Блондинка в Париже - Наталия Станиславовна Левитина

…В кровати, проверив электронную почту и ответив на семь важных писем, наконец, открыла книгу. Так, почитаем дальше. Все мои производственные проблемы кажутся такими мелкими на фоне страданий Энни.

«…Конечно, я не могла думать ни о чём другом, будущий ребёнок занимал все мои мысли. Милый Луис оставил мне подарок, я радовалась и ужасалась одновременно. Что со мной будет? Что будет с ребёнком? Несмотря на перспективу стать матерью-одиночкой, я твёрдо решила оставить малыша. Мне уже исполнился двадцать один, я была совершеннолетней. В крайнем случае, подумала я, брошу учёбу.

Самым важным было скрыть факт беременности от Элизабет. Я боялась глобальной истерики. Учитывая мою пухлость и шарообразность, скрывать новое состояние можно было до самых родов. Но тётя моментально меня расшифровала…

Как ни странно, грандиозного скандала не последовало, бушевать она не стала. Это было удивительно и непонятно, и мне бы следовало насторожиться. Но я по глупости неправильно истолковала поведение Элизабет: решила, что наконец-то в ней зашевелились человеческие чувства. Она никогда не любила меня, но перед будущим малышом не смогла устоять. Её это тронуло, она оттаяла. Возможно, с возрастом в Элизабет, наконец-то, пробудился материнский инстинкт, и ей захотелось взять на руки крошечное существо, позаботиться о нём…

Да, вот до какой степени я была наивна! Как я могла подумать такое об этой коварной гадине!

Прошла неделя — непривычно мирная и тихая, без скандалов и обвинений — и мне вдруг стало плохо. Перед глазами пульсировали красные медузы, голова кружилась, сердце ухало в груди. Меня рвало каждые пять минут.

— Токсикоз, — диагностировала Элизабет

Но с токсикозом я уже познакомилось раньше. Это было что-то другое. Когда я потеряла сознание, меня увезли в больницу. Там я пришла в себя под капельницей. Женщина-врач смотрела с сочувствием и хорошо скрываемым презрением:

— Вы могли бы избавиться от нежелательной беременности менее варварским способом, — сказала она.

— Что?

— У вас был небольшой срок. Вам нужно было обратиться к врачу. А вы едва не отправились на тот свет.

— Но я хотела ребёнка! — сквозь слёзы воскликнула я.

— То есть, вы по ошибке выпили… — врач взглянула на планшет с листком и произнесла замысловатое название.

Теперь всё стало ясно. Элизабет меня отравила, чтобы спровоцировать выкидыш. Чудес не бывает — тётя осталась верна себе, она не изменилась. А я лишилась ребёнка.

Измученная, опустошённая, я смотрела на прозрачный пластиковый пузырь на штативе. От него к моей руке тянулась тонкая трубка. За стеклянной стеной, наполовину прикрытой жалюзи, без конца происходило какое-то движение, в открытую дверь врывались голоса врачей и посетителей.

— Наверное, я что-то перепутала… Этот ребёнок… Он был мне нужен… Я мечтала о нём, — всхлипнула я. Слёзы градом покатились по щекам.

Врач сокрушённо покачала головой. — Я вызову для вас психолога

Итак, Элизабет сама подписала свой смертный приговор. Теперь я дойду до конца, ничто меня не остановит…»

— Это мы уже проходили, — скептически хмыкнула я. — Убью, отомщу… И так далее. Давно бы съехала от подлой грымзы, сняла квартирку и начала жить своей жизнью. Тогда бы и ребёнка сохранила. Ненавидит тётку, но цепляется за неё, как репей за шерстяную кофту.

***

Отложив книгу в сторону, я вновь переключилась с проблем Энни на мои собственные. Как же неудачно сложился сегодняшний вечер! Подлый Геннадий Ильич — он не оставил мне никаких шансов. Я вспоминала, как заискивала перед ним в ресторане, как обольстительно вздыхала и отпускала утончённые комплименты, и сама себе становилась противна… Совершенно зря растрачивала энергию… Несколько лет назад Геннадий Ильич был бы обречён пасть жертвой моего сокрушительного женского обаяния. Почему же сейчас легко обошёл все ловушки?

Ускользнул от меня так же, как и француз Борис Лантье.

Банальное объяснение — я вышла в тираж и перестала интересовать мужчин — с негодованием отмету в сторону. Это всё ерунда. Я выгляжу ослепительно, да к тому же ещё и блондинка.

Наверное, здесь другое. Неужели в моих глазах виден отсвет недавнего поражения? Как трудно истребить воспоминания о крахе и разорении — конечно, я всё ещё переживаю. И мужчины, наверное, это чувствуют.

Мне тут же пришло в голову, что и я цепляюсь, как репей. Но цепляюсь не за противную родственницу, как это делает Энни, а за воспоминания о потерянном бизнесе, о моём былом триумфе. Надо избавиться от этих воспоминаний. Я не смогу двигаться дальше, если буду всё время сравнивать грандиозный успех «Современных медтехнологий» с жалкими потугами «Медэкспорта».

Хватит ныть! Уже прошло два года, пора перевернуть страницу. Главное — не повторять одних и тех же ошибок, не забывать о том, что процветающий бизнес я потеряла исключительно по собственной вине: потому что считала себя центром вселенной, а всех вокруг — идиотами. Поплатилась из-за твёрдой уверенности, что лишь я единственная на планете одарена интеллектом.

Как выяснилось, вовсе нет.

Есть люди и поумнее.

***

Розовая заставка сайта «Пышки на диете» постоянно мелькает на компьютере Насти с тех пор, как эта красотка окопалась в моём офисе.

Сначала я бесилась и негодовала, грозила карательными мерами. Но помощница, воровато оглядываясь, вновь и вновь открывала заветную страницу. Общение с виртуальными подругами стало для неё наркотиком. Успехи одних девушек дарили ей надежду, провалы других — доказывали, что кроме Насти на земле найдётся ещё десяток тысяч таких же неудачниц. От этой мысли ей становилось легче.

Постепенно я смирилась, проявив несвойственную мне гуманность. Я регламентировала Настины посещения сайта и официально разрешила ей уделять интернет-ресурсу двадцать минут утром, в обед и вечером.

Итого — целый час!

— Обеденное время, вообще-то, и так принадлежит мне. И после шести вечера — тоже! — нагло заявила помощница.

Но я так яростно на неё зыркнула, что она тут же прикусила язык.

Вскоре я уже была в курсе всех событий, происходивших с Настиными виртуальными подругами. Она рассказывала мне о том, что Таня из Владивостока сидит на Дюкане, а Нэнси из Гваделупы — на кремлёвской диете. Мария из Петрозаводска сбросила пятнадцать кило за месяц благодаря доктору Борменталю, а Глория из Канберры занялась бодифлексом, но ещё не сбросила ни грамма. И так далее. Но главной звездой и кумиром Насти, конечно же, была Катя-Умница, девушка, сумевшая изменить свою жизнь.

Дюкан, Протасов, Борменталь и далее — эти фигуры являлись ключевыми знаками Настиной системы. А для меня были такими же отвлечёнными понятиями, как для депутата или министра — цены в обычном магазине.

И только одолев большую часть