Алексей Козлов. Преданный разведчик - Александр Юльевич Бондаренко

воистину пребывает на переднем крае, более того, он находится на чужой территории, где противник не только перед ним, как на фронте, но и вокруг, и с этим противником приходится каждодневно общаться, а то, что знает разведчик, интересует очень и очень многих… Вот и стараются все, кому не лень – точнее, те, кому это положено, перетянуть представителя другой стороны на свою сторону. То есть – завербовать. Иногда это получается.

Однако вербовка «на компромате», как произошло в данном случае, – самый ущербный, так скажем, из всех вариантов. Человек может просто устать бояться, что кто-то вдруг узнает про его грехи, что его разоблачат и, в конце концов, сам придёт с повинной. Поэтому к компромату обычно стараются добавить что-нибудь приятное и существенное: деньги, ценные подарки, какую-то помощь, перспективы по службе, гарантии переезда на Запад и прочее. Получая реальное, порой достаточно серьёзное вознаграждение, агент начинает гораздо более ответственно относиться к отбору передаваемой им информации, а в своём кураторе видит не врага, который его запугивает, но как бы работодателя…

Гордиевский в собственной книге изображает из себя «инициативника» – субъекта, добровольно предложившего свои услуги противнику, да ещё и бескорыстного. Прямо-таки A Perfect Spy – «Идеальный шпион», как назвал своё известное произведение британский писатель и разведчик Джон ле Карре[113]. Судите сами, что написал о себе, любимом, этот как бы «идеальный шпион»:

«Я заявил, что хотел бы, работая на Англию, сохранить честь и совесть, в связи с чем считал своим долгом выдвинуть три условия моего сотрудничества с английской разведслужбой.

– Во-первых, – сказал я, – мой поступок не должен подставить под удар никого из моих коллег в посольстве, поскольку среди сотрудников КГБ немало порядочных, честных людей. Во-вторых, я не желаю, чтобы без моего согласия меня фотографировали или записывали на плёнку то, что я говорю. И в-третьих, вы не будете мне ничего платить. Я намерен работать на Запад исключительно из идейных соображений, а не из корысти»[114].

Так и хочется вытереть чистые слёзы умиления! (Правда, тут возникает вопрос: на идиотов это рассчитано, что ли) Ну, а теперь, когда слёзы вытерты, можно заняться и препарированием данного текста.

Сомнительно, чтобы с вербовочным предложением к нему сразу же подошли англичане: сначала, очевидно, его всё-таки «прощупали» датские товарищи, напомнили былые прегрешения и встречу именно с датской полицией. Только потом, наверное, датчане передали его британским союзникам. У них же тоже явно был интерес к сотруднику иностранной разведки, работавшему на территории их Датского королевства, в котором, как мы ранее говорили, вспоминая знаменитую пьесу Вильяма Шекспира, «не всё благополучно». Вот контрразведке и хотелось выяснить, что же именно, конкретно…

Подтверждение нашему предположению, кстати, мы находим и в книге Михаила Петровича Любимова:

«На мой взгляд, работу с ним начала датская контрразведка, тем более что Данию он нежно любил: страна прекрасная, особенно если знать местный язык. Не случайно министр внутренних дел Дании в 1985 году, когда Гордиевский заявил в Лондоне, что его завербовала английская разведка, страшно возмутился и прямо сказал о заслугах датчан, однако ему тут же надели намордник.

Каким образом англичане вырвали у датчан Гордиевского – неизвестно, но поступили они правильно: опыт СИС[115] невозможно сравнить с опытом датской ПЭТ, да и любому агенту всегда приятнее и престижнее работать с сильной разведкой»[116].

Какая, однако же, дрянь! Но смотрим дальше, про желание Олега Антоновича «капитал приобрести и невинность соблюсти», вернее, «сохранить честь и совесть», работая в качестве шпиона на английскую разведку…

…Недавно, кстати, мы познакомились с мемуарами русского генерала, участника подавления Польского восстания 1863 года. Запомнился такой эпизод: к будущему автору воспоминаний, командовавшему в ту пору гвардейским полком, обратился с какой-то просьбой взятый в плен мятежник, поляк, бывший офицер Русской армии, сказавший, что он даёт честное слово. «Я вашего честного слова не могу принять! – решительно отвечал генерал. – Вы изменили своей присяге». Мятежник отошёл молча, без всяких возражений и каких-либо дальнейших просьб…

Между прочим, Гордиевский любил порассуждать о Русской армии, об офицерских традициях, равно как и о том, что всё это теперь ушло безвозвратно… И он ведь был прав, являя собой самое яркое подтверждение произошедшей деградации!

