Нация и сталь - Е Жаринов

Приблизительно так же действовал и Альфред Крупп. И как устояла знаменитая сталелитейная фабрика, так в революционной буре смогла устоять лишь Пруссия и "германские князья готовы были явиться в Берлин и искать там защиты" на условиях, которые можно было использовать в интересах объединения Германии.

Об этом "лично обаятельном короле" сам Бисмарк писал, что у него немецкое, или "тевтонское", национальное чувство было "сердечнее и живее, чем у его отца, но его проявление тормозилось из-за пристрастия короля к средневековым формам".

Действительно, это "романтик на троне", как его называл младогегельянец Давид Штраус, придерживался прямо-таки средневековых взглядов на священную неприкосновенность христианско-феодальной монархии. Именно он придумал новый "романтизированный" военный головной убор остроконечную каску, ставшую символом прусского милитаризма.

"Я помню, что получил свою корону от всевышнего Господа, и перед ним я ответственен за каждый день и каждый час своего правления, - сказал Фридрих Вильгельм IV в своей речи 10 сентября 1840 г. - кто требует от меня гарантий на будущее время, тому я адресую эти слова... Эта гарантия прочнее, чем все присяги, чем все обещания, закрепленные на пергаменте... Кто хочет довольствоваться простым, отеческим древнегерманским и христианским правлением, тот пусть с доверием взирает на меня". Следует сказать, что Фридрих Вильгельм IV своей высокопарной риторикой оживил в стране националистические настроения и романтический культ германской старины, и Крупп прекрасно уловил это новое веяние времени. Альфред вел себя в сложной ситуации как патриархальный князь, а не как современный хозяин производства. Он делился своей участью, своим фамильным серебром, своим трофеем с теми, кто работал на него, кто доверил ему свою жизнь. В том, что Крупп решился отправить в топку свое фамильное серебро, дабы расплатиться с рабочими, историки увидели жест, во многом напоминающий поступок древнегерманского князя. Это были те самые идеалы, воплощенные в конкретных действиях промышленника из города Эссена, к которым и призывала вся официальная политика тогдашней Пруссии. Национальное чувство немцев пробуждалось от вековой спячки, и мир ещё не подозревал о тех последствиях, которое это патриотическое чувство могло повлечь за собой.

Глава IV

Запах пороха

Три брата Крупп: Герман, Фриц и Альфред отличались большими способностями в области изобретательства. Подлинной страстью старшего из братьев было оружие. Он начал с того, что решил отлить из тигельной стали стволы для ружей прусской армии. Его отец, Фридрих, как известно, поставлял наполеоновской армии штыки, и сын, похоже, пошел по его стопам. Альфред стал третьим представителем рода, который начал заниматься торговлей и производством оружия. И все это было не случайно. Пруссия, гражданином которой и являлся Крупп из города Эссена, никогда не отличалась миролюбием. Еще Фридрих Великий в своем трактате "Антимакиавелли" изложил следующие взгляды на так называемую узаконенную агрессию. В этой книге король говорил о различных видах войн, всецело оправдывая при этом развязывание превентивных нападений. Фридрих считал, что если монарх видит приближение военной угрозы, то, если он достаточно умен, то обязательно "решится предпринять наступательную войну", а не будет дожидаться "того безнадежного времени, когда объявление войны может отсрочить лишь на несколько мгновений его рабство и гибель".

Все, с кем Фридрих великий воевал, узнавали "философа на троне" совсем с другой стороны. Он вынашивал планы захватов в Польше, аннексии Богемии, а Курляндию рассчитывал превратить в зависимое от Пруссии княжество со своим братом Генрихом на престоле.

Взойдя на трон в 1861 году, новый король Пруссии, прозванный некогда "картечным принцем" и которому в дальнейшем суждено было стать германским императором, Вильгель I, стал сразу же добиваться реорганизации прусской армии.

В годы правления Вильгельма I войны Пруссии с Данией (1864), с Австрией (1866) и Францией (1870-1871) привели к объединению Германии "сверху" "железом и кровью".

18 января 1871 г. В Зеркальном зале Версальского дворца состоялась официальная церемония провозглашения Германской империи. Для проведения церемонии день 18 января был выбран не случайно. Ровно 170 лет назад брандербургский курнфюст Фридрих III овладел прусской короной. Так демонстрировалось господство Пруссии во вновь созданной Германской империи.

