Праздник саранчи - Алексей Саморядов

— Слушай, Саш, — Олег покачал головой. — Ты его уведи лучше, а то я его зашибу. А ну, цыган, пошел отсюда! — он посмотрел на кавказца.

Андрей катал гранаты в карманах.

— Пойдем, — сержант потянул кавказца к выходу. — Протокол составим.

— А этот! — закричал он, махнув полотенцем. — Пусть деньги отдает!

— Слушай ты, цыган, — Олег, сплюнув в его сторону, встал, отодвигая стул. — Ну, иди ко мне, обнимемся!

— Пойдем, пойдем, — сержант повел кавказца к лестнице.

Олег сел, посмотрел на Андрея, засмеялся:

— Ну что, когда поедем?

— Завтра… — Андрей налил себе, выпил, не закусывая. Он все смотрел вслед кавказцу.

— Завтра так завтра, по Москве хоть погуляем.

Поселились в комнате у Андрея. Пока он ходил в институт, на занятия, сдавал коллоквиум по философии, Олег и Татарин, по очереди, уезжали куда-то с биноклем, который им дал Андрей, и портфелем, который привез с собой Татарин, работавший ранее на АТС. В портфеле были трубка, штекеры, провода и прочий инструмент.

Иногда, перед сном, жарили баранину, ужинали с вином или пивом. Татарин очень любил шахматы, часто после ужина они с Витей сидели над доской. Татарин забирался на диван с ногами в толстых, домашней вязки шерстяных носках. Он с удовольствием, потирая живот, шмыгал носом и вдруг смеялся, сделав ход.

— Я же слона возьму, — удивлялся Витя.

— Вот и бери, слона… — и он, довольный, откидывался на подушку.

Олег, лежа а гамаке, почитывал их сценарии.

— А ничего, — говорил он, раскинувшись. — Правда, так не бывает. Хотя черт его знает, всякое бывает…

Однажды, вернувшись, он привез в сумке щенка охотничьей породы:

— Баба какая-то выгуливала, ну я и подогнал. На что он ей в городе. Пропадет только зря. Ему охота нужна. Я его на лису буду брать. — И он стал кормить щенка с руки сырым мясом. — Что, шакал, кровь почуял?

Смотрели в институте «Крестного отца». Когда выходили после фильма, Татарин разговорился:

— Правильно живут. Я давно об этом думал… А та, что в машине взорвалась — татарка. Я даже знаю ее, она в Картеле живет…

За день до того как идти, собрались без Виктора.

— Живет один, — объяснял Татарин. — Часто звонит, ему звонят, это мы устроим. Соседи напротив тихие, старики. Барахло у него есть. Приятель его самый тесный, Максим, работает с ним же. Пойдем в десять. Позже он не откроет, очень уж осторожный, в окно смотрит, а по телефону говорит тихо, прислушивается, словно меня о чем спросить хочет…

— Наверное, чует, как ты сопишь, — выбрался из гамака Олег. — И это его настораживает. Слышит, сопят, причем явно по-татарски.

— Ладно, ему до завтра потерпеть осталось, — Татарин повернулся к Андрею. — Ты-то как, Андрюх? Как нервы?

— А что нервы, — лениво отозвался Андрей.

— Ну, я просто, приободрить тебя, не робей, мол, соберись.

— Да я-то собран.

— Ну, уж собран, — засмеялся Татарин. — Сейчас мы тебя проверим, — он вдруг хлопнул резко ладонью по столу.

Андрей взглянул на него удивленно, краем глаза заметив, как Олег съехал со стула и вдруг несильно ткнул его чем-то тупым под сердце.

Все произошло так быстро, что Андрей даже не двинулся. Олег встал, стряхнул колени, спрятал в карман железную расческу:

— Все, ты убит, — сказал спокойно.

— Ну ладно, давай еще раз, — попросил Андрей, склонившись.

— Все, другого не будет, — радостно сказал Татарин. — Что-то ты испортился в Москве совсем…

С утра Марат и Олег отвезли вещи и щенка, изгадившегося в комнате на вокзал.

Витя и Андрей пошли на мастерство.

Сидели в маленькой душной комнате за одним столом. Спор начал сам мастер, сорокалетний лысеющий мужчина с простой бородой:

— Виктор, ты мне скажи, ты действительно считаешь, Что нужно самому все решать и самому разбираться с теми, кого ты называешь своими врагами.

— Не знаю, — Витя сидел, опустив голову. — Я написал, как есть.

— Ничего себе, как есть. Ну, хорошо, а вот сам ты, скажем, смог бы убить? Взять и убить человека?

— Конечно, — Витя улыбнулся. — Пусть мне только покажут, вот этот! Вот из-за него мы все так живем.

— Ну, ребята, — мастер постучал несколько раз по столу. — Кто-нибудь скажет?

Мастерская, человек десять парней, сидели молча.

— Яков, — назвал мастер.

— Я? — искренне поразился черноволосый парень. — Леонид Андреевич, я не знаю… Честное слово, не знаю… Вот у меня брат, скажем, так он сидит.

— Но, ты-то, слава Богу, не сидишь?

