Хроники Брэдбери - Сэм Уэллер

девятый класс средней школы Берендо вместе с Дональдом Харкинсом и Эдди Баррерой. В Уокигане у него не водилось близких друзей – первый настоящий друг, Джон Хафф, появился лишь в Тусоне. Теперь же Рэй обрел двух надежных товарищей на всю жизнь.

Тем временем Скип вступил в Корпус чрезвычайной охраны окружающей среды, позже переименованный в Гражданский корпус охраны природных ресурсов. Эту организацию для молодых безработных мужчин учредил президент Франклин Делано Рузвельт, чтобы бороться с эрозией почв и обезлесением. За три года службы Скип объездил всю Южную и Северную Калифорнию – от Сан-Бернардино до высокогорий Сьерра-Невады. На этой работе он получал тридцать долларов в месяц и двадцать пять из них посылал домой, родителям и Рэю.

Пока старший брат путешествовал с Корпусом, Рэй по средам после уроков часто ездил на роликах через весь город в театр на улице Фигероа, откуда велась трансляция знаменитой радиопередачи Джорджа Б¸рнса и Грейси Аллен[10]. «В те времена… аудитории в студии на радиопередачах не было, – рассказывал Рэй. – Встретив Джорджа Б¸рнса возле театра, я подъехал к нему на роликах и принялся убеждать, чтобы он пропустил меня и моего друга Дональда Харкинса на свои выступления. Не постигаю, почему он согласился, – может, мы выглядели бедными и жалкими, как, собственно, оно и было. Так или иначе, Джордж провел нас внутрь и усадил на первый ряд в пустом зале. Поднялся занавес, и Джордж с Грейси дали представление для двух девятиклассников».

Голливуд был повсюду – с ним оказалась связана даже ближайшая соседка, чья мать играла на фортепиано в знаменитом детском ансамбле Meglin Kiddies, давшем Америке немало юных звезд. Однажды соседка отвела Рэя на студию Meglin, где он познакомился с сестрами Гамм, которые прославились на радио и в тематических короткометражках. Одна из сестер, двенадцатилетняя Фрэнсис Гамм, в будущем возьмет псевдоним и станет известной актрисой Джуди Гарлэнд.

К ноябрю 1934 года, наконец закрепившись на работе, Лео Брэдбери перевез семью в другую квартиру, через несколько кварталов от прежней – на Саут-Сент-Эндрюз-Плейс, 1619. В доме с маленьким двориком было четыре квартиры; Брэдбери поселились на первом этаже в северной части здания, а в южной жила дружелюбная семейная пара Хетэуэй, чью фамилию Рэй позже использовал для врача и геолога из рассказа «И по-прежнему лучами серебрит простор луна…» (And the Moon Be Still as Bright) в «Марсианских хрониках». В отличие от многих других писателей, Рэй выбирал имена для персонажей без труда – чаще всего они рождались сами собой, и лишь позже он замечал, что некоторые имеют символическое значение. Например, Монтэг из «451° по Фаренгейту» назван в честь производителя бумаги, Фабер из той же книги – в честь производителя карандашей, а Бодони из рассказа «Ракета» позаимствовал имя у печатного шрифта.

В новой скромной квартирке Рэй, как и всегда, спал на раскладном диване – на этот раз без Скипа, поскольку тот был на службе. В школе Рэй получал отличные оценки по английскому и рисованию и отвратительные по математике, а после уроков бежал в Голливуд и расхаживал под окнами киностудий. Однажды Рэй и Дональд Харкинс гуляли по кладбищу Hollywood Forever, расположенному прямо за забором студии Paramount – именно оно станет потом местом действия романа «Кладбище для безумцев» (A Graveyard for Lunatics). Взобравшись на уложенные штабелями доски, мальчишки перелезли через забор и попали на территорию студии. Символическое проникновение в мир шоу-бизнеса оказалось кратковременным – едва Рэй и Дональд зашли в столярную мастерскую, как их застукал мускулистый охранник и выпроводил за ворота.

Очарованные звездами, друзья бродили по всему Лос-Анджелесу, ошивались у ворот киностудий и собирали автографы. Они узнали, где живет Джордж Мерфи, и часами просиживали на дереве напротив его дома, однако актер так ни разу и не вышел.

Тем временем в школе у Рэя (который сам себя называл «хлюпиком») возникли проблемы: один из одноклассников начал его травить. «Я был умником, – объяснял Рэй. – Как-то на уроке истории учительница задала вопрос, и сидевший передо мной армянский мальчик дал правильный ответ, а я шепнул: «Молодец, угадал!» Учительница услышала и спросила: «Ты правда ответил наугад?» – а этот дурачок возьми да и подтверди. В итоге хорошей оценки не получил и стал бить меня при каждой встрече. Много лет я ходил весь в синяках».

Несмотря на травлю в школе, после уроков Рэй беззаботно разгуливал с Дональдом Харкинсом около киностудий и даже упросил отца, чтобы тот позволил ему брать семейную фотокамеру Kodak Brownie. Лео Брэдбери был не в восторге от того, что сын станет рассекать по всему Лос-Анджелесу с дорогим оборудованием, и потребовал, чтобы Рэй привязывал камеру к себе веревкой. Эту веревку можно заметить на фотографии 1935 года, где Рэй запечатлен рядом с Джорджем Б¸рнсом у голливудского ресторана Brown Derby: Б¸рнс, в федоре, с извечной сигарой, держит Рэя под руку, а у того от пояса плаща куда-то за кадр тянется веревочка.

В том же 1935 году Рэй как-то гостил у Эдди Барреры на бульваре Вашингтон, когда снаружи раздался жуткий грохот. Мальчики выскочили за дверь и увидели, что неподалеку, прямо перед кладбищем, машина протаранила телефонный столб и пассажиров выбросило на тротуар. Рэй и Эдди первыми очутились на месте происшествия. Кровь была повсюду; трое пассажиров уже скончались, а еще одна женщина с развороченным лицом находилась при смерти. Склонившись, Рэй поймал ее взгляд, и в этот миг глаза женщины закрылись – она умерла. «Кошмарная была сцена, – вспоминал он. – На нетвердых ногах я побрел домой, хватаясь за стволы деревьев и стены – так меня это потрясло». Именно из-за этого происшествия Рэй за всю жизнь так и не выучился водить, а в 1943 году написал рассказ «Толпа» (The Crowd), в котором размышлял о природе тех, кто первыми появляется на месте смертельных аварий. Учитывая, что машина разбилась рядом с кладбищем, Рэй задавался вопросом: уж не призраки ли сбежались на место трагедии?… Семьдесят лет спустя воспоминания о чудовищной аварии все еще приводили его в ужас: «Хотя бы раз в месяц я до сих пор вижу кошмары о той несчастной женщине, посмотревшей мне в глаза».

После того дня Рэй проводил много времени в обществе Эдди Барреры. Они всеми силами старались забыть о страшном происшествии и строили планы о том, как стать знаменитыми. Однажды Эдди за двадцать долларов (его родители были побогаче, чем у Рэя) забронировал студию звукозаписи в центре Лос-Анджелеса. Вместе с еще одним приятелем, Фрэнком Пэнгборном, друзья записали комедийную