По лезвию ножа, или В погоне за истиной. Книга 2 - Максим Окулов

Беспрепятственно пройдя паспортный контроль, Катя через зеленый коридор вышла в зал прилета Шереметьево-2. Сотрудник аэропорта с фирменным бэджем на груди предлагал услуги такси. Конечно, Катерина понимала, что здесь такси будет стоить баснословных денег, но сил, а, главное, времени добираться до города на общественном транспорте у нее не было.

— Куда едем, красавица? — весело спросил водитель. Парню было не больше 25–28 лет.

— Пожалуйста, в Даниловский монастырь.

— Любой каприз за ваши деньги! — машина тронулась с места. — Только зачем же так сразу — в монастырь! Такая хорошенькая девушка…

— Давайте не будем! — отрезала Катя.

— Ладно, ладно. Только скажите, это монастырь-то женский?

— Нет. Мужской.

— Ну тогда мне все понятно! — зашелся смехом водитель. — Это дело другое! Это дело понятное!

Катя вся кипела от злости, но ответить ничего не могла. Она всегда терялась перед таким вопиющим и наглым хамством. Мало того что негодяй срубит с нее огромные деньги за рядовую поездку, так еще и издевается. Трудно сказать, какие слова были более оскорбительными — сказанные в свой собственный адрес или в адрес таксиста. Водитель же явно оказался на своем любимом коньке и пытался «развлечь» пассажирку всю дорогу вплоть до главных монастырских ворот. С огромным облегчением Катя расплатилась с молодым хамом и почти бегом направилась вглубь монастыря. Вечернее богослужение еще не закончилось, и девушка рассчитывала найти о. Кирилла в церкви. Но ее ждало очередное разочарование: иеромонах был в отъезде. Кате сказали, что из паломнической поездки он вернется не ранее, чем через неделю.

Вот и знакомый до боли подъезд, вот дверь квартиры, в которой случились самые лучшие, самые яркие мгновения жизни — Катя в этом не сомневалась. В сильном волнении она вошла в квартиру и закрыла за собой дверь. Много бы отдала она сейчас за то, чтобы ее встретил Денис! Встретил с веселой улыбкой на лице: «Привет, Котенок! Ужинать будешь?» Это все было в прошлой жизни. Вспыхнул свет в прихожей. Катя разулась и прошла в гостиную. Кровь прилила к вискам. На полу лежала скомканная одежда мужа. Катерина живо представила себе в какой ситуации еще совсем недавно эта одежда, наверное, вот так же валялась на полу. Всепоглощающая ревность накрыла ее с головой. Она подцепила ногой пиджак, отшвырнула его на диван и захлопнула дверь в комнату.

Катя устроилась на кухне. Слезы катились по ее щекам, а дрожащие руки держали стакан с минералкой. Постепенно успокаиваясь, девушка вспоминала эпизоды их с Денисом совместной жизни. Вспоминалось только хорошее. Вот кабинет Соколова. Как же смешно тогда выглядел Денис! Катя невольно улыбнулась. Вот первая поездка на Кипр, чудесный дом в Коралловой бухте. Немного успокоившись, Катя переоделась, налила себе чаю и позвонила Григорию Александровичу. К сожалению, пока не было никаких вестей. Свекор, насколько мог мягко, изложил невестке обстоятельства совершенного Денисом преступления и сообщил, что, возможно, завтра несчастному арестанту уже можно будет позвонить по телефону.

— Григорий Александрович, а вы не могли бы мне дать номер телефона о. Николая, который служит в Одинцово? — эта мысль пришла Кате в голову совершенно неожиданно.

— Конечно, подожди секундочку, — Заречин-старший продиктовал номер, и они распрощались.

Часы показывали начало одиннадцатого вечера. Если звонить священнику сегодня, то делать это надо прямо сейчас. Тяжело вздохнув, Катя набрала номер.

— Алло.

— Батюшка, благословите! — Катя немного заикалась от волнения.

— Бог благословит!

— Батюшка, это Катя, Катя Заречина, супруга Дениса. Вы меня помните?

— Как не помнить, Катенька! Рад вас слышать! Как мое нерадивое чадо? Это я Дениса имею в виду, — батюшка был явно не в курсе тех бед, что обрушились на семью Заречиных.

— Отец Николай, а вы, наверное, еще не в курсе…

— Не в курсе чего? — священник вмиг насторожился. — Что у вас стряслось?

— Простите, я думала, что Григорий Александрович или Александр Иванович вам уже все рассказали… Хотя. Я сама сначала ускакала на Кипр — бестолочь, а уж потом вспомнила о своем духовнике.

— Катя, не томите! Что у вас стряслось?!

Катерина, как могла кратко, рассказала о произошедших событиях. В трубке повисла тягостная пауза.

— Да… — наконец ответил священник. — Ну вы, ребята, даете! Скажу честно, ТАКОГО я не ожидал! Катенька, и что вы решили делать? Я имею в виду вы лично?

— Не знаю… Я убежала на Кипр, начисто забыв обо всем, кроме своих кровных обид. Вот вернулась и совершенно не представляю, что теперь делать. Поэтому и звоню вам. Надеюсь, вы не оставите нас, дадите нужный совет, — Катя с трудом сдерживала рыдания.