— Я? Я не сижу, но я, Леонид Андреевич, просто послабей был, не мог с ним гулять, хотел, конечно, очень, но не мог. А то бы я тоже сидел…

— Ну, спасибо, — мастер покивал головой. — Утешил. Кто еще вразумит?

Вышли из института вместе.

— Старик сегодня спать не будет, — усмехнулся Андрей.

— Пусть сам не лезет, куда не знает, — отозвался Витя. — Что, домой?

— Да нет, мне надо в одно место. Ты иди, чай ставь. Я приеду, — он стал ловить машину.

— А что мне дома сидеть? — Витя смотрел внимательно на Андрея. — Я с тобой прогуляюсь.

— Витя, у меня важное дело, там двоим делать нечего.

— Я не буду заходить, просто прокачусь с тобой. — Витя тоже поднял руку, голосуя машинам.

Андрей сразу отошел от дороги.

— Дурака не строй, говорю мне одному надо.

— Я дурака не строю, потому и ребята прилетели. Я вас навел и с вами буду.

Андрей глядел на него удивленно:

— Тебе-то зачем?

— А вдруг там денег нет? А вас повяжут.

— Успокойся, есть там деньги, как ты и сказал.

— Все равно, мне надо. Как инженер раньше становился под свой мост, так и я посижу тихо и уеду, мне и доли не надо!

— Ты, Витя, вроде из Тамбова, а рассуждаешь как баба! Ты что, квартирами раньше занимался, вроде, я не замечал? Я тоже в этих делах не мастер. И если ребята решили, что сколько нас есть, хватит, то я им доверяю! А если я еще тебя приведу, это все равно, как к бабе, спать с ней и товарища с собой, ничего, ничего, он рядом посидит! — Андрей перевел дух.

— Когда вернешься? — глухо спросил Витя.

— Утром.

— Оставь адрес.

Андрей подумал, глядя на него, достал блокнот, быстро написал:

— Не волнуйся ты, черт, я и сам, как шакал, ты еще тут!

— Тебе-то зачем в это лезть?

— Мне деньги нужны!

— Для девчонки той?

— Может быть…

Они пожали друг другу руки.

— Ты уж поосторожней там. — Витя улыбнулся. — Я тебе борщ сварю.

Андрей махнул рукой, пошел.

— Удачи тебе! — крикнул Витя ему вслед.

Во дворе было пусто. Окна в 9-й квартире горели. Он, спеша, прошел в подъезд напротив. Олег и Татарин курили, ждали его. Татарин тотчас вышел, держа в руке свой портфельчик, пошел к дому.

— Пойдем пройдемся, — сказал Олег. — Он отключит телефоны, в доме, и подождем полчаса. Вдруг Максим только что звонил ему.

Они шли по пустынной улице. Ночь была черная, мглистая, навстречу им спешили прохожие.

— Знаешь, — Олег снова закурил. — Актрисы-то ваши институтские и не больно-то, все страшные больше… И больные. Вообще, больных много стало.

Они вернулись в подъезд. Андрей стоял спокойно.

— Да, — сказал он. — Пойдете назад, ключи возьмите.

— Зачем?

— На память. — Андрей усмехнулся.

— Ладно. — Олег зевнул, закурил снова. — Позвонишь ты, Андрюх, у тебя голос подходит. Понимаешь? Игорь… Держи фонарь, встанешь на третьем этаже. Кто появится, свети, но не в окно, а в стену, увидим. Здесь никто не должен ходить, все уже дома, мужик один придет со смены, но он на первом этаже живет…

У подъезда напротив приоткрылась дверь.

— Ну все, пошли…

Они прошли через двор.

— Что так долго? — и шепнул Олег..

— Знаешь, кто-то спускался в подвал к шкафу, — Татарин засмеялся, довольный. — По-моему, он чует, собака…

Олег выключил свет в подъезде, они быстро пошли в темноте наверх. На площадке встали. Татарин отошел к светившемуся глазку квартиры напротив, закрыв его спиной. Олег встал у двери, достал клещи, кивнул.

Андрей позвонил. Из-за двери не донеслось ни звука. Андрей подождал, позвонил еще раз.

— Кто там? — тотчас спросили за дверью.

— Игорь, это я, Максим, — глухо сказал Андрей, в темноте, слева, он увидел поднявшиеся клещи.

— Ты? Почему так поздно? Приходи завтра.

— Срочное дело, Игорь, — Андрей говорил быстро, с отчаяньем. — Я звонил тебе, но у тебя что-то с телефоном…

За дверью молчали. На площадке тоже.

— Бог мой, Игорь… — сказал Андрей. Но тут дверь открылась бесшумно, его оттолкнули, он увидел лишь спину Олега, щелкнули на цепочке клещи и тут же кто-то сдавленно охнул. Татарин быстро прошел мимо него, дверь тихо закрылась. И все. Он постоял немного, пошел вниз.

Он стоял на третьем этаже в подъезде напротив окон 9-й квартиры, упершись лбом в стекло, глядел на темные окна, вниз. Когда лоб затекал, он тер его кулаком и все глядел, пока не услыхал тихие шаги за спиной, обернулся резко и увидел Олега.