Искатель. 1983. Выпуск №3 - Эдуард Хруцкий

— Воющая собака, — вздохнул Доркас.

— Не слишком ли много суеты вокруг одной собаки? Может, ей надо дать кусок мяса и она замолчит?

— Она уже замолчала, — рассмеялся Фоули. — В этом-то все и дело.

— По дороге они расскажут тебе, о чем идет речь. Итак, Фоули представляет одну сторону, Мейсон — другую. Все началось с жалобы по поводу собачьего воя, а вылилось в слежку, манию преследования и тому подобное. Поезжай с ними и разберись на месте. Поговори со свидетелями, а о результатах доложи мне. Мой следующий шаг будет зависеть от того, что ты выяснишь…

— Здесь? — спросил Пембертон, подъезжая к тротуару.

— Да, — ответил Фоули, — но давайте проедем к гаражу, чтобы ваша машина не мешала строителям. Я решил расширить гараж. Как раз сегодня они должны закончить.

— С кого мы начнем? — спросил Пембертон.

— Мне кажется, если вы поговорите с моей женой, вам больше никто не потребуется.

Они подъехали к гаражу, около которого трудились рабочие.

— Подождите меня здесь, — предложил Фоули и направился к гаражу, но тут хлопнула дверь, и послышался женский голос:

— О, мистер Фоули, я должна немедленно поговорить с вами. У нас неприятности… — Она осеклась на полуслове, увидев полицейскую машину.

— Что-нибудь с собакой? — спросил Пембертон.

— Я не знаю, — ответил Фоули и пошел к дому.

На пороге стояла молодая женщина лет двадцати семи, в домашнем платье и фартуке, с перевязанной правой рукой. Гладко зачесанные волосы, отсутствие косметики и неряшливый наряд не могли тем не менее скрыть ее красоты.

— Моя домоуправительница, — пояснил Фоули.

— О, — многозначительно протянул Пембертон.

— Что случилось? — спросил Фоули, когда они подошли поближе.

— Принц укусил меня. Он заболел.

— Где он сейчас?

— Я заперла его в спальне.

Фоули кивнул и повернулся к Пембертону.

— Миссис Бентон, это мистер Пембертон, представитель шерифа, и мистер Мейсон, адвокат. Эти джентльмены расследуют жалобу, поданную одним из наших соседей.

— Жалобу? — удивленно переспросила миссис Бентон.

— Да, насчет того, что мы нарушаем тишину…

— Одну минуту, — перебил его Пембертон. — Позвольте мне задать пару вопросов.

Женщина посмотрела на представителя шерифа, потом перевела взгляд на Фоули. Тот кивнул.

— В вашем доме живет овчарка по кличке Принц?

— Да, сэр.

— Понятно. Собака воет?

— Воет? Нет, сэр. Правда, вчера Принц гавкнул на какого-то нищего, но он никогда не выл.

— А по ночам? Не воет ли он по ночам?

— Нет, сэр.

— И вы клянетесь, что собака не выла? — Пембертон взглянул на домоуправительницу.

— Конечно.

— Кто еще здесь живет?

— Миссис Фоули.

— Я думаю, мистер Пембертон, — вмешался Фоули, — вам лучше поговорить с моей женой. Она…

— Прошу меня извинить, — перебила его миссис Бентон, — я не хотела говорить в присутствии этих джентльменов, но вашей жены нет. Она оставила записку. На туалетном столике в спальне.

— Послушайте, вы что-то скрываете. — На лбу Фоули выступили капельки пота.

— Она взяла с собой чемодан. — Домоуправительница опустила глаза.

— Чемодан? — воскликнул Фоули. — Она поехала в больницу?

— Мне это неизвестно. Она ничего не сказала и лишь оставила записку.

Фоули взглянул на представителя шерифа.

— Вы позволите мне отлучиться на минуту?

— Конечно, — ответил Пембертон.

Фоули скрылся в доме, а миссис Бентон провела гостей в библиотеку. Вдоль стен выстроились полки с книгами, в центре стояли огромный стол и удобные кожаные кресла. Тяжелые портьеры закрывали высокие окна.

— Присядьте, пожалуйста… — начала миссис Бентон, но тут распахнулась дверь, и, на пороге с перекошенным лицом появился Клинтон Фоули. В руке он держал лист бумаги.

— Моя жена нашла в себе силы убежать с другим мужчиной.

Пембертон и Мейсон обменялись удивленными взглядами.

— Возможно, вас заинтересует тот факт, — Фоули едва удавалось подавить рвущиеся наружу эмоции, — что объект ее любви, мужчина, заменивший меня в ее жизни, не кто иной, как джентльмен, живущий в соседнем доме, мистер Картрайт. Он специально поднял такой шум вокруг собаки, чтобы выманить меня из дома и без помех увезти мою жену.

