Отпуск строгого режима - Кирилл Казанцев

Анатолий Герасимович выпустил клуб дыма:

– Ну-ну… Идея это хорошо… А хорошая идея – это еще лучше.

– Есть в четвертом отделении на примете Екатерина Елагина. Часто попадается патрульным. Пьяная в общественных местах.

– Знаешь что, Игорек, твоя идея вообще не идея. Так, выпук мозга, – Анатолий Герасимович глубоко затянулся. – Такие бабы – сизокожие, скукоженые от водки – проканывали в девяностых. Сейчас товар качественный требуется.

– Я знаю, товарищ полковник. Прекрасно знаю… Но удивительная штука. Эта Екатерина Елагина выглядит еще довольно свежей. Наверное, гены особенные, продукт русской эволюции – устойчивые к алкоголю. На лицо она вполне даже ничаво…

– Намекаешь, пользоваться можно? – заржал Анатолий Герасимович. – И газеткой рожу не прикрывать?

– Я уверен, что она за собой следит, хоть и пьянчужка, – фигура нормальная, не расплылась. Мы ей повесим бытовуху, ведь напивается так, что ни черта не помнит, – убедительным тоном проговорил старший лейтенант.

– Там че, на четвертом полный бардак, уже алкоголичек трахаете? – строго спросил главмент.

– Наоборот, она за порядком следит. Катька… гм… Екатерина очухивается и пол моет, чтобы выпустили. Кто же с такой будет, товарищ полковник?

– Товарищ полковник точно не будет, – хмыкнул Анатолий Герасимович… – Так, значит, что получается, с той вы не можете, а с другими вы можете – правильно я понял, товарищ старший лейтенант? – нахмурился начальник полиции.

Старлей плотно сжал свои мясистые губы, понял, что сболтнул лишнего.

– Да или нет, я спрашиваю? – продолжал бушевать Анатолий Герасимович.

– Нет, товарищ полковник. Не можем. Это я к чему говорю… Если ее примарафетить, шмоток подкинуть и сказать: или на зону, или в Турцию, то поедет в Турцию как миленькая. А че, и так у нее жизнь никакая. Один хахаль – граненый стакан. А так заграницу посмотрит.

– Ладно, черт с тобой, давай ее сюда. Вдруг туркам наша Катя прокатит, – снова заржал полковник Федюшкин.

«Опель» уже завернул под красно-белый шлагбаум. Старший лейтенант нажал на тормоз.

– Че, уже приехали? – Анатолий Герасимович посмотрел в окно и открыл дверцу.

Он грузно вывалился из машины и стал подниматься по ступенькам крыльца.

Игорек отогнал машину и помчался догонять начальника.

– Действуй, – сказал ему главмент. – Резче.

Из дежурки старший лейтенант позвонил в четвертое отделение:

– Елагина у вас обитает?

– Нет, только что выпустили, – ответили в трубке. – Отходила здесь от запоя. Где была, что делала – ни фига не помнила. Задрала она уже.

– Вернуть! Я сейчас приеду! – Старший лейтенант положил трубку. – Разрешите отлучиться, товарищ полковник, – отчеканил Игорек.

– Разрешаю, – сказал Анатолий Герасимович и на ухо старшему лейтенанту прошептал: – Чтобы вторым же рейсом она вылетела в Москву, я с тебя спрошу: иначе сколько это – пять процентов в наших? Ты будешь мне должен. Понятно?

Игорек отпрянул от полковника Федюшкина и побежал к выходу.

17

Валет проснулся с первыми лучами солнца, которые пробились через плотно завешанные шторы. Он быстро вскочил с постели, умылся, оделся и направился к Бороде. У того двери номера не были закрыты на ключ.

– Э, подъем! Хорош дрыхнуть, – Валет стукнул ребром ладони по кровати.

– Че так рано? – поморщился турок-месхетинец, подняв голову с подушки.

– Идем на базар.

– Фраеров щипать?

– Пощипаем, – кивнул Валет, – будешь учиться. И мне надо кое-что прикупить.

Компаньоны спустились в ресторан, быстро перекусили яичницей с сосисками. Валет выпил кофе, Борода – минералку. На рецепции вызвали такси. Мотор подкатил к отелю буквально через пару минут.

– Шеф, Сиде, базар, – сказал Валет.

Таксист понимающе кивнул.

Всю дорогу ехали молча. Борода досматривал сны на заднем сиденье, а Валет в уме прикидывал, что ему надо купить. Он считал себя дважды виноватым перед Элеонорой: сумку украли при нем, а потом он не смог ее вернуть.

За окнами поплыли старинные домики с характерной восточной архитектурой, показались древние строения еще римских времен.

Наконец такси остановилось на оживленной улице.

– «Фестиваль-базар», – сообщил водитель.

– Здесь я могу купить сумку для девушки? – начал было Валет, но, увидев, что турок не понимает, сказал по-английски: – Кэн ай бай а бэг фор май герл хиа? [15]

– Йес, – ответил таксист.

