Корфу - Владимир Виленович Шигин

атаковали две передовые дивизии французов, дивизия Дюгуа во главе с Бонапартом придвинулась к Нилу и зашла мамлюкам в тыл. Впрочем, Дюгуа также был атакован и в течение часа отчаянно отбивался. Храбрые всадники кидались на штыки и гибли на них сотнями. Мурад-бей сам первым атаковал французов, стараясь ворваться внутрь ближайшего каре. Во время этой атаки он был ранен и вынесен с поля битвы слугами.

Отдельные храбрецы даже врубались в боевые порядки французов и на всем скаку проскакивали каре насквозь, но это были лишь отдельные успехи, которые не меняли общей картины. Французские каре по-прежнему стояли нерушимыми бастионами среди бушующего моря неприятельской конницы.

Одновременно началось сражение и на реке. Там флотилия Перре атаковала египетский флот. Вскоре удачным выстрелом был взорван флагман неприятеля и весь флот стал в беспорядке уходить вверх по реке. Преследуя противника, французские суда из-за обмеления реки вылезли на мель.

Перре, оглядев суда противника в трубу, не слишком расстроился:

– Египтянам от нас все равно никуда не уйти, они тоже сидят на мели! Подождем подъема воды и снова атакуем!

…Наконец мамлюки утомились и отхлынули. Большая часть всадников во главе с Мурад-беем ускакала к Гизе по дороге в Верхний Египет. Другая часть конницы пыталась защитить укрепленный лагерь. Когда же дивизия Бона пробилась к лагерю, а генерал Рампон захватил ров и дамбу между селом Эмамбой и Гизой, остатки конницы бросились к реке, где многие утонули. Лагерь египтян был захвачен без всякого сопротивления. Арабы, видя разгром дотоле непобедимых мамлюков, просто разбежались. Ближе к вечеру Мурад-бей еще несколько раз атаковал, но каждый раз был отбиваем с большими потерями. Уже в темноте Мурад-бей окончательно ушел на юг, предварительно велев сжечь свой севший на мель флот. Впрочем, в Верхний Египет ушли не все мамлюки. Полторы тысячи храбрых воинов остались в Каире во главе со вторым правителем Ибрагим-беем, в надежде отстоять столицу. Однако, видя, что арабы разбежались, и понимая, что Каир уже не защитить, Ибрагим-бей в последний момент увел свою конницу в Сирию.

Сражение закончилось. Темные южные ночи – самое лучшее время для мародеров. Всю ночь французские солдаты обшаривали трупы мамлюков, находя в их поясах порой до трехсот золотых монет. В Каире, в преддверии смены власти, население вовсю грабило дома беев.

24 июля Бонапарт торжественно вступил в Каир. Каирские шейхи выслали навстречу делегацию. Генерал ее милостиво принял. Резиденцией Бонапарт выбрал дворец Эльфи-бея на окраине города.

Довольные солдаты отдыхали от понесенных трудов. Городские склады были полны провизии и других припасов. На площадях глашатаи читали призывы Бонапарта сохранять спокойствие. Впрочем, уже через несколько дней в пригородном селе Алькам жители убили нескольких мародеров. Село было немедленно сожжено, а его жители перебиты.

– Пусть каждый знает, что поднявшего руку на француза ждет смерть! – самодовольно заметил Бонапарт, выслушав доклад об итогах карательной экспедиции.

Командующий был горд собой. Противник разгромлен, его столица захвачена. Вдогонку Ибрагим-бею уже послан неутомимый Дезе, который вскоре добьет его в битве при Седимане. Дельту Нила к этому времени привел в повиновение Клебер. Теперь у ног Бонапарта лежал весь Египет. Отныне он был уже не просто генерал республики, а султан Кебир (великий султан!). Что можно желать еще? Увы, торжество нового султана было недолгим. Беда пришла оттуда, откуда он ее меньше всего ждал…

В те дни при встрече с английским министром иностранных дел наш посланник граф Воронцов высказался так:

– Даже если этот дерзкий корсиканец успел сделать высадку в Африке, я верю, что его эскадра не избежит кавалера Нельсона, и он получит, что заслуживает.

* * *

Известие о высадке Бонапарта в Египте было воспринято с удивлением. Никто никак не мог взять в толк, зачем директории понадобилось вдруг воевать с турками, с которыми у французов всегда были дружеские отношения? Вся отлаженная десятилетиями система союзов и альянсов в одно мгновение полетела в тартарары.

– Возможно, во всем виноваты марсельские купцы, испугавшиеся, что купцы английские приберут к рукам всю торговлю в Ливанте? – шептались в европейских политических салонах. – А может быть, французы замахнулись и… на Индию?

От последней фразы становилось дурно английским посланникам, которые тут же мчались домой составлять срочные послания о страшных слухах, гуляющих по Европе.

На Певчем мосту нападению Бонапарта на турок были, честно говоря, рады. Лучше уж пусть французы воюют в неблизких пустынях египетских, чем будут распевать «Марсельезу» под Николаевом и Екатеринославом! Поразительно, но волей какого-то дивизионного генерала Турция – этот многовековой враг России в одно мгновение превратился в союзника. Но определенная тревога все же оставалась. От Египта рукой подать до Константинополя, а это уже угроза Крыму и всему Причерноморью. Но пока до этого еще далеко, да и смогут ли французы еще дойти до Черного моря?

Посланник Томара извещал вице-канцлера, что султан весьма боится за свои владения и весьма надеется на помощь России в вой-не с коварными франками.

– Из всех известных мне союзов этот будет, вероятно, самым внезапным! – не без удовольствия констатировал Безбородко, прочитав очередное письмо Томары и отложив его в папку для доклада императору. – Теперь осталось только ждать, когда турки слезно запросят нашей помощи.

– А долго ли ждать? – поинтересовался император Павел после доклада вице-канцлера.

– Чем быстрее Бонапарт будет шагать по пустыням египетским, тем раньше мы получим султанскую слезницу. Не думаю, что это займет много времени! Во всяком случае, нам следует быть готовыми.

В тот же день император продиктовал новый рескрипт вице-адмиралу Ушакову: «По получении сего имеете вы со вверенной в команду вашу эскадрою немедленно отправиться в крейсерство около Дарданелл… Ежели Порта потребует помощи, где бы то ни было, всею вашей эскадрой содействовать с ними буде от министра нашего получите уведомление о требовании Блистательной Порты вашей помощи, то имеете тотчас следовать и содействовать с турецким флотом против французов, хотя бы то и далее Константинополя случилось».

Теперь дело оставалось за малым, ждать, чтобы объединить флоты для действий в Средиземном море, пожелали сами турки. Ждать этого, впрочем, долго не пришлось.

Глава шестая

Ночь Абукира

Было бы наивно думать, что вице-адмирал Брюес не понимал, чем ему грозит стоянка на таком незащищенном рейде, как Абукирский. Французский командующий намеревался в Абукирской бухте лишь передохнуть и пополнить припасы, а затем уйти на Корфу, где под защитой неприступных фортов можно было бы чувствовать себя в полной безопасности.

В первый же день своего нахождения в бухте Брюес собрал капитанов. Обсуждался вопрос, что делать в случае появления англичан.