— Ну что ж, — пробормотал Мейсон, обращаясь к Пембертону, — значит, он не псих. И хитер как лиса.

— Мы должны наказать эту свинью, — сказал Фоули. — Не сможем ли мы добиться его ареста?

— Вероятно, да, но решение должен принять прокурор округа. Вы уверены, что она убежала с Картрайтом?

— Она написала об этом. Прочтите сами.

Фоули сунул записку в руку Пембертону и, отойдя к окну, закурил.

Мейсон подошел к представителю шерифа, и они прочли следующее:

«Дорогой Клинтон!

С большой неохотой я делаю этот необходимый шаг. Я уважаю твою гордость и постаралась все сделать так, чтобы причинить тебе как можно меньше боли. В конце концов, я видела от тебя только добро. И думала, что люблю тебя. Я верила в это до самых последних дней, пока не выяснила, кто наш сосед. Сначала я рассердилась или, вернее, решила, что сержусь. Он шпионил за мной с биноклем. Мне следовало сказать тебе об этом, но что-то заставило меня промолчать. Я захотела повидаться с ним, и, пока тебя не было, мне это удалось.

Клинтон, притворяться дальше не имеет смысла. Я не могу оставаться с тобой. Я не люблю тебя, это было лишь минутное увлечение.

Ты — просто большой и красивый зверь. Я знаю, что происходило в доме за моей спиной, но не виню тебя, потому что вина скорее всего не твоя. Но любить тебя я больше не могу. Возможно, я и не испытывала этого чувства, а поддалась твоим чарам. Короче, я ухожу с ним и знаю, что буду счастлива.

Пожалуйста, постарайся меня забыть. Поверь мне, я желаю тебе только добра.

— Она не упомянула имя Картрайта, — прошептал Мейсон.

— Нет, — согласился Пембертон, — но она охарактеризовала его как соседа.

В этот момент к ним подошел Фоули. Его глаза сверкали холодной яростью.

— Послушайте, — начал он, — я богатый человек. И потрачу все, до последнего цента, но накажу этого мерзавца. Он сумасшедший, как и моя жена. Он предстанет перед правосудием и получит сполна. За все!

— О’кэй. — Пембертон протянул письмо Фоули. — Я должен доложить обо всем помощнику окружного прокурора. Вам лучше поехать со мной. Доркас посоветует вам, с чего надо начать. А потом вы сможете обратиться в какое-нибудь частное детективное агентство.

— Я хотел бы позвонить по телефону, — сказал Мейсон.

— Позвоните, — буркнул Фоули. — А потом можете убираться отсюда.

— Делла, это Мейсон. Я звоню из дома Клинтона Фоули, владельца собаки, чей вой досаждал Картрайту. Вы связались с ним?

— Нет, шеф, — ответила Делла. — Я набираю его номер через каждые десять минут, но никто не берет трубку.

— Понятно, — вздохнул Мейсон. — Свяжитесь с детективным бюро Дрейка и скажите Паулю, чтобы он бросил все и немедленно приехал в мой офис.

Положив трубку, Мейсон направился к двери.

Выйдя во двор, он пересек ухоженный лужок, подошел к дому Картрайта и, взбежав на крыльцо, нажал кнопку звонка, а через минуту забарабанил в дверь кулаками. Наконец до него донесся слабый звук шаркающих шагов, и кто-то откинул занавеску, закрывающую маленькое окошко в центре двери. Худое, изможденное лицо с угасшими глазами приникло к стеклу. Щелкнул замок, и дверь открылась.

Перед Перри Мейсоном стояла высокая худая женщина лет пятидесяти пяти, с тонкими губами, заостренным подбородком и длинным носом.

— Что вам надо?

— Мне нужен мистер Артур Картрайт! — прокричал Мейсон.

— Его здесь нет.

— Когда ушел мистер Картрайт?

— Прошлой ночью, около половины одиннадцатого.

— Он взял с собой чемодан?

— Нет.

— Он сказал, куда пошел?

— Нет.

— Он сказал вам, что не вернется?

— Нет.

— Я хочу знать, уехал ли он поездом, в автомобиле или улетел самолетом. Может, он заказал билеты заранее или что-то в этом роде?

— Мне ничего не известно, — ответила экономка. — Это не мое дело. Я слежу за порядком в доме, и все.

— Как вас зовут?

— Элизабет Уокер.

— Если мистер Картрайт не вернется, как долго вы будете жить в этом доме?

— Это вас не касается. До свидания, — и она захлопнула дверь.

Перри Мейсон постоял и, повернувшись, сбежал по ступенькам. Направляясь к дороге, он инстинктивно взглянул на дом Фоули и заметил, как качнулась тяжелая портьера, закрывавшая одно из окон. Лица человека, стоящего за ней, Мейсон не разглядел.

Пауль Дрейк, высокий сутуловатый мужчина, встал, как только Перри Мейсон вошел в приемную.