Правильный пахан - Михаил Серегин

– Отсюда я их не достану, – высказала вслух свое решение Марго, – поднимусь на два этажа выше.

Автоматчик заметил ее, и Белой пришлось опять вжиматься в кирпичное крошево...

Вечером бой утих. Отдыхали прямо здесь. Меченый не пришел, но прислал человека вместо погибшего Алиджана. Он стал командиром и привез плату наемникам.

Марго с гибелью Розы осталась единственной женщиной в их отряде. Костер разожгли в глухой комнате бытовки, прямо на полу. На ужин ели тушенку с хлебом. Затем в котелках заваривали чай.

Белая неожиданно почувствовала на себе чей-то взгляд – на войне все ощущения обостряются. Резко обернувшись, она увидела, как совсем молодой еще боец поспешно отвел глаза и, будучи не в силах сдержаться, вновь жаждущим взглядом окинул женщину. Марго криво усмехнулась и подмигнула ему: мол, не робей.

Товарищ постарше, с усмешкой глядя на снайпершу, что-то зашептал ему на ухо. Марго поняла, что он ему говорит, но это ее нисколько не смущало.

После ужина, когда все разбрелись по классам искать место для ночлега, парень подошел к ней:

– Ты не обижайся только, мне вот сказали... – начал он и вдруг выпалил: – Триста долларов. Пойдет?

– Пойдет! – хмыкнула Марго. Она уже давно поняла, чем закончится разговор, а перспектива заработать дополнительно, да еще без риска для жизни, ее вполне устраивала – почему бы и нет?

Марго почувствовала боль в пальцах и с удивлением обнаружила, что сигарета почти истлела. Раздавив ее в пепельнице, она резко встала.

Как и тогда, сейчас ее ждала борьба за деньги. Проклятый поп стоял между ней и целым ворохом долларов! Любимых, незаменимых американских долларов!

Сняв трубку радиотелефона, Марго набрала номер и вновь уселась на диван.

После непродолжительных гудков трубку подняли, и Марго услышала взволнованное:

– Да, я слушаю!

– Слушаешь? А хорошо слушаешь?! – сжав челюсти, прошипела белобрысая. – Бабки приготовил?!

– Где же я сразу вам такие деньги соберу? Мне время нужно. – Отец Тимофей едва не рыдал в трубку.

– Тебе ведь предлагали деньги. Ты же, дебил, отказал достойным людям. Теперь страдаешь из-за этого, – вкрадчивым тоном заметила Марго. – В общем, подписываешь бумаги, получаешь бабки и расплачиваешься за свои цацки. Нет – прощайся с ними навеки!

– Да вы поймите! Нельзя этого делать! Источник, которому тысячи лет, прекратит свое существование! Целебный источник, который спасает жизнь многим людям! – В голосе говорившего слышалась искренняя убежденность. Отец Тимофей разговаривал с Марго так, будто она – несмышленая девочка – забралась на козырек крыши и готовится спрыгнуть вниз. А он, благодетель, пытается отговорить ее от этого. Такой тон взбесил грабительницу.

– Слушай, ты, выблядок полоумный, мне наплевать и на твой источник, и на твоих людей! – завизжала она в трубку. Неимоверная злость исказила ее лицо до неузнаваемости. – Ты знаешь, что у меня в руках?! Хренотень серебряная типа сундучка. Слушай дальше. – Она быстро забежала в туалет и спустила воду, поднеся трубку к унитазу. – Слышал, урод?!

На другом конце связи человек издал кошмарный продолжительный стон, будто ему сейчас без наркоза рвали здоровые зубы.

– Не умирай! Я пока пошутила! – хищно ухмыльнулась Марго, довольная произведенным эффектом. – Но через пять минут дубль повторится, только все будет по-настоящему! А из икон костер разведем прямо под окном!

Марго с удовольствием слушала, как священник заплакал, не стесняясь, прямо в трубку.

– Три дня тебе еще, старый урод! Через три дня бумаги не подпишешь – хана твоему добру!

– Я... я найду... деньги! – через всхлипы взмолился отец Тимофей.

– Три дня! – жестко отрезала Марго и положила трубку.

Снова закурив, Марго блаженно зажмурилась. Деньги. Много денег! На этот раз она срубит такой куш, что можно будет долгое время не думать о так необходимых ей зеленых бумажках!

Марго быстро набрала другой номер.

– Здравствуй, да-ра-гой, – замурлыкала в трубку блондинка. – Есть хорошие новости.

– В самом деле? – скептически отозвался невидимый собеседник.

– Д-а-а, – продолжала в том же духе. – Надо бы тет-а-тет пообщаться.

На другом конце задумались. Повисла пауза.

– Ты считаешь, что уже есть в этом необходимость?

– Непременно, да-ра-гой!

– Марго, оставь свой тон, мне не до шуток!

– Неужели ты уже не хочешь свою Марго? – продолжала кокетничать женщина.

