Шествие тех, кому нечего ждать… - Саня Шлемов

временем, шаги все приближались и приближались. Дальнобойщик развернулся лицом к лесу, и осторожно приподнялся на одно колено. Шмель со Степным сделали тоже самое. Сухарь взял из костра одну горящую ветку, и держал её так, как держат бейсбольную биту. Сброд был в полной боевой готовности. Один лишь Малахит, будто бы зная кто там идет, продолжал сидеть возле костра, не подавая признаков опасения.

Лесной гость всё ещё шёл. И, когда он приблизился настолько, что уже было слышно его дыхание, он медленно вышел из – за деревьев, и показал себя. Это не было какое – то исчадие ада, и на тварь, с которыми сброд встречался раньше, он был совершенно не похож. Гость выглядел как совершенно обычный человек, в кожаной куртке, серыми брюками, и волосами до плеч. Мрак скрывал его лицо, а свет от костра позволял лишь разглядеть очертания. Постояв так несколько мгновений, гость подошёл ещё ближе, и уселся возле огня. Пламя озарило его лицо. Гостем оказался молодой голубоглазый парень, с черными волосами. Увидев рассмотрев гостя поближе, индивиды, как будто, узнали его, и вышли из боевого положения. Валера немог понять, что за тип к ним пришёл? Что он здесь забыл? И самое главное, почему пацаны его так спокойно приняли?

Вопросов много, ответов – ни черта. Впрочем, ничего нового. Гость немного посидел без дела, а затем, жестом попросил гитару у Шмеля. Тот её сразу же отдал, и приготовился слушать.

Гость же, приспосабливался к гитаре недолго, буквально минуту. Гость напоминал современного барда, уличного музыканта. Разобравшись что к чему, он начал играть. Мелодия была очень быстрой, и звонкой. Эта мелодия чем – то походила на движение поезда. Вы спросите автора – << Ну и чем же она похожа!? Ёп твою.>>. Скажу сразу, он не сможет ответить.

Закончив играть вступление, бард начал петь:

2<<Нет времени, чтобы себя обмануть,

И нет ничего, чтобы просто уснуть,

И нет никого, кто способен нажать на курок.

Моя голова – перекресток железных дорог.

Здесь целое небо, но нечем дышать.

Здесь тесно, но я не пытаюсь бежать.

Я прочно запутался в сетке ошибочных строк.

Моя голова – перекресток железных дорог>>

На этих словах, гость перестал играть, и, вскинув голову, начал сверлить взглядом Малахита.

Секунд десять он неотрывно смотрел на него, будто хотел что – то сказать, потом, гость продолжил песню:

<<Нарушены правила в нашей игре.

И я повис на телефонном шнуре.

Смотрите, сегодня петля на плечах палача.

Скажи мне – прощай, помолись и скорее кончай.

Минута считалась за несколько лет,

Но ты мне купила обратный билет.

И вот уже ты мне приносишь заваренный чай.

С него начинается мертвый сезон.

Одиннадцать твоих цифр помнит мой телефон,

Хотя он давно помешался на длинных гудках.

Нам нужно молчать, стиснув зубы до боли в висках>>

Бард вновь остановился. Он встал и подсел вплотную к Зелёному. Гость толкнул Малахита в плечо, тот же, пытался не обращать на это внимание. Малахит с еле уловимой грустью наблюдал за потрескиванием веток в костре. У него был пустой взгляд, не выражающий почти никаких эмоций, либо же он их отлично скрывал, хрен его знает. Недождавшись ответной реакции, бард опять запел:

<<Любовь – это слово похоже на ложь.

Пришитая к коже дешевая брошь.

Прицепленный к жестким вагонам вагон-ресторан.

И даже любовь не поможет сорвать стоп-кран.

Ох..

Нас ловит безумный ночной телеграф.

Любовь – это то, в чем я прав и неправ,

И только любовь дает мне на это права.

Ах…

Любовь – как куранты отставших часов.

Стойкая боязнь чужих адресов.

Любовь – это солнце, которое видит закат.

Чёрт…

Это я, это твой неизвестный солдат.

Подери…

Нет времени, чтобы себя обмануть.

И нет ничего, чтобы просто уснуть.

И нет никого, кто способен нажать на курок.

Моя голова – перекресток железных дорог>>

Бард наконец – таки закончил, и отдал гитару обратно Шмелю. Немного посидев возле костра, он встал, и стремительным шагом скрылся из вида. Выступление окончено. Зелёный всё также наблюдал за танцем пламени. Дождавшись, когда бард точно уйдет, Малахит рухнул на траву, и закрыл лицо руками. Валера не мог понять, что к чему, но к этому непониманию он уже привык. Разве что, непривычно было видеть Малахита в таком состоянии. Полежав так минут пять, Зелёный встал. Его лицо было ещё более безразлично к происходящему, чем обычно. Посмотрев

вдаль, он решительно произнес:

– В жопу сон, едем дальше.

Никто из пацанов, почему – то, не стал спорить. Они просто собрали спальники, и пересели в машину. Валера не протестовал, видимо, такой спешке была причина. Подготовившись к отъезду, <<уазик>> тронулся, и сброд вновь двинулся в путь. Автомобиль, наполненный шестью индивидами, которым нечего ждать, рассекает ночные лесные просторы. Всё дальше и дальше, всё ближе и ближе… к концу.

Глава 11. Тернии

Светает, сброд колесил всю ночь. Ландшафт менялся, и тропа, по которой они ехали, становилась всё более непроходимее. Буераки и ямы сильно мешали передвигаться.

– Сколько осталось? – спросил Дальнобойщик, не отрываясь от дороги.

– Совсем немного, – ответил Степной, смотря на карту, – Мы очень близки к <<звездному полупустырю>>. Оттуда до перехода по ту сторону вообще рукой подать, хоть пешком дойдём.

– То есть, рядом с полупустырем есть какой – то срез до нужного нам места?

– Ага, на <<уазике>> доберемся за пол дня…

Машина резко затормозила. Все кто сидели в салоне чуть – ли не попадали со своих мест. Причина остановки была отлична видна с водительского места. По середине леса, перегородив тропу, по которой сброд и ехал, раскинулся просто громаднейший дом. Дом был сделан из уже почерневшего дерева, а стекла местами выбиты, или же заколочены. Все члены сброда вышли из машины, и уставились на деревянного гиганта. Здание было метров двадцать в высоту, а , судя по окнам, этажей всего четыре. В длину же, он был и вовсе метров тридцать, не меньше. От дома явно смердело, хотя никаких неприятных запахов никто не чувствовал. Странно, вроде воняет, а вони нет. Дальнобойщик подошёл к зданию чуть ближе, и долго над чем – то раздумывал. Затем, постояв минуты две, он развернулся и произнес:

– Степной, ты уверен что мы до перехода даже пешком дойти сможем?

Степной молчал, уставившись на громадный дом. И что делать? Как быть без машины? Не уж то действительно нужно будет идти пешкарусом?

– Пацаны, – угрюмо сказал Дальнобойщик, – нужно с <<уазиком>> попрощаться.

Валера обернулся назад, в сторону машины. Он познакомился с индивидами, практически в то же время что и с <<уазиком>>, и очень к нему привык. В машине было удобно, комфортно и безопасно. Но, времена меняются.

Дальнобойщик первый простился с автомобилем. Он подошёл, и лёг на капот, что – то шепчя себе под нос. Затем, Степной облокотился на оконное стекло. Шмель и Малахит прощались с <<уазиком>> в кабине машины. Сухарь последовал