Одинокая смерть - Чарлз Тодд

Он позвонил в Скотленд-Ярд и вздохнул с облегчением, когда почти сразу ответил сержант Гибсон.

— Сэр? Какие новости? — спросил Гибсон.

Слышно было, как рядом с ним разговаривали негромко двое мужчин, но слов было не разобрать. Наверное, стояли в дверях или сзади.

— Пока ничего. Мне нужна информация о человеке по имени Фаррелл-Смит, он умер перед войной, оставив вдову, которая сейчас заведует школой сестер Тейт в Истфилде. Учился в частной школе в Суррее, и там же в одно время с ним учились братья Пирс. Энтони и младший — Дэниел. Можете начать поиск со школы.

— Какая это была школа, вы знаете?

— Нет. Но можете начать с «Вайтфрайерс».

— Разумеется, я так и сделаю. Где я могу вас найти, сэр?

— Пришлите ответ в гостиницу «Приют рыбака» в Истфилде. Не хотел звонить из пивоварни, чтобы не услышали.

Наступила тишина, наверное, Гибсон записывал.

Но Гибсон ждал, когда те двое, что разговаривали за его спиной, отойдут. Когда голоса стихли, он сказал:

— Поступила жалоба шефу на вас, буквально с полчаса назад. Обвинение в грубости и некомпетентности.

— Это миссис Фаррелл-Смит, — мрачно ответил Ратлидж. — Она не хотела, чтобы дело расследовал Ярд, предпочитала местную полицию в Гастингсе. Что об этом думает Боулс, это серьезно?

— Пока рано судить, сэр. Но надо ли при подобных обстоятельствах разыскивать сведения о ее семье?

— Она одна из подозреваемых. Я не могу ее выделить только потому, что она на меня пожаловалась. И чтобы себя защитить, я должен выяснить, чего она боится. После проверки она или будет исключена из списка подозреваемых, или нет. Приступайте к расследованию. Я отвечаю за последствия.

Он повесил трубку, посидел несколько минут и потом вышел из кабины.

В холле у стойки стоял мужчина, очевидно, ждал клерка, который в это время отошел. Он бросил заинтересованный взгляд на Ратлиджа. Глаза их встретились.

«Он знает, кто ты», — сказал Хэмиш.

Ратлидж решительно направился к стойке.

Но человек отвернулся и быстро пошел. Пока Ратлидж пересекал холл, человек исчез.

Единственный путь отхода был через террасу.

Ратлидж обвел острым взглядом сидевших там людей, но мужчину не увидел. На широких ступенях лестницы, внизу, стояла женщина с ребенком.

Он сбежал вниз и обратился к ней:

— Я потерял своего друга. Он вышел из отеля и пропал. Вы его не заметили?

— Да, какой-то мужчина пошел туда. — Женщина головой указала направление.

Ратлидж поблагодарил ее улыбкой, чем вызвал ответную, и поспешил в погоню.

Но все было бесполезно. За это время на улице прибавилось прохожих, стало многолюдно, и ничего не стоило среди них затеряться. Или нырнуть в один из магазинчиков, открытых для отдыхающих.

Он постоял, рассчитывая, что человек должен выйти, в конце концов решив, что его больше не преследуют. Но добыча была слишком хитра. Ратлидж вернулся в отель. Сел напротив стойки администратора и стал ждать. Но человек так и не появился. Он спросил о незнакомце дежурного клерка, описав его внешность, однако тот отходил спрятать шкатулку с драгоценностями в одну из сейфовых ячеек отеля и никого не заметил.

Ратлидж поехал назад в старый город и снова остановился на том же месте, около магазина с рыболовными принадлежностями. Даже здесь было теперь оживленно. Закрыв глаза, Ратлидж пытался воспроизвести перед собой лицо, которое видел краткий миг. Сколько раз он сам просил свидетелей описать кого-то.

Итак. Мужчина немного выше среднего роста, широкоплечий, волосы каштановые, очень светлого оттенка. Глаза, кажется, светлые, наверняка серые, а может быть, светло-голубые.

Хэмиш поправил: «Серые глаза. И он был в сером костюме».

Верно.

— Что еще?

«Он легко двигался».

И это правда. Так ловко повернулся и исчез, что Ратлидж лишь на мгновение видел его лицо. Ушел незаметно, не убегая, не вызывая подозрения окружающих.

Незнакомец прекрасно вписывался в обстановку отеля. Весь облик, одежда, манеры ничем не выделяли его среди гостиничных обитателей и в толпе. Женщина, которая его видела, тоже не обратила особого внимания. Ничего такого, что помогло бы его запомнить. Ратлидж еще минут пять вспоминал, но больше в его памяти ничего не всплыло.

Он завел двигатель, раздумывая, куда направиться. Только не к инспектору Норману. Значит, к констеблю Уокеру.

