Скандальные наслаждения - Элизабет Хойт

– Они такие грациозные, – восхитилась леди Феба. Она сидела рядом с ним напротив Томаса и леди Геро.

– Да, очень грациозные. – Гриффин улыбнулся ей.

Леди Феба настолько не похожа на свою сестру, что можно предположить, что она – подмененное дитя. Леди Геро – высокого роста, она тонка и элегантна. Леди Феба – маленькая толстушка с пухлыми плечами и руками. Леди Геро так сдержанна в выражении своих чувств, что ее можно сравнить со скупцом, который боится ненароком обронить пригоршню золотых монет. У леди Фебы, наоборот, любое чувство отражается на лице: губы приоткрываются от удивления, либо изгибаются в веселой улыбке, когда она следит за фиглярством клоуна на сцене.

– Куда же она подевалась? – пробормотала она. – Маленькая обезьянка?

Гриффин посмотрел на сцену. Клоун до этого момента играл с обезьянкой, а сейчас зверек сидел у его ног и терпеливо ждал.

Он взглянул на леди Фебу – она, сощурившись, наклонилась вперед. Вдруг она рассмеялась.

– Обезьянка вернулась.

Гриффин снова посмотрел на сцену. Клоун заставил обезьянку делать сальто назад через обруч. Гриффин задумчиво поднес фужер ко рту.

После танцоров и клоуна сыграли пьесу «Любовь за любовь»[8]. Актеры выступали прекрасно, хотя Гриффин едва это заметил. Он был занят тем, что краем глаза следил за леди Геро.

Когда актеры вышли на поклон, Томас встал со словами:

– Может, прогуляемся по саду?

Предложение было вполне естественным, и Томас ни разу не взглянул на ложу напротив. Тем не менее Гриффин не удивился, когда рыжеволосая дама тоже встала. С мрачным видом Гриффин предложил руку леди Фебе.

Парк развлечений был разбит весьма искусно. Живые изгороди, подстриженные в форме фантастических животных, прогулочные дорожки и узкие тропинки, расходящиеся в стороны, а также укромные уголки и гроты, будто специально приготовленные для изощренных забав. Шагая рядом с леди Фебой, Гриффин цинично размышлял о том, сколько из тех дам, мимо которых они проходили, занимались здесь своей профессией.

– Ой, посмотрите! – Леди Феба потянула его за руку, когда перед ними возникла живописная скала с водопадами. Но водопады были не обычные – это мигали мириады огней.

Мегс тоже удивилась:

– Я не могу понять, как это придумано. Может, джентльмены нас просветят?

– Понятия не имею, – честно признался Боллингер.

Мегс засмеялась:

– А ты что скажешь, Хафф?

– Должно быть, какой-то механизм, – предположил Хафф.

– Разумеется, механизм, – сказала Каро. – Но как он работает?

Томас сдвинул брови.

– Думаю, это система блоков.

Все с интересом наблюдали за движущимися огоньками, которые, казалось, плыли по скале.

– А я думаю, мы упускаем самое что ни на есть очевидное объяснение, – произнес Гриффин.

– Какое же это объяснение, милорд? – Леди Геро приподняла левую бровь.

– Эльфы, – с серьезным видом ответил он.

– О, ради бога! – фыркнула Каро и потащила мужа в сторону, невзирая на его протесты.

– Эльфы… – повторила леди Геро. Губы у нее дрогнули, и Гриффин не мог этого не заметить.

– Эльфы. – Гриффин засунул свободную руку между пуговицами жилета и принял позу ученого, откинув назад голову, строго сдвинув брови и выставив вперед ногу. – По моему авторитетному мнению относительно водопадов из разноцветных огней, каждый отдельный огонек в этом водопаде на самом деле является эльфом, быстро бегущим по скале.

Мегс рассмеялась, леди Феба захихикала, а леди Геро кивнула, будто придуманная им ерунда была вполне возможной, и спросила:

– Но если они – эльфы, как вы говорите, почему они бегут только вниз, а не наверх?

– Моя дражайшая леди, – ответил Гриффин, изобразив снисходительность, – разве вы не знаете, что водопады струятся вниз, а не наверх?

Рот у Геро приоткрылся, нежно-розовые губы задрожали от смеха. Сердце Гриффина вдруг… запело. Он почувствовал себя счастливым без каких-либо причин. Он смотрел в ее ясные серые глаза и видел, что она тоже счастлива. Как странно, что такие, казалось бы, незначительные вещи и моменты смешиваются, накладываются одно на другое и превращают его в самого счастливого человека на свете… потому что Геро радуется.

Пусть и на краткий миг.

И тут Томас, словно что-то заподозрив, произнес:

– Моя дорогая, может, мы прогуляемся по этой аллее?

И увел ее.

– Пойдемте, – заторопила Гриффина Феба, и они с Мегс и Боллингером направились по другой дорожке.

Гриффин шел, лишь вполуха прислушиваясь к их шуткам и восклицаниям. Он, должно быть, вставлял к месту замечания, чтобы поддержать разговор, поскольку никто не посмотрел на него с удивлением и не спросил, о чем, черт подери, он думает, флиртуя со своей будущей невесткой.

Но Гриффин-то знал. О да, он знал, что по уши влюбился, и влюбляется все сильнее и сильнее. Его может раздражать спокойное сознание леди Геро своего совершенства, ее осуждение его поступков, даже ее любовь к Томасу, но… Но это не помешало его тяге к этой леди. И что еще хуже, ее тянет к нему. А именно этого он поклялся никогда не допустить. Он должен держаться от нее подальше.

Но сегодня он не смог остановиться. Он вглядывался в аллеи и гроты, искал глазами, не мелькнут ли ярко-красные юбки, рыжие волосы, грациозный поворот шеи.

Куда Томас увел ее?

Проклятие! Они, возможно, сейчас обнимаются!

Гриффин и его спутники обошли почти вокруг всего парка, когда над головами раздался первый хлопок.

– Фейерверк! – воскликнула леди Феба.

Сверкающая красная звезда взметнулась в темном небе и разорвалась прямо над ними россыпью зеленых и голубых искр. Они остановились на лужайке среди других гостей. К ним подошли Каро и Хафф.

Гриффин огляделся, но не увидел ни леди Геро, ни Томаса.

– Что это, черепаха? – спросил стоявший рядом Хафф.

– Нет, – с раздражением ответила Каро, – паук.

– А мне кажется, черепаха, – невозмутимо сказал Хафф.

Вдруг Гриффин заметил, как мелькнуло что-то алое. Он повернулся и увидел, как леди Геро уходит по дорожке. Великий Боже, она что, одна? Неужели она бродит по темным дорожкам одна?

Он извинился и, зная, что леди Феба остается с Мегс, Каро и джентльменами, поспешно зашагал туда, где заметил леди Геро. Над головой раздавались треск и хлопки. Неожиданно тропка перед ним осветилась ярким оранжевым светом. В дальнем конце стояла леди Геро и озиралась.

Она обернулась и позвала:

– Томас?

Гриффин приблизился к ней и взял ее за руку. Он разозлился так, что даже не стал выговаривать ей.