Тайна личности Ленина. Спаситель народа или разрушитель империи? - Армен Гаспарян

Совет народных комиссаров. 1917 год

Сегодня многие склонны судить о тех дням исключительно по классическим советским фильмам. За столом сидит Ленин, рядом склонились соратники: Троцкий, Сталин, Каменев, Зиновьев. Ведут неспешный разговор, им торопиться некуда. И в коридорах не шумят. Словно не революционное правительство работает, а идет заседание ученого совета научно-исследовательского института. В реальности все было строго наоборот. В обстановке невероятных шума и спешки Ленин без пауз занимался решением многочисленных политических, хозяйственных, военных, организационных, административных, педагогических, культурно-просветительских и даже агитационных проблем. Все это наслаивалось на полное отсутствие какого-либо, пусть даже самого мизерного, опыта.

Представьте себя Лениным. Возьмите в руку стакан горячего чая. Проницательно сощурьтесь. Ваш привычный рабочий день начался. Сегодня вам, как и обычно, предстоит заниматься всем подряд, следить за деятельностью всех своих соратников. Пустяков в деле государственного строительства не бывает по определению, а значит – ничего нельзя упускать из поля зрения даже на минуту. Параллельно вы разрабатываете основы советской политики по всем направлениям, составляете и диктуете декреты и положения, пишете воззвания и статьи, резолюции и обращения. Руководите ежедневными заседаниями Совета народных комиссаров. А через день вам нужно еще выступать на митинге. В оставшееся свободное время в течение дня (если эти редчайшие минуты вообще можно назвать свободным временем) общаетесь непосредственно с гражданами страны, которые приходят к вам в Смольный. Отказать им вы не имеете права. Они будут жадно ловить каждое ваше слово и разносить потом по городам и весям подробности строительства новой жизни. Они – лучшая реклама вашей политики и действий, ваша опора в неспокойную годину.

Повторяю: так выглядел обычный день Ленина в первые месяцы советской власти. Вы представляете, каких физических и моральных сил это стоило? Любой, кто вздумает рассуждать о неспособности лидеров большевиков к ежедневной работе, может самостоятельно попробовать прожить в таком режиме хотя бы 48 часов и после этого поделиться своими ощущениями. В те бурные дни русский поэт Александр Блок, будучи сам непосредственным свидетелем всех событий, написал: «Революция, как грозовой вихрь, как снежный буран, всегда несет новое и неожиданное; она жестоко обманывает многих; она легко калечит в своем водовороте достойного; она часто выносит на сушу невредимыми недостойных; но – это ее частности, это не меняет ни общего направления потока, ни того грозного и оглушительного гула, который издает поток». Так вот, вы не просто находитесь в эпицентре потока. Вы его направляете.

А поток этот исключительно молод. Многие даже не подозревают, что средний возраст правительства большевиков составлял лишь 37 лет. Самым старшим, а к ним относились сам Ленин и Скворцов-Степанов, было в тот момент по 47 лет. Самому молодому наркому, а им оказался Дыбенко, – 28 лет. Многие из первых руководителей государства рабочих и крестьян не могли похвастаться серьезным образованием. Это чистая правда. Но они компенсировали это другим. Есть безукоризненное свидетельство на сей счет. Принадлежит оно не какому-то партийному агитатору, а полковнику американской разведки Р. Роббинсу. Довелось этому человеку общаться сначала с министрами Временного правительства, а в дальнейшем – и с комиссарами ленинского. И вот к какому интересному выводу он приходит: «Первый Совет народных комиссаров, если основываться на количестве книг, написанных его членами, и языков, которыми они владели, по своей культуре и образованности был выше любого кабинета министров в мире».

Тот самый случай, когда американскому разведчику стоит поверить. Написанные Лениным работы к октябрю 1917 года составляли 34 тома. Блестящим политическим публицистом зарекомендовал себя Троцкий. Скворцов-Степанов был признан лучшим переводчиком «Капитала» Маркса в мире. Нарком труда Шляпников, хоть и имел образование в три класса, владел тремя иностранными языками. Остальные члены первого ленинского правительства могли дать многим сто очков форы в области публицистики. Причем творили они, как несложно понять, не в нынешнем чрезвычайно популярном формате социальных сетей «что вижу – то пою».

Совет народных комиссаров.

