Дьявольщина - Александр Рожков

Вернувшись в отдел, Кожихин первым делом дал полный словесный отчет майору.

– Сергей Михайлович, это уже третий труп за месяц, который мы находим в таком состоянии. Я, конечно, понимаю, что жизнь не сахар, но что их всех такое напугало до разрыва сердца?

– Ну, уж точно не цены в магазинах, – по-стариковски проворчал майор, откинувшись в кресле. – Я поручил это дело тебе – вот и выясняй, что или кто это? Три «глухаря» за месяц, десять – с начала года. Кожихин, не надо портить отделу показатели, делай все что нужно. Ты понял?

– Так точно, Сергей Михайлович, – невесело ответил Дмитрий, развернулся и вышел от начальника.

Уже находясь у себя в кабинете, Кожихин вновь и вновь просматривал папки с делами, которые больше вызывали вопросов, нежели давали ответы. Первое дело их отдел открыл второго января нынешнего года, когда в одном из подвалов был найден труп какого-то бомжа. Можно было бы назвать сотни причин его смерти, от банального – перепил, до местных разборок, только на его лице застыл такой ужас, словно он увидел саму смерть. Второе тело было обнаружено двумя неделями позже. Третье – через пять дней. Четвертое – еще два месяца спустя. Было понятно, что в городе орудует маньяк, но никаких зацепок, следов, даже намеков на его присутствие рядом с жертвой не было обнаружено. Хотелось было списать все эти «глухари» на случайность, мало ли у кого сердце не выдержало нагрузки, только объединяло все эти случаи невероятный испуг на лицах жертв, а Кожихин не верил в такие похожие случайности.

Погрузившись в дела Дмитрий не заметил, как наступил вечер и за окном сгустились сумерки. Его увлек дневник Нефедовой Марии, который он нашел у нее под кроватью. Вначале шли описание обычных девичьих будней и выходных, общение с подругами и друзьями, оценка парней, с которыми она занималась сексом или просто целовалась. Критика или похвала тех или иных преподавателей и жалоба на большой объем учебного материала, который ей приходится учить. Кожихин уже откровенно зевал, но тут его взгляд наткнулся на запись датированную недельной давностью. Кривым, нервным почерком она пролегла через несколько строк, в отличие от предыдущих записей – ровных и аккуратных. «Кто оно?!!! Что хочет от меня?!!! Почему стоит в темном коридоре и тихо стонет??!!! Хватит!!! Хватит!!! Уйди!!!». Страница была немного покороблена, словно на нее капнули водой. Дмитрий быстро пролистал еще несколько записей, и все они рассказывали о ком-то, кто приходит к Марии только по ночам, стоит в коридоре и тихо стонет.

Кожихин резко поднял голову и недоуменно прислушался к еле слышному стону из-за двери. Устало поморгав глазами, он потер их и только сейчас обратил внимание, что время стремительно приближалось к одиннадцати часам вечера. Еле слышный стон за дверью донесся вновь. Дмитрий встал, быстро подошел к двери и распахнул ее. В полутемном коридоре было пусто, лишь в самом конце мелькнула чья-то тень, завернув за угол. Кожихин сильно зажмурился, помотал головой и приказал сам себе иди домой, пока от усталости не начались галлюцинации.

Двухкомнатная квартира встретила его молчаливым равнодушием и нагретым воздухом. Дмитрий распахнул окна, переоделся, умылся, достал из холодильника бутылку пива и устроился за кухонным столом. Перед ним лежала небольшая записная книжка в синей обложке – дневник убитой. Последние страницы были исчерчены неровным почерком, буквы пьяно плясали над строчками, не желая умещаться в них. Чувствовалось, что писали впопыхах, словно боялись не успеть.

– Что же с тобой произошло? – приглушенно произнес Кожихин и отпил пива. Как он не вчитывался в слова, не искал в них помощи, ничего кроме страха он там не видел. Мария писала о ком-то или о чем-то, что приходит только в темноте и исчезает, стоит только включить свет. – Так вот почему у тебя был фонарик, – догадался он, доставая очередную бутылку пива.

Ближе к первому часу ночи Дмитрий понял, что пора идти спать: глаза слипались, а рот разрывала зевота. Он оставил пустые бутылки на кухонном столе, прошел в спальню и бросил дневник на расстеленную постель. Прошел в ванну, почистил зубы и помочился в унитаз. После направился в спальню, попутно выключая свет. Последним он выключил свет в коридоре и…

– Что за ерунда? – удивленно уставился он на черную фигуру, стоящую напротив кухни, которую сейчас освещала луна. Дмитрий включил свет и фигура пропала. Вновь выключил и снова в квартире был кто-то еще. Вновь щелкнул выключатель, и свет озарил общий коридор для двух комнат. Щелчок, тьма и…

– Черт, – испуганно отшатнулся Дмитрий – черная фигура стояла возле входа в гостиную комнату. Кожихин ударил по выключателю, и свет залил коридор, в котором никого не было.

Чертыхаясь вслух, Дмитрий нашел в столе скотч и толстым слоем заклеил выключатель, так чтобы свет постоянно горел. Неплотно прикрыв дверь, он лег в кровать, включил стоящую на прикроватном столике лампу и на всякий случай телевизор. Тот отозвался грохочущими звуками какого-то боевика, и Дмитрий убрал звук. Изредка посматривая в сторону коридора, он поставил на колени ноутбук и принялся составлять отчет о сегодняшнем дне.

В квартире послышался приглушенный стон. Кожихин оторвал взгляд от монитора и в это время свет в коридоре погас – раздался приближающийся скрип половиц.

– Кто здесь?! Лучше так не шути с полицейским, у меня есть оружие! – Дмитрий блефовал, пистолет он оставлял на работе в сейфе. Несколько минут Кожихин вслушивался в квартирную тишину, но ничего кроме стука собственного сердца и работающего кулера ноутбука не услышал. – Бред какой-то, – вновь углубился он в работу.

По комнате пронесся легкий стон. Мужчина, не поднимая головы, взглянул в сторону двери. Та оказалось открытой, а в темном коридоре промелькнула чья-то тень. Дмитрий был не робкого десятка, но сейчас по его спине пробежали ледяные мурашки. Экран телевизора пошел полосами, каналы сами собой начали переключаться и неожиданно все погасло. В темном проеме двери стояла черная фигура.

– Блин! – вскрикнул Кожихин и направил в ту сторону светящийся монитор ноутбука – фигура исчезла, но кто-то опять прошелся по коридору, скрепя половицами.

Светильник на прикроватном столике нервно замигал, словно лампочка впала в конвульсию, грозясь потухнуть в любую секунду. Не отрывая глаз от темного проема двери, Дмитрий нащупал рукой «вилку» светильника и посильнее воткнул в розетку. Свет сразу вспыхнул, на мгновение, осветив черную фигуру, стоявшую в глубине коридора.

– Да кто ты, твою мать?! – разозлено крикнул Кожихин. – Что тебе нужно?!