– Энд а мобайл телефоун? [16]

– Ноу, «Электроник-базар». – Таксист показал рукой вдоль улицы.

– О’кей, – Валет рассчитался, оставил пару долларов на чай.

Несмотря на ранний час, народ уже толпился на рынке. Пестрый восточный базар манил различными товарами – сверкающими украшениями, сувенирами, женской и мужской одеждой, обувью, тканями, керамикой. Дальше были развалы со всевозможными фруктами и яствами.

– Знаешь, Борода, сходи-ка купи яблок, – попросил Валет.

– Яблок? – удивился турок-месхетинец.

– У англичан есть поговорка: ван эппл а дэй, кип э доктор эвэй [17] .

– Ты меня уже достал с этой тарабарщиной. Ни хера не понять.

– Понять легко – если будешь съедать хотя бы одно яблоко в день, то доктор тебе будет не нужен.

– А мне и так не нужен, – буркнул Борода.

– Переслащенные фрукты у меня уже вот где сидят, – ладонью Валет показал на свое горло. – А заодно осмотрись, у турок не бери ничего, высматривай туристов. Где они группируются. Встречаемся здесь ровно… – щипач посмотрел на экран своего мобильника, – через два часа, тогда и сами пошарим.

– Ладно, – нехотя буркнул Борода и вразвалку отправился к фруктовым лавкам.

Валет быстрым шагом пошел к распахнутому настежь киоску, на стенах и дверях которого висели дамские сумки. Карманник хорошо запомнил фасон сумки Элеоноры – из рыжей кожи, тисненной под крокодила. «Может, это и была крокодиловая кожа», – подумал Валет и решил купить своей возлюбленной крокодиловую сумочку похожего фасона.

Шумный продавец сам показал заинтересованному туристу из России чуть ли не все сумки, которые у него были. Настойчиво предлагал купить черную, блестящую, всю усыпанную стразами.

– Гуд! Красота! – убеждал турок.

– Нет. Не то, – качал головой Валет. – Крокодайл [18] .

– Крокодайл! Йес, крокодайл, – трындел продавец и доставал какие-то несуразные сумки, тисненные клетчатым узором.

– Не то, – мотал головой Валентин.

– Ит из [19] красота! – Продавец с помощью железного крюка снял висящую под потолком рыжую сумку из натуральной кожи. Она была похожа на сапог с ручками. Может быть, и оригинальная, но все-таки не такая, как была у Элеоноры.

Валет и эту не захотел покупать.

– А где еще можно купить сумки? Уэа кэн я бай эназэ бэгс? [20] – спросил он.

Продавец сделал вид, что не понял вопроса.

Валету пришлось искать киоски с сумками самостоятельно. За час он пересмотрел полсотни сумок и ничего похожего и подходящего по качеству не нашел. Вдруг к нему подбежал мальчуган в белой чалме и залепетал на ломаном русском:

– Я показать сумка.

– О’кей, – согласился Валет.

Мальчик отвел «русо-туристо» на край рынка, где находилась лавка с изделиями из кожи. И здесь Валентин увидел нужную сумку.

– То что надо! – обрадовался карманник. – Крокодайл?

– Крокодайл, – кивнул продавец – дед во сто лет.

Валет сунул мальчику пять долларов, тот спрятал их в чалму и скрылся в толпе.

– Сколько стоит эта сумка? – Валет спросил вначале по-русски; увидев, что старик не понял, повторил вопрос по-английски. – Хау мач зыс бэг? [21]

Дед погладил свою редкую длинную седую бороду, посмотрел на Валета, прикидывал, какую сумму тот может «потянуть», и произнес:

– Ту хандрит еуро [22] .

– Две сотни! – воскликнул Валет.

Карманник знал, что на восточных базарах принято торговаться.

– Пятьдесят, – он раскрыл ладонь, показав пять пальцев – Фифти!

– Уан хандрид энд найнти [23] .

Сошлись на ста двадцати. Валет чувствовал, что старик скинул бы еще, но карманнику надоело торговаться. Он быстро отслюнявил нужное количество евриков и, схватив сумку под мышку, отправился на «Электроник-базар».

На краю рынка он заметил черный джип «Чероки» с затемненными стеклами. Возле него стояли четыре крепких парня в темных костюмах, белых рубашках с галстуками, и все в солнцезащитных очках – вылитые сицилийские мафиози, хотя ребята явно были местными – черты лица выдавали.

Парни безразлично жевали жвачку и наблюдали, как здоровый громила «беседует» с одним из продавцов рынка – то и дело жестко бьет его короткими ударами под дых. Со стороны казалось, что мужик нелепо кивает головой и кланяется громиле.

Эта сценка привлекла внимание не только Валета, но и туристов, судя по языку – из Германии.

Увидев это, четверо парней одновременно улыбнулись, улыбнулся громила, улыбнулся и сам «проштрафившийся» продавец. Одинаковыми, чуть ли не синхронными жестами четверо парней показали – мол, все в порядке, проходите, отдыхайте, покупайте, это наши разборки, вас они не коснутся никогда и ни под каким видом.