Так как Вильгельм в основном послушно следовал проводимой Бисмарком политике, последний в своих воспоминаниях не жалел красок на описание достоинств монарха. Бисмарк называл Вильгельма I "бесстрашным офицером на троне", которого "испугать... было невозможно". "Он был джентльменом на троне, человеком благородным в лучшем смысле этого слова... Он соблюдал верность и честь по отношению не только к монархам, но и к своим слугам до камердинера включительно".

Железная дисциплина и патриархальное единение подчиненного и вождя вот те черты, которые и определяли во многом способ мышления тех, кто жил в ту эпоху в Германии. Складывается впечатление, что Альфред Крупп изо всех сил старался быть полезным своей стране. Его страсть к оружию была востребована самой воинственной эпохой и самим государством.

Так, 22 апреля 1844 года Альфред получил первый официальный заказ на производство орудия. К сожалению Крупп замешкался с выполнением этого заказа и лишь три года спустя в сентябре 1847 в Берлине в арсенале Шпандау он смог предложить пушку, вылитую из стали. Так Пруссия получила первое орудие Круппа. Однако военные испытания могли начаться лишь после подавления восстания в июне 1843 года. Через три месяца известия о результатах испытаний наконец-то достигли Эссена. Альфред прочитал официальную бумагу и был буквально ошеломлен. В документе снисходительно сообщалось, что пушка, выплавленная из тигельной стали, хорошо показала себя на стрельбах, но при этом делалось абсурдное предположение о возможном взрыве орудия, если его зарядить большим, чем положено по инструкции, количеством пороха.

Дело в том, что военная мысль и пушечное производство в сороковые годы девятнадцатого века находились во власти устаревших представлений, и никто их в ближайшее время не собирался пересматривать. Еще с эпохи битвы при Ватерлоо считалось, что английская артиллерия лорда Виллингтона лишь потому смогла победить в дуэли с артиллерией Наполеона, что пушки англичан были вылиты из бронзы. Косность представлений и консерватизм - вот те черты, которые характерны для любой армии мира. Они-то и тормозили триумфальное шествие индустриально революции общества в области военных вооружений, и Круппу с его тигельной сталью пришлось не один год обивать пороги министерств и ведомств, пока в высших кругах к нему не стали относиться с большим вниманием и уважением.

В официальном отказе было написано следующее: "Мы не в силах рекомендовать вам продолжить ваши дальнейшие разработки в производстве орудийных стволов из стали, поскольку этот материал не только не надежен в боевых условиях, но и достаточно дорогостоящ".

Следует отметить, что Альфред Крупп был далеко не одинок в своих мытарствах. Так. Самюэль Морз, изобретатель знаменитого телеграфа, имеющего такое огромное военно-стратегическое значение, потратил восемь лет на всевозможные убеждения, пока не появились первые телеграфные столбы.

Высший офицерский корпус различных стран мира, воспитанный на военной доктрине восемнадцатого века, не в состоянии был разглядеть новых многообещающих перспектив в предложениях молодых гениев, которые касались проблемы более эффективного истребления рода человеческого. По этой причине косные мозги вояк никак не могли взять в толк, что влечет за собой изобретение англичанина Генри Шрапнеля или фантастический проект немецкого графа Фердинанда фон Цеппелина.

Плохо ли это было или хорошо? Скорее хорошо, чем плохо. Если бы военная наука и до сих пор сохранила неповоротливость мышления старого офицерского корпуса, продолжающего и в середине девятнадцатого века жить феодальными представлениями о войне и воинской чести, то, может быть, и мировым войнам, которые поставили убийство на механизированную промышленную основу, просто не было бы возможности развернуться в полную мощь. Но прогресс на то и прогресс, что он является обратной стороной регресса. Фаустианский принцип, воспетый Гете, давал в полной мере знать о себе, и германской монархии оставалось совсем короткий отрезок времени пребывать в блаженном неведении относительно того, что крупповская пушечная сталь сможет выдержать любой заряд и сможет посылать любые снаряды на немыслимое расстояние, превращая в прах все живое.

Альфред Крупп в это время жил как в лихорадочном бреду, может быть, в полной мере осознавая свое предназначение. Несмотря на отказ, он продолжал работать над созданием новых образцов пушек. В его время артиллерия отличалась особым консерватизмом, ставившим преграды любым попыткам хоть что-то изменить в этой области. Так, орудийный порох середины XIX века по своему составу мало чем отличался от того самого пороха, который давным-давно изобрели ещё китайцы и который они с таким успехом использовали против монголов ещё в 1232 году.