— Катенька, конечно, я помогу вам, чем смогу. Только, сами понимаете, по телефону это сделать сложно. Я завтра служу Литургию часов до одиннадцати. Вы сможете подъехать к этому времени?

— А во сколько служба начинается? Я бы к началу подъехала.

— Это будет здорово! Приезжайте в половине девятого.

— До свидания, батюшка.

— С Богом, Катюша!

Отец Николай отложил трубку телефона, взял из книжного шкафа молитвослов и встал на колени перед иконами. Свет в комнате священника так и не погас в эту ночь до самого утра…

Катя не спеша брела по узкой асфальтированной дорожке, ведущей от храма к платформе «Отрадное». Разговор с отцом Николаем был позади. Стало ли ей легче? Безусловно! Но все равно по ее щекам катились слезы. Кате было слишком досадно, что она в свое время не обращала внимания на столь очевидные вещи. Многого она просто не понимала, а от чего-то отмахивалась, следуя банальному эгоизму. Вновь и вновь всплывали в голове отрывки долгого и непростого разговора…

— Да, Катя, наломали вы дров, — священник только что внимательно выслушал Катин рассказ о том, что произошло в самое ближайшее время, а также о том, что этому предшествовало. — Я, конечно, и с себя вины не снимаю, но Денис, к сожалению, слишком редко приезжал ко мне в последнее время, да и не стремился он обсуждать ваши внутрисемейные отношения.

— Да, батюшка, я тоже не советовалась с духовником на эту тему. Думала, что это более наше личное дело.

— Ну, отчасти это так. Муж и жена — самые близкие друг другу люди. Здесь трудно вмешивать кого-то постороннего. Однако же духовного отца трудно назвать посторонним. Более того, священник действительно может дать дельный совет по тем или иным жизненным вопросам. Вот, например, в вашем случае вы, Катя, были совершенно не правы в том, что решили вопрос о дополнительном воздержании в супружеской жизни самостоятельно, без осознанного на то согласия мужа.

— Батюшка! Но он сначала согласился, сказал, что, мол, давай попробуем, а потом… Я думала, что это у него просто блажь такая, что он вредничает. Ну, свою власть хочет показать, что, мол, я мужчина, вот и давай… А мне обидно это очень было.

— Да уж, Катя, действительно подавляющему большинству женщин сегодня очень обидно видеть в своем муже мужчину. Я имею в виду не в постели и не тогда, когда он защищает жену от уличного хулигана, а в обычной повседневной жизни. Вот так просто день за днем уж если и не любить, то хотя бы уважать мужа как главу семьи. Что же касается интимных отношений, то здесь требуется огромная осторожность, внимание и предупредительность. Поймите, Катя, темперамент у разных людей разный. Более того, сексуальность конкретного человека меняется в течение жизни. И здесь требуется максимум снисхождения одного супруга к другому. Вот скажите мне, если вас закрыть в вашей квартире, а на холодильник навесить замок. Из еды оставить только воду и хлеб и подержать вас так с месяц. Можно ли будет сказать, что этот месяц вы постились?

— Ну разве что формально.

— Вот и я о том. Пост — дело добровольное и осознанное. И если один супруг лишает другого законного права на супружеские отношения, то по-простому это называется большое свинство. Подумайте сами, куда супругу идти, если плоть его неспокойна? Ведь брак установлен Господом в том числе и для этого — для усмирения плоти. Помните, что советовал апостол Павел вдовам? Да, лучше оставаться незамужней, но если трудно справиться с плотью, то тогда надо выходить замуж.

Вспомнив эту часть разговора, Катя, стоя на платформе в ожидании электрички, инстинктивно втянула голову в плечи.

— Ну и дура же ты, Екатерина Витальевна! Ох и дура! — тихо шептала она.

Тем временем подошла электричка, и Катя села в полупустой вагон. Состав тронулся, а Катерина вернулась к воспоминаниям беседы.

— Поймите, Катенька, семейная жизнь — это не только совместные дети, кастрюли, отдых у моря и супружеская постель. Супруги прежде всего люди, а человек не может без общения. И горе тем семьям, где муж и жена замыкаются каждый в своем мирке — в своих приятелях, персональных интересах, работе и прочем. Супруги должны интересоваться друг другом, они должны просто разговаривать. А вот когда оказывается, что поговорить им не о чем, то это беда! И, понимаете, здесь мало формального интереса. Надо искренне интересоваться делами второй половины, и, кроме этого, надо уметь слушать! Надо уважать своего собеседника! Знаете как бывает: «Ну, что у тебя на работе?» — спрашивает жена. «Да начальник сегодня вызывал, говорит»… — только было начал муж. «Ой смотри, смотри, какое у нее платье! — кричит жена, тыча пальцем в телевизор. — Классное какое! Да, так что там у тебя на работе?» — «Да вот начальник, говорю, вызывал, ну и думает, что мне пора»… — «Тебе на гарнир картошку или макароны?» — «Все равно». — «Да и чего там у тебя? Да, кстати, а ты слышал, что американцы там опять кого-то разбомбили?! Вот нахалы!» — Катя невольно улыбнулась.