Красные карлики - Александр Белаш

За дверью Альф завопил от тоски. На три этажа вниз и вверх все встрепенулись: «Авария, что ли? похоже на сирену!»

А может, последний стон уходящего лета? Облетает листва, чёрным стеклом застывает пруд, и гудящий на углах корпусов ветер несёт холод и сырость, предвещая царство серой колумбийской зимы. Липкий снег, намокшие стены и чёрные дни в расщелинах городских улиц – встречайте, тьма грядёт! слушайте – слёзы в голосе певца!

Темповая депрессия…Где мне взять столько света,Света, чтобы наполнить сердца?Темновая депрессия…Ночь без рассвета,Ночь, которой не будет конца.[3]

Блок 4

Понедельник, 1 ноября 6235 годаПланета Колумбия, город Сэнтрал-Сити

Новостные блоки выбрасывались в эфир чаще, чем в день президентских выборов. Урезая, уплотняя где только можно, телевизионщики вставляли экстренные выпуски, заполняя выкроенные секунды вещания тем, что удалось добыть, купить, а то и выдумать о двух главных событиях.

– По предварительным данным, смерть наступила от передозировки наркотиков.

– Смерть носит ярко выраженный ритуальный характер. Находки в доме покойного подтверждают это.

– Самоубийство или роковая случайность? Он приурочил уход к мистической дате. Ночь Хэллоуина – шанс уйти в небытие живым; уйти, чтобы вернуться…

– Пол ребёнка не определён. Согласно традиции Дома Гилаут, половую принадлежность отпрыска правящей династии не выясняют, хотя генетический тест позволяет сделать это за считанные минуты.

– Профессор ксенобиологии Яуш Ротергам разъясняет, кого родил герцог Эйнаа: «У туанцев нет понятий „девочка" или „мальчик". До совершеннолетия их дети бесполы, и лишь с началом фазовых переходов появляется „юнец“ или „юница". Пока наследник – „дитя" царской крови и среднего рода».

– Обычно у его дома вилось с полсотни отъявленных фанатов. Но сегодня улицы переполнены народом на несколько кварталов вокруг. Движение автотранспорта остановлено. На помощь полиции вызваны подразделения национальной гвардии. Район контролируется с воздуха. Пока удаётся поддерживать порядок, но что произойдёт через час – никто не берётся предсказать.

– Не передать царящей здесь атмосферы. В любую минуту могут начаться волнения. За шеренгами щитоносцев стоят полицейские с ранцевыми газомётами, готовые дезактивировать сборище.

– Да, мы наблюдаем непрерывно. В случае вспышки насилия начнём поливать толпу. Гэйст на летучем носителе – за пять минут все станут, как сонные мухи. Будем лить под ноги, чтобы сразу создать достаточную концентрацию в слое высотой с человека.

– Крови не будет. Ребята из программы «Все права защищены» могут не драть горло зря.

– Ваше мнение – почему его смерть вызвала такой бурный отклик?

– Никогда его не слушал. Эта музыка не для меня. Он проповедовал анархию, вот в чём перец. И весь безалаберный сброд прибежал поорать – им годится любой повод! Вообще я сейчас при исполнении. Отойдите на два метра!

– Они пишут на стенах: «СВЕТЛОЕ ДИТЯ ЯВИЛОСЬ В МИР!» Некоторые надписи сделаны по-туански. Этот странный молодняк среднего рода – одна из самых пикантных тусовок Города. Сегодня у них праздник. Господин посол, как вы оцениваете взрыв обожания, потрясший Сэнтрал-Сити? Нам стало известно, что имперское посольство завалено поздравлениями землян.

– Это очень мило и трогательно со стороны вашей цивилизации. Мы благосклонно приветствуем знаки чувственного взаимопонимания миров. Резюме о всех поздравлениях будет отправлено в отдел писем и связей Двора Его Величества. Когда у вашего Президента что-то родится, от нас его тоже кто-нибудь поздравит. Его Величество Правитель, согласно обычаю, не высказывает высочайшего мнения о прибавке в семьях временщиков, то есть периодически сменяемых глав государств.

– Он не умер! он жив! Кто видел его мёртвым? Ты?.. или ты?

– Отойти на два метра.

– Что теперь будет?.. кто про нас споёт? Про нас! Я так не хочу!

– Поздно, девочка. Нет больше вашего идола. Ищите нового.

– Вер-нись! вер-нись! Ты – наш!!

– Во что обойдётся очистка зданий от граффити?

– Мы подсчитываем ущерб, нанесённый городской и частной собственности. Общая сумма убытков уточняется.

Электронные взгляды камер бегали по бурлящей, кричащей толпе. Осенний дождь сыпался в провалы улиц, дно которых грозно шевелилось людской массой. Плакали оконные стёкла. Вопли взлетали и впечатывались в стены чёрными и алыми надписями – высокими, насколько доставали руки тех, кто влез приятелям на плечи.

HLEEP! HLEEP! HLEEP! HLEEP! HLEEP!

– Холод и влажность. – Командир газомётного взвода поднял лицо, скрытое забралом. – Слушай мою команду! Гэйст лить с подогревом, а то не накроем скопище с головой. Всем перевести нагреватели на третью отметку. Проверить батареи и давление в баллонах.

Альф не буянил, напротив – выглядел слегка подавленным.

– Честно сказать, он не из моих приоритетов. Что я, манхло, чтоб по нему дуреть?

– Жалко, – пригорюнилась Бланш. – Резко он пел, было в нём что-то…

– Сексуальное? – Альф ехидно прищурился и заслужил от Бланш презрительный взгляд.

– Карен, обращаю твоё внимание – он дико озабочен. Всюду видит эротический подтекст.

Смуглую, черноволосую Карен в проект «ветром надуло». Шестого сентября было ветрено; по трубам вентиляции ходил гул. Приникнув ухом к коробу, Альф слышал, как вибрируют на крыше оголовки вытяжных систем и дребезжит по жести дождь. Тогда и вошла Карен, образец V – традиционно косоглазая хромоножка, потерянная и до боли одинокая, прижав к груди сумку со штатскими вещами. Новая выдумка Джомара – дарить куколкам кое-что из дамских тряпок – уязвила Бланш, и она демонстративно пошла требовать того же. Альф тем временем подытожил свои прежние ошибки и более грамотно, чем на белянку, наехал на смуглянку. С запозданием ровно на одну жизнь в нём рос начинающий ухажёр.

– Ну… – Карен плохо владела языком и была немного не в ладах с умом. – Пустяки. Он перебесится.

– Это записано в его молекулах. Программа размножения, реликтовая память.

– Ах, брось! – постаралась выглядеть беззаботной Карен, хотя её лицо громче слов говорило о внутреннем напряжении.

– Эстрада – проходной двор, – проронил строгий подтянутый Ирвин, подыскивая среди демо-версий пейзаж себе по вкусу. То, что выбрал для окна-панели Албан, его не устраивало. – Что один, что другой; они меняются быстро – кто их помнит?

– Нашёл что-нибудь? – сдержанно спросил Албан, в комнату которого все набились, как в клуб.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});