Сопряжение: Чернильный маг 4 - Эдуард Павлович Поляков

— Не нож, а Первый Клинок. Я же уже говорила, что бабушка решила этот вопрос. И вообще, складывается ощущение, что ты боишься Магнуса? — поддела его Лилит.

— Не боюсь, — глядя, как извивается татуировка дракона, ответил чернильный маг. — Просто не могу понять откуда. И это меня напрягает.

— Да какая разница откуда? Ты уже достиг максимально разрешенного уровня и за сегодняшний бой поднял ещё один! Ты на чемпионате первый, кто достиг двадцать первого уровня! Почитай, что про тебя пишут в интернете!

На хмуром лице парня возникла тень улыбки.

— Читал.

— Ну вот! — хмыкнула Лилит. — И хватит накручивать себя и делать мне нервы!

— Да я не делаю, просто… — пожал плечами парень. — Не знаю. Кажется, я поторопился. Может Магнус действительно…

Взгляд Карины вдруг стал демонически холодным.

— Действительно что? Не использовал тебя как мальчика на побегушках? Не собирался развеять, как свои остальные рисунки? Ты вообще представляешь на что я пошла, чтобы убедить дедушку привязать твою душу к его ядру? О-о-о! Поверь — не представляешь!

Лилит абсолютно не соврала. Даже среди плеяды демонов Мефистофель стоял наособицу. Не горделивый, как остальные, наверное, он был самым мирным представителем своего племени. Всегда пытливый и любознательный. Мефистофель не только не презирал род человеческий, но даже нашёл в нём друзей.

Его потомки впитали в себя толику инфернальной силы и основали не самый древний и не самый могущественный, но сильный и уважаемые клан. А старый Мефистофель изредка приглядывал за своими слабенькими, но смышлёными потомками из клана Лейнингейн.

— Ну да. Глупые мысли, — извиняясь за собственные слова, улыбнулся парень.

— Я, наверное, пойду в мастерскую. Сделаю наброски для будущих татуировок. Всё-таки завтра у нас Тимофеевы. Не особо сильные противники, но подготовиться не помешает.

— Давай, — поцеловав парня в щёку, ответила Лилит. — А я буду чуть позже. Нужно сделать короткий, но очень важный звонок.

Дождавшись, когда парень наконец поднимется из прикаминного кресла и покинет комнату, девушка достала смарт. Лилит выбрала из списка контактов необходимый, но не сразу нажала вызов. Её колебания были вызваны скверным характером бабушки. Элизабет Лейнинген, именуемая за глаза «Паучиха», была женщиной властной. Самая одаренная из сотен отпрысков Мефистофеля, она не только добилась трепета в глазах монархов, но и почти шесть сотен лет решала их судьбы.

— Алло, бабуль.

— Карина Фауст Ангелика Фредерика Лейнингейн, — перебил её старческий, но жёсткий голос на том конце провода. — Я тысячу раз говорила исключить из своего лексикона панибратство — манеру общения челяди. Когда я не слышу — можешь разговаривать со своим бедным художником как хочешь, но со мной…

Что именно «со мной» Паучиха не договорила. Но этого было и не нужно. Карина, выросшая в XXI веке и воспитанная двадцать первым веком, прекрасно знала отношение бабушке к поколению внучки.

— Прости, — коротко извинилась Лилит. — Я по поводу… Магнус Ермолов. Ты же сказала, что Атропос поможет. Что Чернильный Маг не появится на отборочных.

— Я помню что сказала. У Атропоса возникли некоторые сложности, но это твоему художнику только на руку. Теперь Кошмар приложит все силы, чтобы раздавить этого наглеца.

— А как же Клинок Судьбы? Он остаётся как запасной план? — не сдержала любопытство девушка.

— Карина, — осекла её Паучиха. — не зли меня. Не зли, и не думай, что можешь распоряжаться моими связями, как своими.

— Я помню. Просто… Магнус очень быстро прогрессирует. Я пришлю записи его боя. И если честно, мне страшно.

— Твой двоюродный дядя говорил «Вовремя предать — значит предвидеть.». Если у тебя есть сомнения по поводу твоего бедного художника, если чуйка подсказывает, что твоя игра не выгорит — разыграй его, чтобы хотя бы выйти в плюс.

От этих слов сердце Лилит пропустило один удар.

— Нет, — наконец сделав вдох, твердо произнесла она. — Александр — ключ к моему становлению!

— Надеюсь, это в тебе говорит мой ум, а не суккубово естество, — настороженно, будто прислушиваясь даже дыханию внучки, произнесла Паучиха.

— Бабушка! — Карина впервые позволила себе повысить голос. — Душа Александра уже привязана к ядру дедушки! Он уже сидит на строгом поводке! А Магнус непредсказуем. Он как росомаха в клетке — не приручить. Уберём его, и всегочерез год сможем заявить права на все земли от Свалта до Мурманска! А через поколение можно будет посягнуть и на российский престол, — с заговорческими нотками прошипела на четверть суккуба.

— И решила переплюнуть мою лучшую комбинацию? — без ревности, скорее даже с гордостью улыбнулась старуха. — Хорошо. Действуй. По поводу Первого Клинка… Не переживай. Ещё неделю назад Каин сказал, что одолжит свою костяшку.

Сначала я видел сны. Цветные и яркие. Но меня из них вырвали. Бесцеремонно и нагло.

— Как самочувствие? Ты меня слышишь?

Явно не соизмеряя сил, Вольга отвешивала мне пощёчины, заставляя проснуться. Вместе с пробуждением вернулась и боль.

— Твою мать, да хватит! — перехватив руку Настиной бабушки, зарычал я. — Проснулся я! Проснулся! Нурофен дайте.

— Что? — колокольчиком раздался голос моей целительницы.

На лице Насти, что видимо должна была ассистировать бабушке, отразилась целая палитра из испуга, облегчения и непонимания.

— Ну или аспирин, что ли, — новь прорычал я и указал на грудь. — Ядро болит. Медианы просто кипят.

— И глаза кровоточат… — серьёзно добавила Вольга. — Ты нас ещё видишь?

Я видел. Причём так чётко, что мог заглянуть внутрь их источников. Совсем крохотный, неяркий, как свечка, непробуждённый источник Насти, и четыре, пылающих закатным заревом, ядер Вольги!

Хотя, чего тут удивляться? Если Вольга, она же Морана, действительно является богиней смерти, то не исключено, что бабушка Насти будет постарше даже самого Каина!

В воспалённом от боли мозгу промелькнула мысль уточнить этот момент. Благо мне вовремя удалось обуздать любопытство. У женщин не принято спрашивать возраст. Тем более этого не стоит делать с потенциально самой старой женщиной на свете! Чревато перемещение из категории «Почти мёртвые» в «Окончательно мёртвые».

— Вижу, — борясь сухим как наждачка языком, ответил я.

— Глазки то потуши, — усмехнулась Вольга. — Лучше скажи: что за