Бьёрн Магнуссон (СИ) - Добрый Волдеморт

— Синьор Снейп? — отвлёк Северуса от размышлений статный волшебник, одетый в белую мантию с красным подбоем. — Позволь представиться, я брат Томазини, а в миру Антонио Джузеппе Медичи.

— Северус Снейп, — неуверенно пробормотал парень. — Эмм, приятно познакомиться, сэр.

Из книг, прочитанных в Запретной секции библиотеки Хогвартса, он знал, что братьями в Италии могли представляться члены одной страшной организации, о которой шёпотом рассказывали друг другу студенты Слизерина и остальных факультетов. И хотя пугало прежних времён спряталось глубоко в катакомбах Италии, но память о непримиримых врагах волшебников жила чуть ли не в генах любого, в ком просыпалась магия.

— Не волнуйся ты так, Северус, — улыбнулся брат Томазини. — Его Высокопреосвященство кардинал Строцци лично разрешил мне с тобой увидеться. В какой-то мере, это проверка моей веры, — и он тепло посмотрел на Снейпа, будто пытаясь в нём что-то разглядеть.

Северус раздражённо подумал, что так пристально рассматривать незнакомого человека неприлично, но вслух ничего не сказал. Уроки Долохова научили его держать язык за зубами в присутствии старших. Русский маг никогда не скупился на «Круциатусы» для слишком дерзких учеников.

— Как поживает твоя мама? — внезапно спросил итальянец. — Ты очень похож на неё, знаешь ли.

Снейпу что-то не понравилось в голосе Томазини, возможно, какая-то потаённая надежда, поэтому он грубо ответил:

— Мать умерла два года назад, сэр. Я не хочу вспоминать об этом.

Лицо итальянца помрачнело.

— Requiescat in pace, — пробормотал мужчина и перекрестился.

Снейп не понял, что за заклинание произнёс представитель инквизиции, но, видимо, из некромантии, что-то про мир и покой на латыни.

— Ладно, отец ждёт тебя, Северус, — вздохнул Томазини и протянул кусок простой верёвки. — Хватайся за неё, это портал в наш дом.

Северус, не без сомнения, взялся за предложенный артефакт. Что-то дёрнуло его в районе пупка, и через мгновение он уже стоял на белом мраморном полу какой-то шикарной виллы. Не дав ему осмотреться, Томазини повёл его по длинным коридорам. Северуса поразило богатство и роскошь вокруг. Античные статуи в нишах, украшенные золотом батальные полотна на стенах, величественная отделка высоких арочных потолков.

Снейпу становилось понятно, что хозяин всего этого великолепия — очень могущественный человек. Он даже представить себе не смог, сколько тысяч галлеонов стоит всё это добро. Почти пятнадцать минут быстрым шагом, потребовалось им, чтобы добраться до кабинета хозяина виллы. Седой крепкий мужчина в старинном камзоле, будто сошедший с портретов эпохи Возрождения, сидел за богато украшенным резным столом и любовался, как зелёная жидкость сама собой перетекает из одной реторты в другую, меняя при этом цвет. Увидев гостей, тот отвлёкся от своих наблюдений и поднялся. Внимательно всмотрелся в обоих мужчин и чему-то улыбнулся.

— Я рад приветствовать тебя, Северус, в своём скромном жилище. Спасибо, Антонио, что привёл его.

Томазини кивнул отцу и развернулся к выходу.

— Я оставлю вас, господа зельевары, — насмешливо сказал он, — дела не ждут.

Дверь за ним закрылась.

Медичи пригласил Снейпа присесть в кресло, а сам вернулся за стол.

— Итак, Северус, ты прислал мне письмо, что хочешь стать мастером-зельеваром. И даже готов оплатить обучение и надеешься, что я соглашусь. А что же Принц, неужели старый хрыч отказался тебя учить? Ты же сын его внучки, родная кровь! Хотя не говори ничего, дай я угадаю. Реджинальд посчитал тебя маггловским отбросом, поиздевался немного и прогнал?

Лицо Снейпа пошло красными пятнами, он с тоской понял, что сейчас его тоже пошлют. «Швыряют сволочи, будто бладжер на турнире», — проскочила горькая мысль, надёжно укрытая окклюментными щитами. Запомнив предупреждение однокурсника, единственного, кто смог его вырвать из тоскливого состояния после смерти матери, Северус со всем пылом налёг на ментальную магию и добился немалых успехов.