А теперь – относительно «трёх условий его сотрудничества» с британской разведкой. (Почему-то сразу вспомнилось название не раз конспектированной работы классика: «Три источника и три составные части марксизма». Впрочем, как известно, Олег Антонович конспектировал труды Маркса и Ленина очень добросовестно.)

Разбираем по пунктам.

Пункт первый: что его «поступок» не должен подставить под удар «никого в посольстве». Не удивительно: если бы вдруг «засыпались» все «нечистые» дипломаты (дипломаты, не работающие на спецслужбы, именуются «чистыми»), то «крота» вычислили бы достаточно быстро. Именно так расценил маневр Гордиевского генерал Дроздов: «Продавать врагу он стал своих товарищей по прежней работе и известные ему дела, понимая, что искать причину провала мы начнём у себя»[117].

Тут имеется в виду, что, проработав, как мы знаем, некоторое время в Управлении «С», Олег Антонович перешёл в другое подразделение. Ну а раз так, считал Гордиевский, то людей, к которым он в настоящее время не имел отношения, можно предавать безбоязненно. Вот потому-то и сдавал он известных ему нелегальных разведчиков, даже семейные пары с маленькими детьми, преспокойно, без всяких угрызений отсутствующей совести, понимая, что тут его практически не вычислить.

Пункт второй: чтобы его не фотографировали и не записывали. Ну тут уж, простите, какой дурак хочет оставлять следы – точнее, улики! – на месте своего преступления?

Хотя и такие встречаются. Насколько мы знаем, «знаменитый» шпион Олег Пеньковский имел тщеславное удовольствие сфотографироваться в американской и в английской военной форме, с погонами полковника, а потом ему «это лыко», опять-таки с удовольствием, «вписали в строку».

Но то, что пакостить лучше аккуратно, не оставляя при этом своих отличительных следов – это даже маленькие детишки понимают, мелкие пакостники!

Ну, и пункт третий: про практический альтруизм Олега Антоновича. Хотелось бы интеллигентно повторить классическое громогласное «Не верю!» К.С. Станиславского, но мысль вдруг обращается к зданию МИМО, где ранее был Коммунистический институт, по коридорам которого хаживал Л.Д. Троцкий, и в памяти всплывает некогда модная присказка… Ах, память, память! Вот ведь, уже дословно и не помним, но смысл примерно такой: «Предлагает недостоверную информацию… как Троцкий». Наверное, это заразно! (Может, кто дословно и вспомнит эту присказку?)

Так же как для изменников заразно и то утверждение, что все они сплошь – «идейные бойцы» и денег за предательство ну категорически не брали. Этот «пассаж» можно найти, пожалуй, в «записках» любого предателя (как мы говорили, большинство из них пытается оставить свой «след» в мемуарной литературе).

Хотя, действительно, идеи у Олега Антоновича были, и это подтверждает полковник Любимов: «Последние годы, внимательно наблюдая за “разоблачительной деятельностью” Гордиевского за рубежом, я пришёл к выводу, что Россия ему не только безразлична, но и отвратительна, что бы он ни заявлял. По-видимому, изначально он в грош не ставил свою страну, презирал её народ и историю. И главное – видел свою жизнь только за границей.

По-моему, этого достаточно, чтобы легко пойти на сотрудничество без всяких форс-мажорных обстоятельств в виде голых гетер или сундуков с золотом. Просто, как говорится, на идейной основе, бесспорно подкреплённой материальным фактором и обещаниями сладкой жизни под крылом западного благодетеля до отхода в лучший мир»[118].

Ну а тут ещё так «хорошо» совпали обстоятельства, что контрразведка сама на Гордиевского вышла…

Конечно, Олег Антонович прекрасно понимал, что заветный «пропуск в рай» ему следовало купить ценой предательства, и иных вариантов для приобретения этого самого «товара» у него не было.

«Истина заключается в том, что в отличие от музыканта, учёного или литератора сотрудник разведки или МИДа вряд ли может спокойно жить на Западе, не пойдя на сотрудничество. В спецслужбах сидят не девочки в бантиках, а холодные профессионалы, которые сумеют устроить любому упрямцу такую весёлую жизнь, что он быстро пожалеет о своей несговорчивости»[119].

Если верить Гордиевскому, «на ту сторону» он перешёл в 1974 году. Но верить ему не надо: уже 10 августа 1970 года в Буэнос-Айресе местной, аргентинской, контрразведкой СИДЭ была арестована и заключена в тюрьму семейная пара Мерконис – на самом деле советские разведчики-нелегалы «Мартыновы», оперативные псевдонимы «Вест» и «Веста» – с двумя дочками, старшей