доктор с Иваном уехали, де Морлюкс отправился к полковнику Гепэну. Там Тимолеон сказал ему, что Рокамболь и Милон арестованы, Антуанетта у него и что Мадлена может быть у де Морлюкса, когда ему вздумается. Виконт вскрикнул. Затем начались торги. Тимолеон просил за это дельце миллиончик.

Полит и Мадлена Шивот, которых Тимолеон взял из тюрьмы под предлогом, что они ему нужны для отыскания Рокамболя, сторожили Антуанетту.

В один вечер Полит пошел освежить себе голову и, не сознавая сам, что делает, побежал бегом в тот квартал, где была его квартира. Там зашел в кабак, велел себе подать водки и выпил залпом целый графин. Шатаясь, он поднялся в шестой этаж и не заметил, как две женщины следили за ним.

– Полит был арестован на три года, следовательно, он вышел из тюрьмы по просьбе Тимолеона, – сказала одна из них. – Вероятно, он нужен был ему. Он знает, где Антуанетта, пойдем за ним.

Полит, придя наверх, хотел отворить дверь своей квартиры, но ключ был им потерян, и он, недолго думая, начал отворять кинжалом. Дверь поддалась.

Полит был пьян, но при виде двух женщин, так неожиданно вошедших к нему, протрезвел.

Мартон схватила Полита за горло и повалила его на пол, связала его и, подняв над ним кинжал, сказала:

– Если ты не скажешь нам все, что знаешь, я убью тебя!

Он рассказал им все.

– Теперь, – сказала Ванда, – ты останешься с ним, а я пойду убедиться в истине его слов.

Минут через двадцать женщина в костюме гризетки и с корзиной, полной белья, проходила по Бельфедонской улице. Подходя к дому, который был ей нужен, она заметила на воротах билет, который гласил: «Здесь сдается номер».

– Сколько за номер? – спросила мнимая прачка у привратницы.

– 80 франков, душенька.

– Это дорого, извините.

Прачка успела заглянуть во двор и увидела в глубине его флигель.

Ванда напала на след Антуанетты.

– Слушайте, ваша комната с отоплением?

– Да, там есть печка.

– Так пойдемте посмотрим.

– Я не могу отойти отсюда, а если хотите, так ступайте сами. Ключ там в дверях.

Ванда пошла. На дороге она встретилась с одним молодым человеком, с которым разговорилась и узнала, что в глубине дома во флигеле живет старый англичанин, какая-то безобразная женщина и какой-то человек, который вечно пьян, – нечего было сомневаться, что старый англичанин – Тимолеон, безобразная женщина – Мадлена Шивот, а пьяный человек – Полит.

Ванда вышла обратно, сказав привратнице, что номер ей мал.

Мартон все еще стерегла Полита, а так как он был пьян, то и заснул.

– Не надо его будить, – сказала, входя, Ванда и, повторив приказание стеречь его, пошла к Ноэлю.