Тайна личности Ленина. Спаситель народа или разрушитель империи? - Армен Гаспарян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чичерин свободно читал и писал на всех основных европейских языках, знал латынь, хинди, арабский. В Польше и лимитрофах (так в то время называли страны Прибалтики) он выступал на языке государства, в котором находился. Современники называли его самым образованным главой внешнеполитического ведомства в Старом Свете. Так вот, Ленин давал возможность раскрыться разносторонним талантам своих соратников. Каждый из них чувствовал себя представителем единой партии, обладая при этом яркой индивидуальностью. Основой стал принцип коллективизма, но это ни на секунду не умаляло их внутренней свободы.
Г. В. Чичерин. Член РСДРП с 1905 года
Соответственно, соратники Ленина работали в том же запредельно интенсивном режиме. Посмотрим, например, на Чичерина. Сегодня он – один из самых проклинаемых большевиков. Понятно почему: заключил подлый Брест-Литовский мир. Больше о нем основная часть наших с вами современников ничего не знает. Воспользуемся известным утверждением «короля играет свита» и посмотрим внимательно на фигуру Георгия Васильевича, а главное, на его действия в первые годы советской власти. На его фоне вам станет еще более понятен сам Ленин.
Приход Чичерина в Народный комиссариат по иностранным делам был предопределен уже в первые дни Октября, когда Троцкий взял на себя обязанности наркома по иностранным делам. Он исходил из своей любимой теории мировой революции и искренне полагал, что Министерство иностранных дел скоро перестанет быть нужным. Многие руководящие деятели Российской социал-демократической рабочей партии хорошо знали Чичерина по работе в эмиграции и прочили его на пост главы внешнеполитического ведомства. Позже Троцкий признавал: «Наша дипломатическая деятельность происходила в Смольном без всякого аппарата. Только когда приехал Чичерин и был назначен в состав Наркоминдела, началась работа в самом здании, подбор новых сотрудников, но в очень небольших размерах».
В те дни Чичерин буквально жил на работе. Рабочий день с четырех дня до одиннадцати утра. Сам Наркомат работал круглые сутки, секретари и стенографы работали посменно. Всеми делами руководитель ведомства занимался лично. Каждая бумага обязательно проходила через него. И этот процесс не был пустой формальностью. Чичерин внимательно изучал документ и вносил в него коррективы. Ленин, несмотря на «недостаток командирства» у Георгия Васильевича, весьма его ценил и постоянно брал под защиту от нападок соратников по партии. Известно ведь, что каждый в той команде параллельно пытался влезать и не в свои дела.
Когда сегодня рассуждают про Брест-Литовский мирный договор, неизменно упускают из вида один факт. Кажется он либеральным умам настолько незначительным, что и время на него тратить не нужно. А между тем Чичерину удалось установить дипломатические отношения с Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией. Правда, только в Берлине существовало официальное представительство Советской России. При этом полуофициальные миссии функционировали в Берне, Лондоне и Стокгольме, то есть в странах уже из другого воюющего лагеря. Со всеми руководителями первых советских дипломатических представительств Чичерин вел регулярную переписку, давал советы и указания.
Готовясь к экономической конференции в Генуе, Георгий Васильевич включил в состав делегации лучших экономистов, которые составили ответные претензии России к Западу, а также разработали проекты сотрудничества. На этом направлении тактика российской делегации оказалась успешной. Все дни, с 10 по 16 апреля 1922 года, в Генуе были заполнены заседаниями, переговорами, встречами. Чичерин объяснил, что Советскую Россию и капиталистические страны разделяет взгляд на судьбы мира, а приехала советская делегация для того, чтобы установить деловые отношения с торгово-промышленными кругами всех стран, и если ее условия будут приняты, то контакт будет возможен.
Сразу же стало ясно, что Советская Россия не будет платить долгов так просто, а согласится на это лишь в том случае, если они будут компенсированы кредитами, которые пойдут на восстановление народного хозяйства. Чичерин потребовал признания советских контрпретензий, установления мира на границах Советской России, юридического признания советского правительства. И наконец, Георгий Васильевич выдвинул предложение о всеобщем разоружении и мирном сосуществовании.
