Внеклассное чтение - Микаэл Геворгович Абазян

не восхищаться какой-нибудь женщиной в данный момент времени. Когда он видел проходящую мимо него привлекательную особу он мог не заметить ничего другого вокруг, а потом, после того как она исчезала из его поля зрения, с улыбкой на лице продолжал восхищаться ей вслух – это если он находился в компании знакомых – или же в своих мыслях уже представлял ее идущей вдаль по дороге. Достаточно показаться какой-нибудь новой красавице – он сразу переключает все свое внимание на нее, и так далее. К концу дня, оставшись наедине с самим собой, он вспоминает всех тех, кто сегодня ублажал его глаза, выбирая лучшую тройку. Надо отметить, что вкус у него был достаточно высокий, и так как он не скрывал своих чувств от своих друзей и знакомых, в его окружении создавалось мнение, что он невесть какой герой-любовник, из поля зрения которого не выпадает ни одна красавица. Но нередко он удивлял своим выбором. Бывало так, что он начинал боготворить откровенно неудачные экземпляры, о которых друзья отзывались как «такая, что нужно очень много выпить, чтобы не пожалеть себя для провождения с ней вечера». Выбор свой он всегда обосновывал не менее неожиданным образом, в котором всегда чувствовалась определенная биологическая подоплека, а не эстетическая. Например, как-то раз он обратил внимание на то, как девушка в кафе ела гамбургер; сама она была невзрачная, но тот фрагмент ее физиономии, который был в непосредственной близости с гамбургером, буквально ошеломил его. Может быть, сыграла роль игра теней и освещение, может в его памяти возникли какие-то образы из прошлого, ранее увиденного такого же фрагмента на более достойном внимания фоне, может еще что – это уже было неважно. Он влюблялся в эту картину, а потом продолжал обрабатывать ее у себя в голове. Но скоро на смену ей приходила другая «нормальная», а эта могла попросту забыться навсегда.

– Так он – бабник?

– Вот я и говорю: у окружающих создавалось такое мнение. Однако на самом деле у него ни с кем не было ничего глубокого. Он был готов ублажать любую позволившую это женщину, потому что он любил их. Но любовь эта была странной. Кстати, замечали, что случаи влюбленности в «странные» объекты всегда сочетались с периодами эмоционального спада. Психологи вообще и психоаналитики в частности, вероятно, смогут дать объяснение такому поведению, но и невооруженным глазом было видно, что у парня не все в порядке в сексуальном плане. Отсюда и слабость к женскому полу.

– То есть он…?

– Он неадекватно воспринимал женщин и свои отношения с ними.

– Отношения?

– Общение. Простое общение, простой бытовой диалог, простая улыбка приветствия – все это переосмысливалось в его голове как какой-то намек на отношения. Женщинам такое внимание было приятным, но они, естественно, не замечали никакого намека на вероятность возникновения какой-либо проблемы. Наоборот, некоторые из них даже чувствовали себя неловко, зная, что основная доля его внимания, конечно же, достанется какой-нибудь незнакомой им стерве, а они у него просто время заполняют. Представь себе состояние молодой женщины, которая, показав ему свою фотографию, вдруг слышит: «Ах, вот она, вот она дикая первородная красота женского начала!». Знала бы она какой смысл он вложил в эту фразу… И вообще, знали бы они все, что происходило у него внутри в те частые минуты общения, какую подоплеку имели все эти подмигивания, сопровождающие каждодневные «приветы» и «добрые утра», вполне вероятно, что кто-нибудь да и воспользовался бы моментом. Но этого не происходило, и никто никогда не делал шаг навстречу. Кстати, в этом частном случае она не сдержалась и сказала ему: «Эх друг, твоими бы устами да…».

– А это ли не намек?

– Не знаю, может быть. Однако его так скрутило от такого ответа (а диалог этот происходил через Интернет, а не в реале), что он не смог его парировать. Он не льстил, он был искренен в своей оценке: на той фотографии она предстала в очень удачном ракурсе, ее полуобнаженное крепкое загорелое тело прекрасно контрастировало с лазурным небом, на фоне которого она стояла, приоткрытый рот обнажал здоровые белые зубы, легкий ветерок ласкал ее волосы и теребил полупрозрачную накидку, нежно покрывавшую ее плечи, а глаза горели страстным огнем. Несмотря на современную одежду, в которой она предстала на этой фотографии, он разглядел в ней обитательницу первородных ландшафтов, дикую Дочь Природы и воплощение жизни. Но он не знал, как воспринимать ее ответ. Поняла ли, правильно ли приняла она его комплимент? Почувствовала ли она как он ею восхищен и что он в состоянии сделать для нее сейчас? И вот он начинал думать, думать много, думать излишне, и когда ему становилось ясно, что все совсем не так, как ему это кажется – общаются для того, чтобы обмениваться информацией, улыбаться при встрече ненаказуемо и даже положено и естественно, и так далее – с ним случался мини-стресс, который он немедленно приписывал своей неполноценности. Ему советовали: «Пригласи куда-нибудь, назначь встречу, намекни хотя бы», на что он отвечал: «А вдруг ее это обидит? Вдруг она совсем не это имеет в виду? Вдруг она прилюдно меня опозорит?». Он очень боялся показаться бестактным, а еще больше боялся кого-то обидеть.

– Извини, перебью тебя. А может быть, у него когда-то состоялся бытовой диалог или ему кто-то улыбнулся при встрече, что и перешло в какие-то отношения? Не могло разве такого быть в прошлом? Я знаю немало случаев, когда ты видишь кого-то в толпе, кто внезапно привлекает твое внимание, резонируя с твоими внутренними желаниями и идеалами, как бы пробуждая тебя, говоря: «Вот этот образ был у тебя в сердце», или в мозгу, или в паху – неважно, «Вот с таким объектом тебе хочется общаться, проводить время» и так далее. Одна знакомая рассказывала о встрече с человеком, имени которого она так и не узнала, хотя встречались они аж две недели. Женщина она, кстати, очень претенциозная, часто переоценивающая себя, и, как она сама сказала: «Меня добиваются многие и подолгу, и настойчиво, и в основном безуспешно, а тут как будто что-то щелкнуло в голове – и все!».

– А как и где они встретились?

– К ним в учреждение приехала какая-то комиссия, и когда они толпой проходили по коридору, она встретилась взглядом с одним из членов комиссии. Оба замерли, точнее она продолжала разговаривать с сотрудником, а тот продолжал свой путь мимо ее рабочего места вместе со всеми остальными членами комиссии, но реально они были где-то там, наверху, далеко. То же самое