По дороге в Истфилд он не переставал думать о незнакомце. Ему хотелось, чтобы это был Дэниел Пирс. Но каким образом мог Дэниел его узнать при встрече? Ратлидж был уверен, что и сам вполне вписывался в обстановку отеля и не мог вызвать любопытства. Никто не проходил мимо телефонной кабины, никто не мог подслушать — дверь кабины была стеклянной, и Ратлидж мог видеть при разговоре весь коридор. Впервые контакт произошел, когда он вышел из кабины и пошел по коридору к холлу. Мужчина увидел его и узнал, взгляд выдал это.

Хэмиш сказал: «Если только не следил за тобой. И зашел в отель, чтобы лучше разглядеть».

— Это вряд ли.

Но если все так? Где начался контакт? В Истфилде? Кто-то его выслеживал, как и других жертв. В Истфилде он в одиночку ходит по улицам ночью и может не заметить приближения опасности. Но Хэмиша ему не обмануть.

Бесполезно гадать. Кто-то мог красться за ним в глухие предрассветные часы, его легко было выследить. Не хотелось в это верить. Появилось неприятное чувство беззащитности и уязвимости.

Оставив машину около гостиницы, Ратлидж пешком направился в полицейский участок. Констебль Уокер только что закончил ланч.

Увидев в дверях инспектора, он встревоженно спросил:

— Что-то случилось?

— Пока не уверен. Опишите-ка мне Дэниела Пирса.

— Пирса? Сейчас. Не такой высокий, как вы. Темные волосы, светло-голубые глаза. Худощавый. По крайней мере, был таким, когда я его видел в последний раз. Он тогда только что вернулся из Франции. Мог и поправиться с тех пор. Но почему вы спрашиваете? — Уокер нахмурился. — Не говорите, что вы его нашли!

Но был ли это Пирс?

Хэмиш сказал: «Солнце могло высветлить волосы».

Верно. И все-таки, был ли это Пирс?

А может быть, убийца, у которого была веская причина увидеть инспектора из Лондона, чтобы знать его в лицо.

— Наверное, я ошибся.

— Или перемудрили. — Уокер ухмыльнулся, выслушав Ратлиджа, потом посерьезнел. — Что бы там ни говорил его отец, не вижу причин, почему Дэниел, живя в Гастингсе, стал бы прятаться и не вышел на связь с семьей. Я лично не вижу причин, почему бы ему не видеться с родственниками. Если хотите мое мнение, я думаю, что Дэниел Пирс живет в Лондоне и предпочитает самостоятельность. Я бы тоже на его месте так поступил.

Ратлидж испытывал большое искушение зайти к Тирелу Пирсу и попросить показать фотографии сыновей, но, все-таки хорошенько подумав, поборол его. Пока не время позволить тому человеку, которого он встретил в отеле «Белый лебедь», — если, конечно, он действительно был Дэниелом Пирсом, — узнать, что его опознали.

Зато у него появились вопросы к сестре Тео Хартла.

Он подошел к дому Уинслоу и постучал. Там было тихо, но он чувствовал, что внутри кто-то есть, и терпеливо ждал. Наконец дверь распахнул сам Уинслоу. Как всегда, лицо его было недовольным.

— Я сегодня не в том настроении, чтобы принимать гостей, — заявил он, — вы должны прийти в другое время.

— Простите, что побеспокоил. Но я хотел бы увидеть вашу жену.

Человек в инвалидном кресле буркнул:

— Ее нет дома.

Ратлидж поблагодарил и ушел.

Он вернулся на Гастингс-роуд, главную улицу Истфилда, и, поразмыслив, где можно найти миссис Уинслоу в такое время дня, решил заглянуть к мяснику, булочнику и зеленщику. Скорее всего, она пошла за покупками.

Он зашел в каждый магазин, но ее там не оказалось. Значит, у нее была другая цель. По дороге к полицейскому участку он раздумывал, где она может быть.

«Ее брат убит. В церкви, вот где», — подсказал Хэмиш.

Ратлидж пошел туда.

Церковное кладбище.

Хэмиш заметил: «Она не хочет брать с собой на кладбище мужа».

Миссис Уинслоу действительно стояла между двумя надгробными плитами. Жены и ребенка Хартла?

Викарий был рядом. Оба посмотрели на Ратлиджа, когда он подошел.

— Надеюсь, больше нет плохих известий? — спросил с тревогой викарий.

— Нет, нет. Я пришел поговорить с миссис Уинслоу, после того как она закончит здесь дела.

Женщина указала на надгробия. Ратлидж был прав — там лежали жена брата и ребенок.

— Я как раз спрашивала викария, хватит ли здесь места рядом с Мэри. Он сказал, что хватит. Даже не знаю, какую службу заказать. — Она озабоченно нахмурилась. — Мой муж считает, что обычная церемония ни к чему. Но ведь Тео не покончил жизнь самоубийством, правда? Это будет несправедливо.

— Закажите обычную, — поддержал ее Ратлидж. — То, что его жизнь оборвалась внезапно, не делает различия. Он должен получить такое прощание, как если бы дожил до старости и был похоронен со всеми почестями.