Тогда, в 1922 году, главным событием в рамках Генуэзской конференции стало подписание Рапалльского договора между Россией и Германией. Это был первый для послереволюционной России договор с одной из ведущих европейских держав – Германией. Означал он для обеих стран прорыв изоляции, переход к масштабному взаимному торгово-экономическому и политическому сотрудничеству. Два государства договорились признать друг друга де-юре и установить дипломатические отношения, отказаться от взаимных претензий, взаимно предоставить режим наибольшего благоприятствования. Так что для кого-то Генуя и Рапалло стали, возможно, провалом, но только не для России и не для Чичерина. При Георгии Васильевиче советскую дипломатию отличали прагматизм, приоритет национального интереса, поиск совпадающих позиций с другими государствами, отказ от агитации и пропаганды.
Многое изменилось для Чичерина (как, впрочем, и многих других старых большевиков) в связи с отходом Ленина в конце 1922 года от активной политической деятельности. Наследники вождя начали ожесточенную борьбу за лидерство и власть в партии и государстве. Литвинов сумел правильно оценить соотношение сил и поддержал Сталина. Весь аппарат Наркоминдела принял участие в этом противостоянии, разделившись на две группы – «чичеринцев» и «литвиновцев». Как и всегда в таких случаях, оба лагеря вели борьбу, не интересуясь негативными последствиями для работы. Суть разногласий свелась к тому, что одни поддерживали позицию Коминтерна по быстрой победе мировой революции, а другие считали необходимым создать прочный базис для экспансии идей социализма.
В сентябре 1928 года Чичерин уехал лечиться за границу. Он еще был наркомом, встречался с германскими политиками, но уже знал, что на работу в Наркоминдел не вернется. Георгию Васильевичу было трудно решиться на этот шаг, он оттягивал окончательное расставание с внешнеполитическим ведомством. В так называемом «завещании» новому наркому (которым, как он рассчитывал, станет Куйбышев) писал: «Открыты шлюзы для всякой демагогии… подсиживаний, доносов. Это ужасное ухудшение госаппарата особенно чувствительно у нас, где дела не ждут. Нельзя отсрочить международные дела… Осуществилась диктатура языкочешущих над работающими».
В январе 1930 года он вернулся в Москву. 21 июля Президиум ЦИК СССР удовлетворил просьбу Чичерина и освободил его от обязанностей наркома. Новой эпохе требовались иные кадры. Георгий Васильевич в сталинские реалии категорически не вписывался. Страна потеряла сильнейшего переговорщика, к которому даже противники относились с уважением, отдавая должное его эрудиции, красноречию и внутренней убежденности.
Повторяю: это характерный пример первых ленинских кадров. Или, если выражаться языком 1930-х годов, выдвиженцев. Вместо Чичерина можно было бы кратко охарактеризовать любого из той команды. Результат не поменяется. Георгия Васильевича же я выбрал, поскольку наряду с Молотовым и Громыко он был, пожалуй, самым сильным главой отечественного внешнеполитического ведомства в XX веке. И уж, разумеется, не шел ни в какое сравнение со светочами либерализма Милюковым и Козыревым. Да, сегодня про Чичерина редко вспоминают. Но такова судьба большинства ленинских наркомов. Непопулярные нынче фигуры. А напрасно! Очень поучительные биографии.
Но вернемся к лидеру большевиков. Помимо всего прочего ему пришлось подавлять оппозицию внутри партии. Напрасно многие считают, что этим занимался исключительно Сталин, а у Ленина подобной проблемы не существовало в принципе. Это абсолютная чепуха. Проблема не просто существовала, а в какие-то дни затмевала все остальные насущные вопросы для советского правительства. Уверен, что фраза «однородное социалистическое правительство» подавляющему большинству читателей сегодня ничего не скажет. А в первые дни власти большевиков это был очень серьезный вопрос.
Подняли его меньшевики и эсеры. Опирались они на Викжель. Это вовсе не имя очередного деятеля русской революции, как, например, Вилорий и Изилий.
Аббревиатура. Расшифровывается как «Всероссийский исполнительный комитет железнодорожников». В его составе преобладали меньшевики, эсеры, народные социалисты и прочие противники диктатуры пролетариата. То есть те, кто в дальнейшем пополнит и без того широкие ряды российской контрреволюции. В СССР их деятельность называлась «попытка свержения рабоче-крестьянской власти и замена ее буржуазно-парламентской республикой». На практике это сводилось к требованию включить в правительство представителей всех партий – от большевиков до народных социалистов, в надежде добиться таким образом решающего перевеса над большевиками. В случае отказа – всеобщая забастовка железнодорожников.