Грим - Анастасия Худякова

нем был расстегнутый плащ с капюшоном, а под ним – рубашка и вязаный жилет кирпичного цвета. На Романа взглянули большие зеленые глаза в обрамлении темных ресниц. Шаг сбился с и без того нестройного ритма, а секунду спустя Роман и вовсе замер, встретив взгляд незнакомца прямо и открыто. Он не мог понять, что пригвоздило его к месту и почему ноги перестали двигаться. Его словно выбросило за грань привычного мира, и он оказался не в каком-то другом измерении, но между мирами, обособленными и вроде бы знакомыми, но он больше не принадлежал ни одному из них.

– Привет! Все в порядке, Магнус? Вы сегодня особенно бледный, – прозвучал низкий, но мягкий голос. Мужчина перевел взгляд с Романа на старика, как будто ничего не заметил.

– Мои овечки… – Причитания почти утратили звук. Старик теперь жаловался самому себе, не обращая никакого внимания на своих спутников. – Мои бедные овеченьки…

– Кто вы? – спросил Роман и осекся: вопрос прозвучал неоправданно грубо.

– Ульф Химмельск. – Мужчина протянул руку, и Роман коротко пожал ее, едва дотронувшись. Ему вдруг стало не по себе. Как будто его сейчас стошнит точно так же, как до этого стошнило его старика-соседа. Это был столь резкий переход от чувства, похожего на взлет, к падению, что у Романа закружилась голова. – Я только что переехал. Купил небольшой домик прямо за лесом, так что, выходит, Магнус – мой ближайший сосед.

– В чувстве юмора вам не откажешь[6].

– Это заслуга моей дорогой матушки. В следующий раз захвачу водительские права.

– Не хотел обидеть. Просто ситуация ироничная, не находите?

– К сожалению.

– А здесь вы что делаете?

– Я услышал крики. Это ведь Магнус кричал?

– Его овец разорвал волк, – проговорил Роман так, словно его собеседник не отличался интеллектом.

– Да-да, это я уже видел. Настоящий кошмар. – Ульф нахмурился, слегка ссутулив спину. – Риелтор так спешил закончить с оформлением документов, что, вероятно, забыл упомянуть эту крохотную деталь.

– Вообще-то волки здесь не водятся, – возразил Роман. – Возможно, забрел случайно.

– Что ж, будем надеяться.

– Придержите дверь.

Роман провел Магнуса в дом и усадил в кресло.

– Ну что ты, Магнус, не переживай так! – Ульф жалостливо взглянул на сгорбившегося старика в кресле и обернулся к Роману. В крохотной гостиной новый знакомый выглядел как-то неуместно, даже нелепо. – Вы побудете с ним, пока я приготовлю чай? Нельзя его одного оставлять. Бедняга…

– Вообще-то я ужасно опаздываю. – Роман взглянул на часы и вздохнул. На встречу он уже опоздал, так что несколько минут ни на что не повлияют. – Ладно, только давайте быстрее.

Ульф исчез в кухне, а Роман облокотился о комод возле старика.

– Хотите, мы позвоним в службу контроля диких животных? Если в округе бродит обезумевший волк, они должны принять меры, и побыстрее.

Внятного ответа от старика он не дождался и решил позвонить сам. Назвал точный адрес и обрисовал ситуацию.

– Специалисты скоро будут здесь. Вы можете не общаться с ними. Они просто осмотрят место… Ваше пастбище.

Магнус не глядел на Романа, а тот все никак не мог понять, действительно ли старик настолько убит горем или же просто ломает комедию. Ему было слегка жаль старого соседа, но и вторую версию почему-то не мог полностью отбросить. Он глянул в сторону кухни. Откуда этот Ульф вообще взялся? Верил ли Роман в историю про нового соседа? Что ж… Он вздохнул, бросив взгляд на старое-старое свадебное фото на комоде, и пожурил себя за излишнюю подозрительность.

– Ну вот и ваш чай, Магнус! – бодро проговорил появившийся с серебряным подносом в руках Ульф, длинной ногой подтолкнул столик и поставил поднос перед стариком. Затем метнулся к шкафу и достал плед, укрыл Магнусу плечи. Очевидно, в гостях он не впервые.

Ничего больше не сказав, Роман вышел на улицу. Поежился, глядя на влажный плотный воздух и мокрую траву, застегнул куртку. Он ожидал, что странный пришелец последует за ним, и не удивился, услышав звук открывающейся двери позади.

– Вы, кажется, спасли старика.

– Всего лишь оказался в нужном месте.

– Благодарю.

– Вам-то какое до него дело?

– Никакого вообще-то. Но он мне нравится. Интересный старик.

Роман обернулся и посмотрел на Ульфа. Тот стоял на некотором расстоянии и разглядывал Романа, сцепив руки за спиной и слегка покачиваясь на пятках. На вид ему можно было дать не больше тридцати шести, но и это слишком. Вокруг глаз иногда сбегались тонкие морщины, но вот сами глаза… По ним возраст определить было невозможно. Таких глаз Роман не видел никогда и ни у кого и теперь избегал прямого контакта с ними, хоть и не мог объяснить себе причину ни сейчас, ни гораздо позже.

– Так, говорите, когда вы переехали?

– Всего пару недель назад.

– В дом за лесом?

– Я ведь уже сказал.

– Выходит, что ваш ближайший сосед вовсе не Магнус, – Роман искоса посмотрел на незнакомца, – а я.

Ульф повернулся к нему. Он глядел, чуть вздернув подбородок, с непонятным Роману выражением лица и неуловимой улыбкой в складках четко очерченных губ. Как если бы тот смотрел на всемирно известную достопримечательность, которую прежде видел лишь на картинках, слышал о ней массу историй, но только мечтал оказаться там и увидеть все самому. Глаза как будто отражали всю долину цвета хвойного сумеречного леса, однако отражение это казалось бесконечным. Донельзя влажный воздух пропитал волосы так, что темная шевелюра Ульфа пошла волнами от висков.

– Знаете, там, откуда я родом, соседи выражают приветствие и почтение новеньким.

– Да, скромностью вы не страдаете.

– Это было приглашение, Роман.

Ульф впервые обратился к нему по имени. Но его-то Роман не называл.

– Мне Магнус сказал, – пожал плечами Ульф в ответ на вопросительный, слегка враждебный взгляд.

– Что ж, оригинально.

– Почему вы ему помогли?

– В смысле?

– Почему не уехали? Потащили аж в дом, в службу позвонили?

– Ну, знаете, я не настолько аморален, чтобы бросать стариков без сознания посреди дороги.

– Но причина же есть? Четкая причина, а не социальные догматы.

– Я не плохой человек, – ответил Роман и сконфузился.

Что за странный разговор? Если вопрос дурацкий, почему ответ на него дался ему так тяжело?

– Любящие и созидающие – вот кто всегда был творцом добра и зла.

– Огонь любви и гнева пылает на именинах всех добродетелей[7], – вполголоса продолжил цитату Роман. – Ницшеанец?

– Люблю этого парня.

Роман тряхнул головой, как будто хотел избавиться от последних мыслей и воспоминаний.

– Когда останетесь один, подумайте над тем вопросом, что я задал.

– Какой в этом смысл? Я уже ответил.

– Разве?

Этот темноволосый наглец улыбался, сложив руки