На задворках галактики: Лигна - Александр Тимофеевич Филичкин

вами идут другие старатели? — в его голосе прозвучала надежда на скорое появление целой группы спасателей.

— Никто кроме нас сюда не пошёл. — вяло отмахнулся учёный: — Эту «Зону» все люди боятся, словно бубонной чумы.

Взор аспиранта потух, а заросшее щетиной худое лицо выразило глухое отчаяние. Ксенобиолог услышал, как во флаере тихо и безутешно заплакала Инга.

Вытерев слезящиеся от болезни глаза, Сергей отхлебнул из плоской фляжки, и не понятно, зачем объяснил: — Лекарство от лихорадки Олафа Стенсона… В дороге её подцепил…

Кристьян протянул ему пластиковую ёмкость НЗ из разбитого флаера.

Парень отрицательно покачал головой: — Где Лайла? — спросил он аспиранта.

— В грузовом отсеке. Я её туда перенёс. Хотел похоронить, но не смог, — он запнулся: — не получилось, на одной-то ноге.

— Сейчас чуть посижу, и будем готовиться к эвакуации. Где Влад? — внезапно вспомнил учёный о начальнике геологической партии.

Пилот кивком указал куда-то направо. Парень с трудом повернул тяжёлую голову. Сквозь радужную пелену на глазах он увидел напарника, стоящего метрах в трёх от останков машины.

Действуя широким мачете, охотник уже порубил приличную кучу ветвей на небольшие полешки и теперь складывал из них примитивный костер. Выстроив аккуратный шалашик, сунул руку в кармашек штормовки и достал из него маленький свёрток.

Раскрыл герметичный мешочек из пластика и вынул самую настоящую коробку для спичек. Такое древнее огниво Сергей видел только в музее, да в фильмах про старинную жизнь.

Проводник достал тонкую короткую палочку. Поднёс её к покрытой коричневым составом поверхности, размещённой на боковине коробки. Чиркнул по ней тёмной головкой, и вспыхнула неяркая искорка.

Он подождал, пока лучинка слегка разгорится. Осторожно поднёс к засохшим былинкам, лежащим под сложенными кучкой дровами. С травы огонёк перекинулся на тонкие веточки. С них перебрался на те, что потолще, и скоро костёр запылал ярким пламенем.

Влад подошёл к разбитому флаеру. Перехватив взгляд напарника, бросил ему упаковку и сказал: — Возьми себе, здесь зажигалки никогда не работают. Вот мы с Олафом и наделали спичек для походов по «Зоне».

Учёный выдвинул из грубо склеенной картонной коробки маленький вкладыш. Внутри лежали короткие палочки, совсем не похожие на те, что он видел когда-то в кино и в музее. Они оказались совсем не фабричными. Их изготовляли вручную, из круглых тоненьких веточек. Однако, во всём остальном, они были сработаны, так же отлично, как настоящие.

Сергей убрал «огниво» в герметичный мешочек из пластика. Бережно сунул в нагрудный карман брезентовой куртки. «Застегнул» липучку из пластика и привычно проверил рукой, хорошо ли закрыл?.

Подняв с земли две пустые пятилитровые ёмкости из НЗ флаера, Влад сообщил: — Тут рядом протекает широкий ручей. Сейчас я схожу за водой. Вернусь минут через пять.

Сергей попытался подняться на ноги.

— Отдохни! — остановил его Влад: — Тебе сейчас нужно лежать в медицинском отсеке, а не по лесу шастать, словно сохатый. Пей понемногу отвар. К утру будешь в норме. — он повернулся и исчез за деревьями.

Устало опустившись на палые листья, Сергей обратился к Кристьяну: — Расскажи, что произошло с вашим флаером?

— Мы с максимальной скоростью летели в лагерь старателей. — начал пилот тусклым голосом, словно сообщая никому не нужные сведения.

Заметив, что голос аспиранта слегка прерывается, парень подумал: — «Наверное, немного контузило во время падения».

— На высоте около тысячи метров, мы оказались над «Зоной». Погода была тихая, ясная, на небе ни единого облачка. Вдруг, в нас ударила огромная молния. Откуда она появилась, до сих пор не пойму.

— Ты уверен, что в вас угодил мощный разряд?

— А что ещё может быть на такой высоте? К тому же комп сообщил, что в машину ударил сгусток атмосферного электричества. Затем, вдруг отказал главный двигатель флаера. Сколько летаю, никогда даже не слышал, что он может сломаться.

Я попытался включить аварийный комплект. Нажал кнопку запуска и, в тот же миг, что-то взорвалось в моторном отсеке. Наверное, разряд повредил и запасную систему. Тогда я отдал команду: — «Планировать!»

Комп немедленно выдвинул хвост, крылья с рулями и повёл аппарат на посадку. Только я успокоился, как флаер влетел в какое-то странное облако, переливающееся разноцветными всполохами. Едва мы в нём оказались, как вся электроника вспыхнула и сразу же сдохла.

Я схватился за руль и попытался посадить аппарат на ручном управлении. Смотрю вниз, а кругом стоит густой, никем нетронутый лес. Справа я заметил большие прогалины, и направил машину туда. И тут случилось такое, что ты Сергей не поверишь. — голос Кристьяна слегка оживился

— Руль, кресла и всё, что имелось в кабине, вдруг покрылось тонким слоем серых пылинок. Чувствую, как рукоятки штурвала, становятся все тоньше и тоньше, а сквозь пальцы сыпется что-то вроде трухи. Мало того, сиденье подо мной стало почему-то проваливаться.

Я посмотрел на колпак, а он помутнел, до такой сильной степени, что сквозь него почти ничего нельзя рассмотреть. Глянул на крылья, а за ними клубиться туман, словно со всех плоскостей сдувает толстый слой мельчайших частиц.

Оглянулся назад, а за нами тянется шлейф серого дыма, будто за горящим самолётом времён второй всемирной войны. Секунд за тридцать, не больше, прямо у меня на глазах все выступающие части истаяли, как лёд на раскалённой плите. Машина осталась без плоскостей, создающих подъёмную силу. Немедленно клюнула вниз и рухнула вниз, подобно подстреленной птице.

Мы с ужасающей скоростью врезались в кроны деревьев. Сначала срубили все те верхушки, что попались нам на пути. Потом, стали крушить толстые ветви, а затем и стволы. К счастью, когда долетели до уровня почвы, машина немного замедлилась. Это нас и спасло.

Флаер шлепнулся на днище из пластика и закувыркался по кочкам, как пустая консервная банка. К этому времени, все в кабине уже превратилось в мелкую пыль. Представляешь? Ничего не осталось — ни подушек безопасности, ни кресел, ни даже ремней. Хорошо, что колпак ещё не рассыпался.

Вот мы все втроём и болтались внутри опустевшего корпуса, как орехи в большой погремушке. Машина врезалась в комель огромной сосны и остановилась, как вкопанная.

Колпак не выдержал такого удара и тотчас раскололся на мелкие части. Меня выкинуло из салона и, словно куклу забросило в густые кусты. Потом здорово приложило о землю. Хорошо, что не наткнулся на дерево. Висел бы сейчас на сучке, будто жук на булавке. Каким-то неведомым чудом, Инга осталась в салоне.

Переведя дыхание, Кристьян уныло закончил: — Очнулся, вижу нога вывернута по невообразимым углом. Чувствую всё тело неимоверно болит. Я нашёл подходящую засохшую ветку. Обломал кое-какие побеги и приспособил взамен костыля.

С трудом добрался до разбитого кузова. Осмотрел,