Сын Авонара - Кэрол Берг

— Я думала, Томас сейчас слишком занят, чтобы заниматься семейными проблемами.

— О нет. Он весьма настойчиво просил меня привести вас к нему. Должен ли я объяснять, что у него имеется… особая причина… желать разговора с вами? Может быть, сейчас как раз подходящее время, чтобы нам двоим бежать? На вас он подуется час, а мне сражаться с ним бок о бок!

Несмотря на улыбку и шутливый тон, Дарзид сумел спустить меня с небес на землю. Видения исчезли. Крылья опали, мои соколиные перья ощипали. Я освободилась от хватки Дарзида и расправила измятое толпой платье.

— Если Томас думает, что сможет переубедить меня, он заблуждается.

— Я не стал бы строить предположения на его счет. Признаю, что после событий сегодняшнего дня я не стал бы предсказывать и ваши поступки. Сейчас вы даже более интересны, чем та юная особа, которой я восхищался последние несколько лет. — Он махнул налево, показывая, что нам туда, и предложил мне руку.

Отчего-то мне была невыносима мысль снова коснуться его, и я пошла за ним вслед.

— Не забывайтесь, капитан.

Дарзид поклонился и провел меня в небольшую, но роскошно обставленную комнату.

— Я бы советовал вам оставаться здесь, пока герцог вас не позовет. — Он ничем не выдал, что я задела его. Улыбка не изменилась, веселый блеск в глазах не исчез. Капитан снова поклонился и прикрыл за собой дверь.

Я осталась один на один с каменной шахматной доской. Ощупывая пальцами фигурки, я размышляла о Виндаме и тех, кто играл в шахматы там, стараясь понять, как мне лучше поступить, чтобы не навредить друзьям. Дарзид вызывал у меня подозрения. Нельзя привлекать внимание к окружению Кейрона.

Томас ворвался в золоченые двери через час.

— Ты здесь. — Его лицо исказилось от гнева. — Как ты могла так поступить со мной?

Я была намерена сдерживаться, делать все возможное, чтобы смягчить впечатление от произошедшего или хотя бы не сделать хуже. У нас с Томасом никого не было, ни теток, ни дядек, только дальние родственники вроде Мартина. Но мой брат был вне себя.

— Неужели все эти годы я давил на тебя? Неужели был так груб и жесток, что ты нанесла мне такое оскорбление? Наш отец, наверное, переворачивается в гробу от того позора, который ты навлекла на наш дом. — Он вышел в центр комнаты, развернулся и впился в меня глазами. — Это Мартин, да? Это он тебя надоумил. «Кодекс Вестовара»… какая чушь! Напыщенный педант, он считает, что лишь у него во всей вселенной имеются зачатки интеллекта! Вот как он осуществил свою жалкую месть, отплатил всем нам за то, что победил лучший. Он недостаточно силен и недостаточно храбр, чтобы открыто выступить против Эварда, вот он и использовал глупую девчонку, чтобы она сделала за него грязную работу.

Мне казалось, он никогда не успокоится.

— Надо же было выбрать момент! Главный день в моей жизни, все, ради чего я трудился, сражался, страдал, — и что ты сделала? Обратила все в кучу навоза!

— Томас! Послушай, что ты несешь! — возмутилась я наконец. — Все, что я услышала, — как ты унижен, какое тебя ждет бесчестие, как твой триумф обратился в гору навоза. Ты хоть на миг задумался обо мне? Осознал, что значит быть чем-то вроде участка земли или мешком золота, отдав который, твой брат проявляет вассальную верность? Ты был готов продать родную сестру человеку, которого она презирает. Ради чего?

— Ради всего. Я сделал бы тебя королевой, дура! Мы стали бы самым влиятельным семейством во всех Четырех королевствах.

«Черт побери всех глупцов», — думала я, пока Томас дрожал от ярости. Дело не просто в дружбе и вассальной верности. Я недооценивала Томаса. Мне и в голову не приходило, что его амбиции не ограничиваются Эвардом.

Я попыталась успокоить его.

— Ты обретешь ту силу, о которой мечтаешь, Томас. Ты всегда был близким другом Эварда, ты сражался рядом с ним едва ли не с самого детства. Ты Защитник Лейрана, и не просто потому, что ты его друг. Ты лучший воин во всех Четырех королевствах, и никто не осмелится спорить с этим. Но я не хочу быть королевой, Томас, если это означает стать собственностью Эварда или твоей.

Томас всплеснул руками.

— Тебе больше по нраву бесконечные дурацкие карнавалы Мартина. Ты что, тоже одна из его наложниц?

Это уже слишком. Я ударила его, оставив на потемневшем от гнева лице еще более темную отметину.

— Твой язык так же скверен, как и твой выбор друзей, Томас, и так же примитивен. Единственная глупость, которую я совершила сегодня, — решила, что ты сможешь когда-нибудь понять.

Брат ответил мне с холодной яростью, которая была гораздо хуже гнева.

— Я никогда не пойму, Сейри. — Он распахнул дверь и бросил через плечо последние слова: — Не трудись возвращаться в Комигор. Я отошлю твои вещи в городской дом и позабочусь, чтобы у тебя было все необходимое. Надеюсь, ты выкажешь хотя бы подобие благопристойного поведения после сегодняшнего отвратительного представления. — Он грохнул дверью, оставив меня одну посреди золоченой комнаты.

Ярости я ожидала. Томас с первых дней жизни привык считаться только с самим собой, лишь смутно подозревая о существовании рядом с ним других людей. Но такая неприкрытая ненависть, ее я не ожидала. Придется соблюдать осторожность. В один день я сделала своими врагами двух самых влиятельных людей на свете.

Что ж, выбор сделан, жалеть я не собиралась, хотя теперь понимала, какими печальными могут оказаться последствия. На узорчатом столе в углу комнаты нашлись бумага, перья и чернила, и первое, что я сделала, написала управляющему нашего городского дома о необходимости открыть дом сегодня, а не в конце осени, как это было заведено. Затем я написала Мартину.

«Дорогой кузен!

Как ты сам видел, дело сделано. Моя судьба, по крайней мере в той ее части, что касается замужества, в моих руках, и я не сожалею о сделанном выборе. Но поскольку это решение задевает гордость королей и кровных братьев, праздновать рано.

Не могу выразить, насколько велика моя благодарность за знания и дружбу, которые были дарованы мне в последние четыре года. Мое видение мира бесповоротно изменилось в живом обществе Виндама, но теперь я вынуждена прекратить свои посещения. Хоть это и не мое желание, этот выбор я тоже сделала сама.

Мы договорились с братом, что я стану жить здесь, в городе, и буду всем обеспечена.

Передай друзьям, мои мысли всегда с ними, а тем, кто отправляется в путь, — пусть будет легкой дорога.

С наилучшими пожеланиями, Сейри».

Этого было недостаточно, но и как я смогла бы выразить то, что хотела? Они прочтут между строк.