Слева направо: И. З. Штейнберг, И. И. Скворцов-Степанов, Б. Д. Камков, В. Д. Бонч-Бруевич, В. Е. Трутовский, А. Г. Шляпников, П. П. Прошьян, В. И. Ленин, И. В. Сталин, А. М. Коллонтай, П. Е. Дыбенко, Е. К. Кокшарова, Н. И. Подвойский, Н. П. Горбунов, В. И. Невский, А. В. Шотман, Г. В. Чичерин.

Декабрь 1917 – январь 1918 года

Многие привыкли жить мифами. Раз сказал либеральный публицист, что первые наркомы были людьми абсолютно никчемными, – так тому и быть. Произнес, что все они сидели в Смольном, – и этому охотно верят. Даже не подозревая, насколько далека подобная трактовка от действительности. Вне пределов штаба революции располагались наркоматы: иностранных дел, труда, народного просвещения, продовольствия и госпризрения (последний, если кто-то не знает, является аналогом современного министерства труда и социальной защиты). Во всех этих ведомствах первую скрипку играли новые революционные кадры. Как и указывал Ленин в своей работе «Государство и революция»: «На известной ступени развития демократии она… сплачивает революционный против капитализма класс – пролетариат и дает ему возможность разбить, сломать вдребезги, стереть с лица земли буржуазную государственную машину, постоянную армию, полицию, чиновничество, заменить их более демократической, но все еще государственной машиной в виде вооруженных рабочих масс, переходящих к поголовному участию народа в милиции».

Лидер большевиков теоретически обосновал необходимость замены государственного аппарата. И в первые же дни работы нового правительства столкнулся с закономерным вопросом рабочих: как быть? Избавляться полностью от старых кадров и испытывать закономерные сложности, по крайней мере на первом этапе, или пока постараться соблюсти статус-кво и, только когда новые кадры войдут в курс работы, уволить без сожаления всех царских бюрократов? Ленин никогда до этого не признавал полумер, не собирался заниматься подобным и теперь. Поэтому спокойно объяснил пришедшим рабочим, что и он никогда не руководил государством. Но партия поручила ему эту работу, и он, следуя жесткой дисциплине РСДРП(б), подчинился. Что настоятельно рекомендует сделать и всем остальным.

Так и поступали. Большую часть служащих Наркомата просвещения набрали из числа рабочих Выборгской стороны. Рабочие Путиловского завода стали костяком Наркомата внутренних дел. Крупская вспоминала о тех днях: «Владимир Ильич все время усиленно думал о новых формах управления. Он думал о том, как организовать такого рода аппарат, которому чужд был бы дух бюрократизма, который умел бы опираться на массы, организовывать их в помощь своей работе, умел растить на этой работе нового типа работников».

Параллельно русский язык буквально ежедневно пополнялся новыми терминами. Убежден, что нет такого человека, который никогда бы не слышал определения «враг народа».

У всех оно сегодня стойко ассоциируется с репрессиями 1937–1938 годов. И соответственно считается, что выражение придумано и введено в оборот лично Сталиным именно в те годы. Если не им – то уж точно Ежовым. Больше никто не мог до такого додуматься. Что ж, должен огорчить. Сделал это еще 28 ноября 1917 года непосредственно Ленин. Поводом послужила деятельность партии кадетов. Они вместе с меньшевиками и эсерами провели демонстрацию, которую Ленин совершенно справедливо, с его точки зрения, расценил как попытку начала государственного переворота. Последовал соответствующий декрет, в котором кадеты были названы «партия врагов народа». Документ предусматривал арест лидеров демонстрации.

С точки зрения живущих в XXI веке, действия Ленина излишне свирепы. Так с мирными демонстрациями не поступают. Сегодня вообще модно рассматривать события вне контекста эпохи. Так, конечно, несказанно проще. Особенно тем, кто стремится пересмотреть историю. Они с радостью сообщат вам, что таким образом большевики установили самую чудовищную диктатуру в мировой практике. И никаких иных подробностей не следует. Только ритуальные проклятия по адресу Ленина звучат не смолкая.

Я человек с этой точки зрения крайне неприятный. На слово не очень люблю верить. Поэтому в свое время решил разобраться: что же послужило причиной для того, чтобы вождь большевиков сразу перешел к радикальным мерам? Для этого даже в архив не нужно идти. Достал с книжной полки нужный том его произведений. Начал читать. И почти сразу нашел искомое место: «Когда революционный класс ведет борьбу против имущих классов, которые оказывают сопротивление, то он это сопротивление должен подавлять; и мы будем подавлять сопротивление имущих всеми теми средствами, которыми они подавляли пролетариат, – другие средства не изобретены».