В трубку засопели, и мужской голос произнес:

– Знаешь Малахитовый зал при гостинице «Интурист»?

– Это которая в самом центре?! Ты с ума сошел! Там же всегда давка! Народищу вечером – не повернуться!

– Лучше всего спрятана та вещь, что лежит на самом виду! – назидательно сообщил невидимый собеседник. – Как раз в толпе на нас и будут обращать меньше всего внимания. Часиков в восемь, договорились?

– Хорошо, – немного подумав, согласилась Марго.

– Вот и отлично. Почирикаем по существу, а там и в номерочек перекочуем, я позабочусь.

– Угу-у, – мурлыкнула в трубку Марго и отключила связь.

Едва трубка легла на место, как выражение лица женщины разительно изменилось. Оно вновь стало жестким, более похожим на восковую маску, нежели на лицо молодой и привлекательной дамы.

Она включила телевизор, через несколько минут выключила и вновь потянулась за сигаретами. Наблюдая за Марго в этот момент, можно было бы безошибочно заключить, что предводительницу небольшой банды, состоящей из Тайсона, Цыгана и Клоуна, волнуют весьма серьезные проблемы.

– Господи помилуй, господи помилуй, господи поми-и-илу-у-уй! – тянул дьякон.

Димыч откровенно скучал. Некоторое время он следил за дядей и пытался разобрать что-то в его проповеди. Некоторые слова и отдельные фразы он понимал, но целиком воспринять суть он даже и не пытался. Очень быстро ему наскучило это занятие, и он начал озираться по сторонам. Поглазел на истово молящихся старушек, ухмыльнулся по поводу деда, стоящего на коленях перед распятием.

– Господу помо-о-оли-м-ся-я! – старался дьякон.

Димыч зашарил взглядом по стенам, пытаясь вспомнить, где какие иконы висели раньше и каких недостает теперь.

«Вот люди поживились! Интересно, на сколько штук „зелени“ приподнялись?!» – молодой человек задавал себе этот вопрос из праздного любопытства. Он не восторгался грабителями и в то же время не осуждал их. Те нашли способ «поднять» деньги, только и всего.

Неожиданно внимание парня привлекла миловидная девушка в платочке, мелко и быстро крестящаяся. Губы ее непрерывно двигались, беззвучно повторяя слова молитвы.

«А ничего киска!» Димыч осторожно прошел вперед и вбок, чтобы получше рассмотреть объект своего интереса.

Девушка продолжала сосредоточенно шевелить губами, совершенно не обращая внимания на парня.

Димыч стоял в метре от нее.

«Интересно было бы на нее посмотреть на пляже! – беззаботно лапал глазами незнакомку паяц. – А еще лучше оказаться с ней тет-а-тет в душе! Раз – и так неожиданно появиться!»

Сквозь летнее платье легко угадывались соблазнительные формы. Димыч невольно дал волю своей фантазии, то и дело косясь на девушку. Он уже в который раз мысленно раздевал ее, представляя в разных позах.

«А губки какие пухленькие, прямо бутончик!» Он мысленно заставил губки девушки заниматься совсем другим делом и от этого пришел в возбуждение.

«Вот черт!» – весело подумал он и на некоторое время решил отвлечься, глянув опять на священнослужителей. Минут пять Димыч таращился на своего дядюшку с совершенно невинным, ангельским выражением на физиономии.

Когда он вновь скосил глаза в сторону очаровательной незнакомки, ее уже не оказалось на месте.

«Уже испарилась!» – недовольно подумал он и вновь зашарил глазами по храму. Глазеть на женщин представлялось ему, несомненно, куда более интересным занятием, чем слушать поповскую галиматью.

Некоторое время он выбирал себе новый объект для мысленных раздеваний.

«Вот крестится! Ну и кобыла! Такую представь себе в голом виде – в жизни потом не встанет! А вот эта ничего-о!»

Он проделал новое перемещение и оказался неподалеку от молодухи лет тридцати. Та поставила свечку и, крестясь, клала поклоны.

«Ниже красавица, ниже!» Фантазия Димыча услужливо пришла на помощь, и женщина предстала перед ним в голом виде в интересной позе.

Рядом кто-то засопел, и оболтус наткнулся на сердитый взгляд старика в застиранной зеленой гимнастерке. Тот явно не одобрял пристального внимания парня к прихожанкам. Димыч ответил ему презрительным взглядом и демонстративно уставился на батюшку.

«Блин, когда же эта пытка закончится!» – с тоской подумал он.

К его великому удовольствию, служба вскоре все же завершилась, и он одним из первых покинул храм. На паперти кто-то осторожно тронул его за локоть. Димыч живо обернулся и обнаружил рядом с собой невысокого мужчину лет тридцати с небольшим. Единственной примечательной деталью в его внешности была проплешина на затылке. В остальном это был совершенно обычный мужичок. Что можно было отметить еще, так это постоянно бегающий взгляд. Его глаза, как два мышонка, шныряли туда-сюда, ни на секунду не останавливаясь на чем-то определенном.