Благо, что Бьёрн подсказал ему совершенно гениальный способ, как обмануть даже опытного легилимента. Требовалось тщательно выстроить ложную личность поверх настоящей. Сложность заключалась в том, что надо было полностью продублировать память, а не просто кинуть в общую кучу пару ложных воспоминаний. К сожалению, до идеала было ещё очень далеко, но от поверхностного считывания памяти Северус уже довольно надёжно защитился. Впрочем, судя по ощущениям от окклюментного блока, Медичи вовсе не пытался читать его память, как прокля́тый Принц во время их единственной встречи. Итальянец просто благожелательно смотрел на Северуса и ждал ответа на свой вопрос.

Неожиданно для себя Снейп честно, не скрывая ничего, словно грешник-маггл на исповеди, рассказал всё, что думал и знал. Вывалив на собеседника всю свою жизнь, он обессиленно свесил голову. Пауза затянулась, Северус сам не понимал, отчего он так разоткровенничался, и сейчас корил себя за длинный язык. Некоторые неприглядные вещи из прошлого, например, как он висел с голым задом у дерева, попавшись на уловку Поттера, юноша хотел бы и сам забыть. А тут взял и рассказал об этом совершенно постороннему человеку.

— Я беру тебя в ученики, Северус Снейп, — прогрохотал поездом голос магистра. — Никто не скажет, что Джузеппе Медичи не хозяин своему слову. Когда-то я дал себе обещание, и я его сдержу. О твоей судьбе мы поговорим после того, как ты защитишь мастерство, не раньше. За учёбу я не возьму с тебя ни лиры. Всё, что накопил, создавая для преступников зелья, ты сам потратишь на эксперименты и добрые дела, — старый магистр строго посмотрел на Северуса. — Будешь готовить зелья для лечебниц в Ватикане. Простые волшебники будут этому рады, а ты приобретёшь необходимый опыт. Возможно, в будущем это пригодится тебе, всё же у вас в Англии неспокойно.

— Спасибо, магистр, — склонил голову Снейп. — Я очень рад, что вы согласились. Несмотря на показное смирение, денег, заработанных с таким трудом, Северусу было жалко до зубовного скрежета. Если бы старый итальяшка просто забрал всё в оплату обучения, Северус злился бы меньше. А так он с трудом сдерживался, чтобы не вспылить. Опустив голову, Снейп постарался расслабить стиснутые кулаки. «Хорошо, что Долохов буквально вбил в меня науку, как следует общаться с теми, кто тебя гораздо сильнее и могущественнее. Иначе бы я сейчас рассказал тебе, старый негодяй, куда я предложу тебе сгонять, когда получу кольцо мастера. Конечно, легко предлагать потратить все галлеоны на лекарства для бедных, если один ковёр в твоём кабинете стоит больше, чем всё, что я заработал за пять лет!» — носились в голове Северуса злые мысли, но внешне его лицо напоминало одну из статуй в коридоре мэнора.

— Первый урок ты получишь прямо сейчас, — Медичи холодно усмехнулся. — Правда полилась у тебя изо рта, будто нечистоты из Великой Клоаки, совсем не потому, что ты внезапно воспылал ко мне почтительностью. Это действие зелья, которое называется «Жидкий Империус». К тому же моя версия гораздо сильнее вашей «Сыворотки Правды», как и любых других подчиняющих зелий. Поэтому человек, попавший под его воздействие, безропотно исполнит всё, что я ему прикажу, даже убьёт себя. Ты ведь чувствуешь мою правоту, не так ли?

Снейп с ужасом слушал магистра зельеварения, чётко понимая, что он находится в полной власти этого человека, который неожиданно оказался опасней, чем Принц. И только данное кому-то и когда-то слово сдерживало Медичи, чтобы не спустить его, Северуса, останки в ту самую Великую Клоаку. Возможно, впервые за всю свою короткую жизнь он бесстрастно посмотрел в глаза собеседнику и взмолился:

— Испытайте меня, магистр. Я больше всего на свете хочу стать мастером-зельеваром. Мечтаю познать все тайны кипящего котла, погрузиться в глубину невероятных магических реакций, ощутить настоящее волшебство!

Столько искренности было в его надтреснутом голосе, что морщинистое лицо Медичи растянулось в снисходительной улыбке. Сейчас тот снова напоминал милого старичка, которым показался ещё при знакомстве. Однако сквозь маску дружелюбия Северус видел перед собой не менее опасного волшебника, чем Реджинальд Принц. И назвать его итальяшкой, даже мысленно, Снейп больше не мог. Только магистр или учитель…